Скованные одной цепью - Харлан Кобен

Биллингс — Майрон сообразил, что это все же был он — свернул с мощеной дороги на проселочную, всю, казалось, состоявшую из ухабов. Пока машина пробиралась сквозь густые заросли, Майрона болтало из стороны в стороны. Наконец они выбрались на гладкое место. Машина затормозила у самого пляжа.

Блейкли обернулся и предложил Майрону затянуться. Тот отрицательно покачал головой.

— Уверены? Классная штука.

— Прима.

— Супер.

— Ясно, ясно, — сказал Майрон. — Хорошая вещь.

Близнецы откинулись на спинку, и некоторое время в машине царило молчание.

— Оказываясь на пляже, — заговорил Биллингс, — я всякий раз подбираю песчинку.

— Только не это, — перебил его Блейкли. — Надоело, право.

— Нет, серьезно. Сам подумай. Одна-единственная песчинка. Я подбираю ее и думаю, сколько таких песчинок на этом пляже. А дальше — сколько их на целом острове. И наконец, во всем мире. И мне становится… ну, не знаю, как сказать.

Майрон в очередной раз посмотрел на Уина.

— Но самое — самое-самое — интересное заключается в том, что вся наша планета меньше, чем эта крохотная песчинка, затерянная среди других таких же песчинок. Понимаете? В сравнении со Вселенной наша Солнечная система меньше песчинки.

— Сколько этой дряни ты выкурил сегодня? — осведомился Майрон.

— Да бросьте вы, — усмехнулся Биллингс. — Ладно, сейчас покажем вам дорогу к этой рок-знаменитости.

— Ненавижу его музыку, — рубанул Блейкли.

— Полная чушь.

— Лажа.

— Претенциозное кривляние.

Братья вышли из машины. Майрон потянулся к ручке, но Уин положил ему руку на колено.

— Погоди. Пусть пройдут первыми. Нам не надо светиться.

— Ты действительно так доверяешь этим ребятам?

— Они свое дело сделают. Не беспокойся.

Минуту спустя Уин кивнул — пора. Дождь продолжал лить как из ведра. Братья шли по дорожке, уводящей от пляжа. Майрон и Уин следовали за ними, отставая на добрых пятьдесят ярдов. Видно из-за дождя было плохо. Они вышли на тропинку, вьющуюся через холмистую, густо поросшую деревьями местность. Тропинка оборвалась, и теперь им приходилось подныривать под ветви и перешагивать через валуны. Иногда сквозь прогалы в деревьях слева мелькала полоска пляжа. В какой-то момент Уин, вытянув руку, преградил Майрону путь как шлагбаумом. Они остановились.

Близнецов не было вино.

— Они на территории Уайра, — пояснил Уин. — Надо глядеть в оба.

Майрон пропустил Уина вперед. Оба замедлили шаг. Проход походил на черную дыру. Майрон стер с лица капли дождя. Уин нагнулся, достал очки ночного видения и нацепил их на нос. Сделав Майрону знак подождать, он растворился в темноте и тут же возвратился, махнув Майрону рукой: пошли, мол.

Майрон вышел на ровное место и увидел при лунном свете, что снова очутился на пляже. Ярдах в пятидесяти впереди них, слева, на больших валунах распластались Биллингс и Блейкли. Они лежали на спинах и, не обращая внимания на дождь, передавали друг другу самокрутку. На валуны обрушивались потоки дождя. Уин скосился направо. Майрон проследил за его устремленным наверх взглядом и увидел то, что привлекло внимание его друга.

Да, не слабо.

Стоя в полном одиночестве, дворец Гэбриела Уайра свысока поглядывал на воды Атлантики. Построенный в стиле викторианской неоготики из красного кирпича и камня, с терракотовой крышей и кафедральными шпилями, этот дом с его сладострастием и раскинувшимся вокруг обширным поместьем наилучшим образом воплощал эго рок-звезды, ничуть не походя на дома других, не столь знаменитых аристократов, разбросанные по всему острову. Спереди он напоминал крепость с арочным входом — увеличенной копией того, что украшал террасу в жилище Лекса и Сьюзи.

К ним неслышно подошли Биллингс и Блейкли. Какое-то время все просто глазели на открывшееся им зрелище.

— Разве мы вам не говорили? — спросил Биллингс.

— Мне лично эта махина кажется вульгарной.

— Чистая показуха.

— Театр.

— Претензия.

— Бахвальство.

Братья захихикали. Затем, уже с некоторой завистью, Блейкли сказал:

— Но что за Девчатник.

— Любовное гнездышко.

— Райский уголок.

— Дворец услад.

— Бобриный силок.

Майрон подавил вздох. Этот молодежный сленг изрядно утомил его. Он повернулся к Уину, собираясь расспросить о подробностях операции.

— Иди за мной, — лаконично бросил тот.

По дороге к роще, откуда вилась вверх ведущая к дому тропа, Уин пояснил, что Биллингс и Блейкли воспользуются парадным входом.

— К самому дому, — сказал он, — братья подходили не раз, но внутри не бывали. Звонили в звонок. Пытались проникнуть через окно, но их заметил и отогнал охранник. Ребята утверждают, что ночью в доме дежурит он один, второй сторожит ворота.

— Но твердой уверенности у них нет.

— У нас тоже.

Майрон задумался.

— Значит, охранник всякий раз замечал их только у самого дома, так? Выходит, детекторов нет.

— А они вообще крайне редко устанавливаются в больших, обширных поместьях, — подтвердил Уин. — Слишком много зверья, в любой момент может подняться ложная тревога. На окнах — другое дело, там всякая аппаратура наверняка установлена. Но нас это волновать не должно.

Такие устройства, и Майрону это было, конечно, известно, надежно действуют против грабителей-любителей, мелких воришек, но Уина с его аппаратурой они не остановят.

— Стало быть, главный и единственный риск, — продолжал Майрон, — состоит в том, сколько людей охраняют сам дом, так?

Уин улыбнулся. В глазах у него появился странный блеск.

— Без риска — что за жизнь?

Майрон и Уин остановились ярдах в двадцати от дома, не выходя из рощицы. Уин знаком велел Майрону пригнуться и прошептал, указывая на боковую дверь:

— Вход для прислуги. Им мы и воспользуемся.

Он вытащил сотовый и посигналил им, как фонарем. В тот же момент Биллингс и Блейкли начали карабкаться вверх по склону в сторону главного входа. Их подгонял дувший в спину сильный ветер. Вскоре, наклонив головы, они приблизились к дому вплотную. Уин кивнул Майрону. Оба припали к земле и поползли к боковой двери. Хотя свет внутри и не горел, Майрон увидел, что ведет она то ли в кухню, то ли в кладовку, что-то в этом роде. Земля после дождя пропиталась водой, так что, пробираясь ползком, он чувствовал себя улиткой. Под животом чавкала грязь.

Добравшись до двери, Майрон и Уин не стали подниматься, решив выждать. Майрон повернул голову в сторону и уткнулся подбородком в мокрую землю. Отсюда был хорошо виден океан. Молния расколола небо надвое. Раздался мощный раскат грома. Они пролежали минуту, другую. Майрону становилось не по себе.