Заклинательница бурь - Мира Вольная

Но через сорок лучей подобного полета я был готов проклинать обеих птиц, холодный воздух и слепящее солнце. Мысль в голове крутилась одна: все-таки ужинать не стоило.

Судя по напряженной позе Софи, она была со мной солидарна. Слава Зиме, через тридцать лучей все благополучно закончилось, и мы приземлились во дворе Вьюжного, немало удивив немногочисленную сонную охрану и смотрителя.

Вьюжный стоял между горами-близнецами, Имрисом и Амрисом, в Воющем ущелье, и когда-то здесь пролегала граница между территорией Северных земель и Черных скал — королевством горгулий. Но после восьмисотлетней войны граница была отодвинута дальше на север, и замок потерял свое стратегическое значение. Сейчас я сюда прилетал, только если хотел скрыться от советников. Но смотрели за ним все же как следует. Он по-прежнему выглядел массивно, ухожено и надежно.

Я спрыгнул на землю, поморщившись из-за того, что затекли ноги, и помог спуститься Софи.

— Напомни в следующий раз не ужинать, — просипела ведьма, скидывая капюшон и маску.

— Если сам не забуду, — отозвался я, веселясь.

— Мой повелитель, госпожа Заклинательница, — склонились в поклонах стражи и появившийся в огромных дверях смотритель.

— Вьюжной ночи, — кивнул я.

— Мы вас не ждали, мой повелитель, — склонился еще ниже Асман.

— Ничего. Мы ненадолго, хотим заглянуть в архив, — мягко ответила ведьма.

— Я провожу, — тут же засуетился грун, ныряя внутрь.

Главный холл встретил чистотой, тишиной и приятным теплом, каким-то почти домашним, если я, конечно, еще помню значение этого слова. Слуг здесь было немного, и сейчас, скорее всего, они уже спали, но работу свою делали старательно и прилежно.

Было у Вьюжного свое непонятное, почти живое обаяние, действовавшее на всех одинаково — замок очаровывал.

Вообще, странно, что Софи решила начать отсюда. В библиотеке дворца хранились в основном записи, касающиеся восьмисотлетней войны, и то далеко не все.

— Почему здесь? — спросил я, когда смотритель закрыл за нашими спинами дверь в хранилище.

— Интуиция, — пожала плечами ведьма, скользя вдоль полок. Ответ меня мало устроил, но я давно привык к подобному. Она просто не хотела обсуждать эту тему. Я сделал в голове мысленную пометку и отстал, сел на свернутый ковер у какого-то стеллажа с литкраллами и просто наблюдал. Смотрел, как она двигается, как скользит пальцами по полкам, медленно и очень соблазнительно поглаживая корешки книг или края кристаллов, слушал, как тихо ступает. Такая сосредоточенная, задумчивая, очень далекая, и… И ни хрена не знающая о том, чего мне стоит в последнее время держать себя в руках.

Меня тянуло и манило к ней, влекло, желание в крови бурлило и кипело постоянно, снились дурацкие сны, а образ Софи никак не желал покидать голову.

Ведьма! Настоящая ведьма!

А теперь ко всему прочему прибавилось еще и беспокойство. Беспокойство от того, что не понимаю, что с ней творится.

Ничего, Блэк уже занялся поисками другой старой ведьмы. Очень хотелось думать, опытная Заклинательница все объяснит. В то, что все проблемы связаны с перестройкой организма, не верилось абсолютно. Не знаю, откуда взялось это сомнение, но оно просто было, и вот в нем я был абсолютно уверен. Чему я научился у Заклинательницы, так это доверять пресловутой интуиции. И последнее время она просто надрывалась. Тянуло что-то непонятное внутри, заставляя прокручивать в голове все странности в поведении Софи, все случившиеся, казалось бы, мелкие неприятности, заставляя пристальнее наблюдать за девушкой.

И если со своим желанием я смирился, зная, что цели своей все равно добьюсь, то с проснувшейся паранойей смириться не получалось. Она раздражала. Я сам себе казался сумасшедшим.

Какое, однако, приятное сумасшествие.

Или неприятное, это как посмотреть.

До недавнего времени я вполне искренне считал, что переболел Софи. Что снова вижу в ней лишь друга, вот только… Только ни хрена не получилось, по всей видимости. И все мои шутки, все подколки, дурацкое поведение… Пожалуй, я сам не отдавал себе отчета, но мои поступки последний год были направлены на то, чтобы привлечь внимание ведьмы.

Чтобы она посмотрела на меня не как на друга, но как на мужчину. Мне нужна была от нее хоть какая-то реакция, хоть какой-то знак, одного взгляда было бы достаточно, одного жеста… Проходили дни, суманы, но ничего не менялось. А непонятное нечто продолжало грызть изнутри, тянуть жилы, не давая мне ни вдохнуть, ни выдохнуть. Непонятное ровно до того момента, как я не увидел мужика, стоящего в спальне ведьмы и прижимающего кинжал к ее горлу. Вот тогда меня накрыло. Шарахнуло так, что я с трудом удержался от того, чтобы не порвать скотину голыми руками, сил бы у меня хватило. Меня накрыло, вывернуло и выкрутило, и да, наконец-то до меня дошло. Я наконец-то увидел очевидное: ведьма пробралась ко мне под кожу, въелась в кровь и уже очень давно, по всей видимости. Я перестал считать девушку своим другом.

Вот только что делать со своим осознанием, не понимал. Я не верил в отношения между мужчиной и женщиной уже очень давно. Не верил женщинам вообще. Когда-то ради женщины я сломал себе спину, и теперь ломать шею мне не хотелось. Восстановить ее не сможет ни один маг.

Привычнее и спокойнее было бы все это игнорировать, оставить как есть, вот только отсиживаться в кустах я никогда не умел. Ждать умел, а вот трусливо прятаться не получалось никогда.

К тому же сама Софи изменилась. Сравнивая ее сейчас и ее года три назад, я это отчетливо понимал. Девушка стала тверже, решительнее, перестала втягивать голову в плечи и дергаться, не вырывала руку, не шарахалась в сторону. Заклинательница привыкла ко мне и к моему присутствию в своей жизни. И возможно, сейчас я принимаю желаемое за действительное, но…

Я слышал, как гулко билось ее сердце, слышал, каким частым было дыхание, видел, как Заклинательница судорожно пыталась взять себя в руки в ванной. Она впервые на моей памяти растерялась, немного смутилась, возможно, даже испугалась, но не меня — себя. И этот факт радовал, этот факт позволял наконец-то начать действовать. Я, конечно, отмороженный, но не настолько, чтобы даже не попробовать.

Через тридцать лучей Софи закончила просматривать нижние полки и полезла на лестницу, чтобы дотянуться до верхних, мне же открылся еще более дразнящий и искушающий вид.

Точно ведьма!

— Милая, может тебе помочь?

— Помолчи! — резко одернула меня Заклинательница, продолжая изучать книги, повернув и слегка нагнув ко мне голову, прислушиваясь. — Я их не слышу совсем.

— Никогда не понимал, как ты это делаешь, — я все-таки поднялся на ноги, создал ледяные ступеньки и оказался рядом с ведьмой. — Что они говорят?

— Теперь уже точно ничего, — выпрямилась Софи, грозно сверкая на меня глазами.

— Я ведь не прикасаюсь, — поднял я обе руки вверх.