Когда наступит вчера - Владимир Свержин

Комната Соловья-разбойника, в которой мы провели последнюю ночь, уже была приведена в максимально возможный порядок. От проломов в стенах были убраны осколки камня, разбитая в щепы мебель горела в кострах, отчего помещение казалось неожиданно просторным.

Ян Кукуевич стоял у окна, вдыхая ту малую толику свежего воздуха, которая тонкой струйкой втекала в затхлый кабинет.

– Твой друг не очень-то разговорчив, господин одинец, – едва поворачиваясь ко мне, бросил атаман.

– Он еще не свыкся с мыслью видеть в вас союзника, – бесстыдно кривя душой, объяснил я.

– А ты, получается, свыкся? – на лету поймав мою подачу, парировал Ян.

– Я человек реальных взглядов. Мне до престолов дела нет. Сами знаете, одинцы-следознавцы в государевы дела не лезут. Мое дело – душегубов ловить да злоумышления предупреждать.

– Ой ли? – усмехнулся мой настороженный оппонент. – Что ж вы, господин одинец, близ И.О. государя очутились?

– Как же иначе? – Я удивленно поднял брови, недоумевая, что вообще значит такой нелепый вопрос. – Вадим, конечно, мне друг, не без того. Но ведь и то правда, что выше него государевых мздоимцев в Субурбании не нашлось. Мой же удел – разузнать, какой недруг против государя злоумыслил.

– Уж не меня ли таковым числишь? – Мне показалось, что в ухмылке Яна Кукуевича холодно блеснули волчьи клыки.

– Было дело, – честно сознался я. – Подозревал. Но это в прошлом. Сейчас у меня есть проверенная информация, что преступление это Юшка-каан с мурлюкским Генеральным Майором измыслили.

– Да ну?! – В голосе вчерашнего разбойника слышался неподдельный интерес. – Неужто? И что же, доказать это берешься?

– В застенках сидючи, мало что докажешь! А только мне о том доподлинно известно. Своими ушами беседу Юшки с мурлюкским лазутчиком слышал. Если их план осуществится, то каан либо всю Субурбанию под себя подомнет, либо западный берег от Руралии до Непрухи. А мурлюки весь этот кус своими огородами считать будут.

– Ишь ты, падаль навозная! – жестко блеснув глазами, процедил атаман. – С потрохами запродался! Ну, да то дело зряшное. – Он усмехнулся. – Вчерась в обед, сказывают, сгинул каан в дыму и пламени.

– Ну, молва и не такое сочинит, – поспешил я огорчить Кукуева сына. – Было дело вчера, взлетел на воздух гостевой терем в Заповедном лесу. Да только Юшки там не было.

– Доподлинно ли то ведомо? – насторожился злодей, явно имеющий отношение к загадочному взрыву в королевском заказнике.

– Да уж, не извольте сомневаться! Вадим самолично его с кулака приголубил. Так что, когда в терему всё рвалось и полыхало, нарочитый муж в лесу валежником лежал.

– Во-о как, – протянул наглый узурпатор, с досадой сжимая кулак. – Экая незадача выходит! Ладно, ступай покуда. Я велел для вас еды приготовить. Так что отобедайте, а после еще поговорим.

Он хлопнул в ладони, призывая стражу.

Весь путь до места временного пребывания я размышлял о том, что время уже катится к полудню, не успеешь оглянуться, закат наступит. Уж не знаю, как там разбойный атаман с его приспешниками, но мы с Вадимом новой встречи с анчутками не жаждали.

– Лицом к стене! – прикрикнул караульный, когда мы очутились у двери, и, оставив меня под надзором своего товарища, начал отпирать замок.

– Да не мог я обознаться! – послышалась из-за стены чья-то возмущенная фраза. – Вот как сейчас вижу, в двух шагах от меня вы на коне промчались!

– Что за нежданная встреча? – Я в недоумении поднял брови и шагнул в залу.

Говоривший сидел спиной к двери, но его заискивающий голос я бы узнал и в кромешной тьме.

– Фуцик?!

Пылкий монолог горе-чародея стих, и он, словно вихрем сорванный с длинной лавки, отскочил в угол, точно надеясь отыскать там защиту.

– Не губите, господин одинец! Не своим умыслом от вас убег! Дю Ремар, змеиный язык, попутал!

Я едва скрыл злорадную усмешку. Да и чему, собственно говоря, было улыбаться? И незадачливый беглец Фуцик, и мы с нашими хитрыми планами теперь находились в одинаковом положении и под одним замком.

– А что ж ты вернулся? – Я занял свое место у стола. – Неужто совесть заела?

– Э-эх! – Чародей-недоучка обреченно махнул рукой. – Не иначе как совесть. Я-то доподлинно о ней немного что ведаю, но, сами посудите, ваше предпочтение, с чего бы вдруг иначе вечор впилась в меня, туга-печаль, да такая, хоть волком вой, хоть в домовину ложись. Гляжу на небосвод, как солнышко за рекой хоронится, а у самого ноги к этим местам так и шагают. Я уж и плакал, и путами их вязал, всё едино! Идти не могу – ползком ползу. Вот, на беду свою, и воротился. – Он снова вздохнул, наглядно демонстрируя тяжесть проигранной схватки с внутренним голосом.

– Наверняка это Делли постаралась, – предположил я, и Вадим, видимо, с целью конспирации, молча, кивком, подтвердил мое предположение.

– Так ведь не видал я ее, – испуганно пробормотал Фуцик.

– Зато она тебя видала. – Я скривил губы, вспоминая давешний рассказ феи о встрече на лесной дороге. Наверняка произвести зачистку в мозгах для могущественной чародейки так же не сложно, как и запрограммировать незадачливого беглеца на возвращение к «родному порогу». – Ладно, с этим более или менее понятно. А к хозяину в лапы как тебя попасть угораздило?

– Я к замку еще затемно подобрался, – не видя причин запираться, начал подследственный. – Да внутрь идти боязно стало. Всяка нечисть в стенах хороводила! Я только дух ее почуял, сразу в лесу схоронился. Меркую, утро вечера мудренее – по светлому дню без опаски подойду. Да только с устатку-то лишь очи смежил, дремота и навалилась. Утром глядь – вкруг замка войска стоят! А тут вы, барышня-кудесница, на вороном коне мимо, стрелою, вжик, – только пыль взвилась.

– Да что ты гонишь?! Вот же она в натуре сидит, – возмутился Ратников.

– Вадик, не тупи. – Я поморщился. – Скорее всего это была Делли. Хотя с чего бы вдруг ей принимать Оринкин облик?

Вопрос повис в воздухе и, не дождавшись ответа, растаял без следа.

– Так я и говорю, – продолжал Фуцик, – спустился я наземь с лежки. Ночевать-то мне, извольте понять, среди ветвей пришлось, на лежке, что дозорные себе загодя смастерили, и, голову повесив, в замок поплелся. А у ворот меня под белы руки и прямехонько сюда привели.

– А то, что в замке Ян Кукуевич, тебе известно? – словно вскользь бросил я.

– Да уж ведомо мне про то.

– Что же он тебя в гости не пригласил? Ты ж у него вроде как в друзьях-приятелях ходил.

– Ходил, было дело, – мрачно кивнул незадачливый мошенник. – А нынче вот здесь сижу.

Я почувствовал, как старая оперская привычка докапываться во всем до сути подхлестывает мозг, точно боевая труба списанного в обоз одра.