Я найду тебя - Лиз Лоулер

Эти кадры доказывали, что она говорила правду. Чего они не могли доказать, так это была ли Эмили убийцей. Она сошла с ума или ей было на все наплевать? Она стала убийцей или же они сами подтолкнули ее к столь отчаянному шагу?

– Как вы это нашли? – спросил сержант Мартин у охранника, стоявшего прислонившись к стене.

Тот пожал плечами.

– Не знаю. Я просто искал.

– Да, – нетерпеливо сказал Мартин, – но почему вы это искали?

Охранник слегка растерялся:

– Наверное, потому, что сестра Джейкобс как-то раз вечером заглянула сюда и сказала, что ищет пациентку, которая что-то у нее украла. А потом у нас случилась эта история с женщиной, которая давала мужу то, чего не должна была давать. Я просто…

– А как вы узнали об этом? – перебил Тони. – Кто обратил ваше внимание?

Охранник сосредоточенно насупил брови и скривил рот:

– Думаю, что она. Медсестра Джейкобс то есть. Она рассказала им. Мистер Дэллоуэй, сестра Бэрроуз и докторша из Америки пришли сюда и посмотрели запись. Американская докторша сказала мне, что эту запись нашла медсестра Джейкобс, и рассказала им о ней. – Помолчав, он добавил: – Думаю, эту женщину поймали благодаря ей.

Сержант Мартин кивнул в знак согласия:

– Это так, детектив Саттон. Хотя запись, которую мистер Бердж только что показал мне, это не та больничная запись, которую смотрела Эмили Джейкобс. Она была сделана в спальне пациента. На ней видно, как его жена готовится дать ему суп.

Джеральдин вопросительно подняла брови:

– Когда врачи и старшая сестра пришли посмотреть записи?

– В субботу утром, – ответил Бердж.

Инспектор была потрясена. На тот момент Эмили уже была заперта в психушке. Ее госпитализировали в пятницу вечером. Она сбежала из отделения экстренной медицинской помощи в воскресенье вечером. Как ей удалось передать эту информацию? И почему она это сделала?

В ее кармане зазвонил мобильник. Джеральдин тотчас выхватила его. На экране высветилось имя Кроули. Охваченная волнением, она нажала зеленую кнопку.

– У нас есть один результат, – сказал шеф без всяких предисловий. – Нож все еще анализируют на предмет следов крови Нины Бэрроуз, и лаборатории нужен образец крови женщины, которую сегодня ударили этим ножом. Но на ручке есть отпечатки Эмили Джейкобс. Мы выдали ордер на ее арест.

Джеральдин с трудом сглотнула:

– У меня есть для вас кое-что, что может изменить ваше мнение относительно ордера на арест.

– Это может подождать! – рявкнул Кроули. – Вы можете рассказать мне все, что знаете об этой молодой женщине, когда мы поймаем ее. И если вы не собираетесь на ту свадьбу, на которую собирались несколько часов назад, то можете помочь нам. Возьмите с собой команду и отправляйтесь к этому доктору, хотя лично я не вижу причин, зачем ей возвращаться туда, чтобы повторить нападение. Скорее всего она в бегах. Однако, если она объявится, первым делом позвоните мне, – добавил он.

Завершив разговор, Джеральдин, пытаясь снять напряжение, потерла лицо. Все ее тело было напряжено.

– У меня есть парацетамол, если у вас болит голова, – услышала инспектор голос охранника.

Она медленно повернулась в кресле, намереваясь выместить на нем свою злость, но не смогла. Джеральдин не была стервой, а этот мужчина уже угодил в неприятности, хотя еще не подозревал об этом.

– Да, пожалуйста, – спокойно сказала она.

Эмили на дрожащих ногах стояла в дверях. Мебель в комнате была переставлена. Кровати Уолтера уже не было. Вместо этого ребенок лежал на одном из операционных столов. Второй стол явно был предназначен для нее. На миг она подумала, не попытаться ли сбежать, но Шелли шла за ней по лестнице, ведущей в эту комнату, и Эмили сразу отказалась от этой затеи. Она устала вечно бегать, прятаться, чувствовать себя одинокой. Возможно, ее жизнь спасет этого мальчика… Эмили подумала, что есть куда более страшные способы умереть. Или вдруг, несмотря на все, что она знала об этих людях, ей дадут выжить?

Комната теперь напоминала операционную, не считая картин на стене. В ней было то же оборудование; она издавала те же звуки и даже пахла, как операционная. В воздухе висел запах дезинфектанта. Они наверняка тщательно очистили это место заранее. Шелли указала на занавеску.

– Там есть рубашка, можешь ее надеть.

Таща за собой простыню, Эмили прошаркала к ширме. Мешок с внутривенными инъекциями с ее руки был снят; канюлю закупорили, чтобы не капал физраствор. Ей ввели достаточное количество жидкости. Оставалось только надеяться, что они возьмут лишь то, что им нужно, и не бросят ее умирать. Эмили уронила простыню на пол и надела рубашку, которую украшал мелкий узор с рекламой клиники Виндзорского моста. За ширмой ей были видны Мередит и Дэллоуэй в масках и операционных халатах. Они занимались подготовкой оборудования.

– Как вы справились, ведь вас всего трое? – спросила Эмили.

– Нас было четверо, – мягко ответил Дэллоуэй. – Моя жена Джемма, как и ее сестра Мередит, тоже анестезиолог. Джемма помогла мне здесь. Было тяжело, особенно для меня, переходить от одной операции к другой. Но мы справились, не так ли, дорогая?

Эмили вгляделась и увидела четвертого человека в операционном халате и шапочке. В нем не сразу можно было узнать Джемму Дэллоуэй. Из-за ее рыжих волос Эмили никогда не догадалась бы, что Джемма – сестра Мередит.

– Мы справились, дорогой, и справимся снова, – бодро ответила Джемма мужу.

Эмили вышла из-за ширмы.

– Ты должна снять это, – сказала Шелли, указывая на ее шею.

Эмили закрыла рукой свой кулон:

– Не сниму. Это все, что осталось у меня от сестры.

– Ну, тогда мы просто снимем его, когда ты уснешь, – сказала Шелли со злобной ухмылкой.

– Это мерзкое существо – тоже ваша родственница? – спросила Эмили у Дэллоуэя.

Тот поднял голову и на миг прервал свое занятие. На лице его было написано сожаление:

– Мне жаль, если моя племянница оскорбила вас, но она яростно защищает тех, кого любит. Шелли пожертвовала многим, чтобы поддержать нас в нелегкой ситуации.

– То есть она не младшая медсестра?

Он медленно покачал головой:

– Нет. Эта роль была лишь временной. В нашем положении нам требовались свои люди внутри клиники. Шелли – дипломированный специалист, операционная старшая сестра отделения в Лондоне, – сказал он с оттенком гордости. – Нам есть за что быть ей благодарными.

Эмили не поняла, как он мог гордиться таким человеком. Она вспомнила последние несколько недель и поняла, что Шелли играла не только роль младшей медсестры, но и совершенно другого человека: когда нужно, оставалась в стороне, была милой… Должно быть, все это время она усмехалась про себя, когда Эмили наставляла и поучала ее. И, конечно, постоянно следила за ней… И тут Эмили осенило: