Великолепный век Сулеймана и Хюррем-Султан - П. Дж. Паркер

* * *

У входа в подкоп великий визирь еще некоторое время помахал топором, а затем посмотрел наружу и вверх, в горящий лагерь. У входа никого не было. Никто не видел, как султан с ичогланом вошли в траншею. Ибрагим улыбнулся, размахивая топором, развернулся и медленно побрел следом. Он собирался напасть со спины на своих истинных врагов.

Подземные траншеи постоянно раздваивались. Давуд упорно брел в темноте, продолжая поддерживать султана.

Из-за постоянных дождей проход страшно размок; стены отсырели и крошились при малейшем касании. Чтобы свод не рухнул, его укрепили деревянными балками, но при взгляде на них было ясно, что они не выдержат тяжести раскисшей от дождя земли. Наконец мокрая земля сменилась твердой каменной кладкой.

— Мы под крепостными стенами, — прошептал Давуд.

Саперы успели просверлить в каменной кладке отверстия, куда заложили порох. Впереди них сверкнул свет; они услышали голоса саперов, углубляющих туннель. Они не ведали о той беде, которая случилась на земле, у них над головами. Вдруг сзади по грязи зачавкали шаги; лязгнул металл. Давуд круто развернулся.

— Ш-ш-ш! — прошептал он, удерживая Сулеймана.

Ичоглан навострил уши, стараясь услышать, что происходит за их спиной. Вот снова послышались шаги. Кто-то приближается к ним…

Давуд дернул Сулеймана за рукав и потащил дальше в проход:

— Господин мой, мы должны идти дальше. Минеры, похоже, уже близко; они защитят нас от тех, кто нас преследует.

В полумраке они спотыкались. Искра света впереди стала больше; совсем рядом горел светильник. Несколько саперов обернулись, когда Давуд и Сулейман вошли в ярко освещенную пещеру, вырытую прямо под главными городскими воротами. Они размахивали пиками и лопатами. Некоторые схватились за сабли, но тут же положили их, увидев, что перед ними сам султан. Давуд быстро сосчитал окруживших их людей. Все они были голые по пояс: им приходилось трудиться в грязи и адской жаре. Облепленные глиной, они напоминали кротов или других подземных жителей. И все-таки у них имелось оружие, и они были готовы к борьбе.

— Нас преследуют убийцы — к оружию! — закричал Давуд, хватая саблю и вручая другую Сулейману.

Саперы приготовились драться с теми, кто выследил их в подземных туннелях.

У выхода из туннеля они заметили шевеление. Давуд крепче сжал саблю и встал перед султаном, вглядываясь во мрак.

«Мне показалось или я вижу зеленый кафтан великого визиря?»

Балки у них над головой заскрипели и закачались. Давуд в ужасе поднял голову — потолок у них над головами начал рушиться. Сверху вместе с комьями земли на них падали венские солдаты; они кричали и размахивали мечами.

«Должно быть, услышали голоса снизу», — подумал Давуд, не веря себе. Светильники погасли. Вокруг них в кромешной тьме завязался бой. Пики и топоры слепо носились в воздухе, попадая в друзей и врагов без разбора. Рубили мечи, резали сабли; они кромсали любого, кому не повезло попасть под удар.

Тьма заполнилась криками ужаса и лязгом металла. Закрыв своим телом султана, прижавшегося к стене, Давуд слепо размахивал в темноте саблей. Ему показалось, что сабля прорезала кому-то руку, разрубила кость. Кому — он не знал. Отрубленная рука ударила его в лицо. К его ногам упал труп. Страх и гнев охватили его; он продолжал прикрывать собой своего любимого и размахивать саблей в духоте и во мраке. Клинки, соприкасаясь, высекали ослепительно яркие искры. Давуд бил наугад. Он сражался, ведомый одним лишь чутьем. Он в страхе закричал, когда саблю выхватили у него из рук и она исчезла во мраке. Не думая, он толкнул Сулеймана на земляной пол туннеля и сам упал на него, надеясь хоть так защитить его. Давуд как можно крепче прижимался к султану, охваченный страхом и гневом. Неужели им суждено погибнуть в этом подземном аду? Постепенно глаза привыкли к темноте, и он увидел на грязном земляном полу совсем рядом с собой рукоятку меча. Придвинув Сулеймана ближе к стене, он с размаху нанес удар. На них упал мертвец, крепко прижимающий к себе меч. Давуд инстинктивно поднял оружие; на них упало еще одно тело, закрыв их собой.

Тишина.

Предсмертный стон… шорох… Какой-то сапер дернулся и затих.

Сулейман и Давуд замерли в темноте, не смея даже дышать.

Ничем не нарушаемая тишина продолжалась, как им показалось, еще целую вечность.

Давуд медленно помог Сулейману сесть. Султан положил руку на грудь ичоглана; он держался из последних сил.

На них посыпались комья земли.

В темноте просвистел боевой топор. Сулейман инстинктивно пригнулся, и лезвие вонзилось в глину у самой его головы. Давуд ловко развернулся, пошарил на полу и выхватил из рук мертвого солдата его меч. Он сунул меч в руку султана. Неведомый убийца охотился на них в темноте. Они стояли спина к спине. Затем закружились на месте. Давуд сделал выпад и вонзил свое оружие в грудь нападавшего. Пещеру наполнил леденящий душу крик, перешедший в надсадный кашель; стоящая перед ними тень скрючилась и рухнула на землю.

Снова наступила тишина. Они вдвоем стояли, прижавшись друг к другу, не шевелясь и не произнося ни звука.

Искра света из бокового туннеля привлекла внимание Давуда. Ему снова показалось, будто там мелькнул испачканный глиной зеленый кафтан. В туннеле зажегся свет, и они увидели последствия ужасной резни.

— Фитиль! — встревоженно закричал Давуд.

Он огляделся, пытаясь сосчитать окружившие их бочонки с порохом. Саперы вели подкоп несколькими параллельными траншеями. Давуд схватил Сулеймана за руку, и они, спотыкаясь о трупы, бросились бежать назад, в туннель. Они то и дело скользили в грязи. Давуд упал, и его рука коснулась развороченной груди сапера. Сулейман помог ему подняться, и они побежали дальше.

Сзади загремели взрывы.

Их ослепила яркая вспышка.

Взрывной волной Сулеймана и Давуда отбросило к стене траншеи. Они в ужасе смотрели на летающие вокруг куски человеческих тел. Потом на них обрушился потолок. Время словно замедлилось. Давуд вскинул голову — земля над головой просела, и он увидел ночное небо. На них хлынул проливной дождь. По бокам угрожающе шатались Коринфские ворота; вдруг они рухнули. Огромные гранитные глыбы тяжело падали в подкоп, взрывая мягкую землю, обильно политую потом и кровью. Сулейман и Давуд пытались выкарабкаться наверх, но земля под ними осыпалась. Они хватались друг за друга и скользили в грязи и крови, но взобраться наверх никак не удавалось: земля проседала у них под ногами. Огромный камень ударил Давуда по плечу — камень сбил бы его и похоронил под собой, если бы не Сулейман. Султан крепко держал его за испачканную землей руку и не дал упасть назад, в зияющую яму, которая продолжала углубляться.

Сулейман первым выбрался на поверхность, по-прежнему не выпуская руки Давуда. Вокруг них рушились старинные каменные укрепления. Они по очереди вытаскивали друг друга из глины, уклонялись от падающих обломков, переступали через огромные ямы и воронки в земле.