Черная Луна - Дэвид Геммел

— Это, должно быть, та самая гора, — сообщил он.

— Должен сказать, Певец, что я не слишком-то верил в твои россказни. Иначе бы крепко подумал, прежде чем очертя голову отправляться в это путешествие.

Дуво глянул на небо — его заволокла густая пелена туч, и оттого здесь, внизу, царила почти непроглядная мгла. Затем между туч ненадолго выглянула луна, и в этот краткий миг путники успели заметить очертания монастыря, прилепившегося к склону горы — высоко, почти у самой вершины.

— Долго же нам подниматься, — заметил Тарантио, — да еще и промерзнем до костей.

Дуво закрыл глаза, и тело его вмиг окуталось теплом, охватившим и Тарантио. Тогда они встали и начали подъем. Хотя они согрелись, все равно идти по тропе было не слишком-то приятно — мокрый снег над ними превратился в проливной дождь, и оба путника за считанные минуты промокли насквозь.

Тропа заметно сужалась, и Дуводас поскользнулся. Тарантио успел ухватить его за руку. Одно лишь страшное мгновение Дуводас висел на краю пропасти, но долго еще не мог унять бешено колотящегося сердца.

— Иди со стороны склона, — предложил Тарантио. Дуводас благодарно взглянул на него. Они поменялись местами и двинулись дальше. Ветер ярился все сильнее, каменистая тропа под ногами была неверной и скользкой. Разговаривать было невозможно, и путники, упрямо наклонив головы, чтобы ветер не хлестал в лицо, брели и брели вперед.

Увы, заклятие тепла было бессильно против ветра, и скоро на одежде у них начал намерзать лед. Мысли Дуво путались; внезапно он остановился и сел.

— Ты что это творишь, прах тебя побери? — заорал Тарантио, возвышаясь над ним.

— Я, пожалуй, немножко посплю.

— Ты что, спятил? Замерзнешь!

Глаза Дуво сами собой закрылись. Тогда Тарантио мокрой от дождя ладонью наотмашь хлестнул его по лицу. Резкая боль ненадолго перемогла сонливость, и Дуво, приняв руку Тарантио, рывком поднялся на ноги. За это время ветер превратился в бурю, его порывы хлестали путников, словно жгучим бичом, швыряли их на скальный склон, превращая и без того нелегкий подъем в бесконечный кошмар. Крепко держась за руки, Тарантио и Дуводас упорно брели все дальше и наконец, одолев поворот, оказались в глубоком ущелье, в котором ветру было не разгуляться. Невозможно было описать словами, какое они испытали облегчение. Привалившись спиной к стене ущелья, Дуводас снова сотворил заклятие тепла. Потом он обнял Тарантио, и путники, продрогшие до мозга костей, долго стояли так, наслаждаясь теплом. Лед, намерзший на их одежду, скоро растаял.

— Мы, должно быть, уже близко, — дрожащим голосом проговорил Дуво.

— Что ж, будем надеяться, что монахи откроют нам ворота.

— Почему же не откроют? — вяло спросил Дуводас.

— В этакую бурю нас могут попросту не услышать. Бьюсь об заклад, что все они сейчас мирно дрыхнут в теплых постельках. Подожди-ка здесь. Я проверю, много ли нам осталось идти.

Он ушел в темноту, а Дуво без сил опустился на каменистую тропу. От его одежды исходил пар, и тепло, окружавшее его, становилось все приятней, заманчивей… Дуво лег прямо на камни и уснул. Через несколько минут, когда вернулся Тарантио, Дуво уже совсем закоченел — заклятие тепла держалось, только покуда он бодрствовал. Тарантио принялся немилосердно его трясти, и Дуво наконец проснулся. Дрожа всем телом, он попытался восстановить заклятие. Тарантио сел рядом с ним.

— Клянусь богами, ну и дурак же ты! — прошипел воин.

— Я… мне… мне очень жаль…

— А уж как я бы жалел, если бы не смог вернуться в Кордуин!

— Ты нашел монастырь?

— Да. До него отсюда примерно двести шагов. Дорога, правда, паршивая — узко и сплошной лед. Лучше нам пока остаться здесь и двинуться дальше уже утром.

— Я не смогу выдержать столько без сна. Тарантио острием кинжала колонул его в шею.

— Если и заснешь, я живо сумею тебя разбудить. Изнуренному донельзя Дуводасу показалось, что эта ночь длилась бесконечно, и когда над ущельем наконец занялась робкая заря, он испытал такой восторг, словно родился заново.

— Что известно об этом монастыре? — спросил Тарантио. Это были первые слова, которые он произнес за всю ночь.

— Немного. Я навел справки о нем в библиотеке Кордуина. Монастырь был выстроен много веков назад священниками Истока. Теперь он принадлежит секте, которая именует себя Несущими Откровение. Они утверждают, что близится конец света.

— Может, они не так уж и не правы, — мрачно заметил Тарантио. — Ну да будем надеяться, что в этом монастыре заведено рано вставать.

Путники устало поднялись и побрели по ущелью. Перед узким скальным уступом, который вел к воротам монастыря, Дуво остановился как вкопанный. Уступ был примерно в сто шагов длиной, весь покрытый льдом, да еще наклонный. Слева от него зияла пропасть.

— Как думаешь, здесь высоко? — спросил Дуво.

— Тысяча футов, — ответил Тарантио, — а может, и больше. Какое нам до этого дело? Можно упасть с высоты в сто футов и разбиться всмятку. Отсюда разве что лететь дольше.

— Я не смогу пройти по этому уступу, — сказал Дуво.

— Ступай впереди. Если оступишься, я тебя подхвачу.

— Нет.

Дейс бесцеремонно сгреб Дуво за грудки и прижал его к скале.

— Слушай, ты, жалкий сукин сын! Ты проволок меня через полмира жалостливой сказочкой об освобождении эльдеров и усмирении даротов! А теперь, только стало чуточку поопасней — и ты уже штанишки намочил? Не выйдет! Или ты идешь — или чем угодно клянусь, что я сброшу тебя в эту треклятую пропасть!

— Не всякий может похвалиться твоей отвагой, — сказал Дуводас, — но я все же попытаюсь пройти по этому уступу. Не потому, что ты грозил убить меня, но потому, что ты прав. Мы должны отыскать Жемчужину, и это куда важнее, чем моя жизнь.

Тарантио разжал руки и выпустил его.

— Иди медленно, прижимайся к скале. Если поскользнешься, падай на живот. Не пытайся удержаться на ногах.

Дуво сделал глубокий вдох и уже хотел было шагнуть на уступ, но тут из монастыря донеслось отдаленное пение. И тут же в лицо ему ударил вал тепла. Впереди, на уступе начал таять лед. Жар казался уже почти нестерпимым, и путники повернулись к нему спиной. И обнаружили, что тепло уже катится дальше по ущелью.

— Этим людям ведома магия земли! — восхищенно проговорил Дуводас. — Они расчищают нам путь!

Волна жара прошла мимо них и двинулась дальше. Дуво без труда пробежал по уступу и почти взлетел по пологому склону к самым воротам монастыря. Тарантио последовал за ним.

— Они послали тепло не для нас, — сказал он. — Если б монахи и вправду хотели нам помочь, жаркая волна не пошла бы дальше того места, где мы стояли. И потом, они все еще поют.