История инвестиционных стратегий. Как зарабатывались состояния во времена процветания и во времена испытаний - Бартон Биггс

В декабре Гитлер предпринял масштабные усилия по прорыву русского стального кордона, чтобы освободить осажденную 5-ю армию[215], запертую в Сталинграде. После первых успехов наступление под командованием генерала Эриха фон Манштейна застопорилось в 50 милях от города. Вскоре после этого пришлось в беспорядке отступать, так как войска выбились из сил. К этому времени 5-я армия была настолько ослаблена недоеданием и тифом, что была неспособна пробиваться самостоятельно. Попытки пополнить ее запасы с воздуха были безуспешными. 8 января 1943 года немцы отвергли ультиматум о капитуляции, и началось крупное русское наступление. Как всегда, немцы сражались решительно и храбро, но их постепенно отбрасывали назад приблизительно на милю в день. 22 января, когда русские были всего в 10 милях от центра города, началось последнее наступление. В жестоких и интенсивных боях «дом на дом» немцы были вытеснены в продолговатое пространство глубиной четыре мили и восемь миль в длину, где их беспрерывно бомбили и обстреливали из артиллерии.

В эти последние дни осады некогда гордые солдаты вермахта страдали от голода, болезней, ужаса и паники при мысли о захвате русскими. Венгерские, итальянские и румынские призывные дивизии взбунтовались, несмотря на попытки принятия дисциплинарных мер, и воцарилась анархия. Советское кольцо все плотнее сжимало остававшуюся за немцами территорию. В ярости Гитлер приказал старшим командирам сражаться до конца, старшему генералу присвоил звание фельдмаршала и повысил в звании многих старших офицеров, все еще остававшихся в строю. Все было безрезультатно. В 19:45 вечером 30 января радист в штабе 6-й армии отправил последнее сообщение от своего имени: «Русские у дверей нашего бункера. Мы уничтожаем наше оборудование»[216]. Он добавил буквы «CX» – международный код радиосвязи, означающий: «Эта станция больше не будет передавать». Битва была окончена.

Хотя Гитлер до самого конца отказывался признать капитуляцию и призывал сражаться до последнего человека, остатки 5-й армии в Сталинградском кармане сдались 30 января 1943 года, а ко 2 февраля прекратилось всякое сопротивление. К тому времени 91 000 немцев, включая 23 генералов, была согнана в смертельный холод русской зимы, в тюремные лагеря под открытым небом, не имея для укрытия ничего, кроме своих рваных шинелей. Паек состоял из хлеба и водянистого супа. уборные представляли собой дыры в мерзлой земле. К весне 1943 года тиф, обморожение и голод унесли жизни 45 000 человек, а большинство выживших погибли на каторжных работах в последующие годы. Только 5000 из первоначальных 91 000 человек увидели Германию снова. Это было все, что осталось от некогда гордой, всепобеждающей 5-й армии, которая всего за два месяца до этого состояла из 22 дивизий и 285 000 человек.

Капитуляция под Сталинградом потрясла немецкую нацию и, как уже отмечалось, имела последствия в оккупированных странах. Пресса жестко контролировалась как в Германии, так и по всей оккупированной Европе, но скрыть масштабы поражения было невозможно. Советский Союз опубликовал фотографии пленных немецких генералов, на которых они выглядели здоровыми и хорошо упитанными, что составляло мрачный контраст с длинными рядами исхудалых и оборванных солдат, спотыкающихся на долгой дороге в плен. Впервые до немецкого народа дошло, что его армии могут быть не только отброшены от России, но и что само Отечество может проиграть войну. Появился страх перед местью русских и перед будущим. Стали появляться граффити с ироничным лозунгом: «Наслаждайтесь войной, мир будет гораздо хуже». В офицерском корпусе распространялись подрывающие боевой дух шутки, некоторые офицеры уже не произносили традиционное «Хайль Гитлер!». Снова начались заговоры с целью убийства Гитлера и последующих переговоров о сепаратном мире. Берлин всегда был городом, в котором самой ходовой валютой были вкусные злобные сплетни. Джон Толанд в книге «Адольф Гитлер» приводит в пример жен рейхсминистров Вальтера Функа и Вильгельма Фрика, открыто шептавшихся на берлинской вечеринке в начале 1943 года, что Гитлер был сумасшедшим[217].

Гитлер деградирует – физически и умственно – и Германия отступает

Сам Гитлер выглядел разбитым катастрофой. Он удалился в свой унылый командный бункер в Растенбурге и становился все более задумчивым, желчным и мизантропичным. Его здоровье ухудшилось, он страдал от проблем с кишечником, головных болей и бессонницы. Он заметно постарел, а его волосы поседели. Его врачи назначали ему инъекции вытяжек из желез и антидепрессанты. Он часами изучал карты и отдавал приказы о выполнении мелких задач небольшими подразделениями. Гитлер никогда не придерживался устоявшегося, упорядоченного графика, и всегда предпочитал ночную активность. В этом отношении он был похож на Черчилля. В дни побед и славы он постоянно перемещался по Германии, посещая заводы и школы, как средневековый монарх. Теперь его поведение стало непостоянным и вспыльчивым.

Истерики Гитлера были чудовищными. Все его генералы были «трусливыми швайнхундами». Он больше не выступал на вечерних встречах со старшими офицерами и почти никогда не выходил из личных покоев до темноты. Большинство совещаний проводилось ночью и часто затягивалось почти до рассвета, оставляя участников без сил. Некоторые историки сейчас считают, что один из врачей Гитлера случайно отравил его солями ртути, из-за чего его левая рука онемела.

Его власть над армией, основанная на прежней непогрешимости, исчезла. Он стал еще более подозрительным и начал беспокоиться (с полным на то основанием) о личной безопасности. Покушение Штауффенберга и последующее раскрытие участия в нем многих высокопоставленных офицеров, которых он уважал, глубоко ранили его гордость и самоуважение. Генерал Гудериан, который по-прежнему был его любимцем, описал эту трансформацию следующим образом: «Его левая рука дрожала, спина была согнута, взгляд потух, глаза выпучились, но не имели прежнего блеска, щеки покраснели»[218].

Маршал авиации Геринг, летчик-истребитель в Первую Мировую войну, обладатель Железного креста и некогда заместитель и доверенное лицо Гитлера, впал в немилость. Он обещал, что люфтваффе смогут спасти армию под Сталинградом и что ни один бомбардировщик союзников никогда не достигнет Рура. В августе 1943 года, когда бомбардировки немецких городов усилились, во время выступления в Берлине его осыпали гневными криками: «Вы говорили нам, что защитите нас от RAF» и «Когда прекратятся воздушные налеты?»[219]. В конце 1943 года Геринг удалился на свою виллу Каринхалл, где находил утешение в охоте, морфии и коллекции произведений искусства мирового класса, награбленной в основном во французских музеях и у богатых евреев.

После Сталинграда на всем Восточном фронте немецкие армии начали постепенно отступать, как показано на карте на рисунке 12.1. Угроза для Москвы исчезла. Блокада Ленинграда была снята. Что касается положения немецкой армии, все еще остававшейся в России, то, как сказал один генерал, «мы находимся в положении человека, который схватил волка за уши и не смеет его отпустить»[220]. Черчилль в книге «Петля судьбы» писал о Сталинграде: «Эта сокрушительная катастрофа положила конец чудовищным усилиям Гитлера завоевать Россию силой оружия и уничтожить