Рваные валенки мадам Помпадур - Дарья Донцова

– Знакомься, – вздохнул Коробок. – Стас. Отныне моя левая рука, правая нога, третий глаз и запасная печень. Эксперт по всем проблемам!

– Здрассти, – заулыбался Станислав и наклонился над стразом: – Нет, это не пайетка! Украшение для ногтя.

– Чего? – не понял Димон.

– Маникюр с ними делают, – пустился в объяснения Стас. – Тут была баба. Жена, любовница, сестра. Если, конечно, он не у Тани отвалился!

Я покосилась на новое приобретение для бригады.

– Я похожа на человека, который разукрашивает ногти?

– Почему нет? Это прикольно, – ответил новый эксперт и выудил из своего чемоданчика-сундука небольшой пакетик и длинный пинцет.

Я постаралась как можно более грациозно подняться:

– Знаю, кто сюда приходил.

Если вам предстоит заниматься оперативно-следственной деятельностью, то сразу приготовьтесь к ненормированному рабочему дню, отсутствию четко определенного перерыва на обед и к ужину, который одновременно станет завтраком. Когда в наш офис привезли нужного человека, часы показывали полночь, и мы моментально услышали негодующие речи:

– Вы с ума сошли? Ночь на улице! Что за спешка? Я хочу спать! Не имеете права тащить меня по холоду невесть куда!

Димон и Приходько сидели с каменными лицами, а я сказала:

– Теперь замолчите и выслушайте меня. Мне совсем не хочется тратить драгоценное время на пустое бла-бла. Как вы совершенно правильно высказались, на улице ночь, а это время суток лучше проводить в теплой постельке. Поэтому давайте перестанем заниматься глупостями. Итак, вам не повезло. Вернее, вы неправильно оценили членов бригады. Думали, что мы медлительны и несообразительны. Не следует считать людей идиотами – на мой взгляд, лучше думать, что они очень умны, тогда избежишь неприятностей. Когда вы звонили Олегу Евгеньевичу, я находилась в его квартире. Психотерапевт сказал, что к нему рвется на прием старая клиентка, которая некогда лечилась от любовной зависимости.

Приходько непонимающе кашлянул. Я решила дать пояснение для начальника:

– По мнению психологов, любовь длится два, максимум три года. Потом в крови резко падает количество гормона, из-за которого мы испытываем нежное чувство, и Джульетта начинает понимать: Ромео ничуть не лучше мужа соседки, а может, даже и хуже, потому что никак не способен обеспечить семье нормальный уровень жизни. Далее возможны варианты. Пара разбегается, желая найти настоящую любовь, или бредет дальше по жизни. Кто-то пытается стать друзьями, и такой брак называют счастливым, кто-то постоянно ругается, но боится разорвать союз из-за квартиры или счета в банке. Но есть особая человеческая порода. У таких людей нарушен гормональный баланс, и влюбленность не исчезает – наоборот, с годами становится сильнее.

– Везет, – отпустил замечание Димон.

– Нет, – не согласилась я, – в комплекте с яркой страстью идет ревность. Хорошо, если ваш объект свободен, а если у него семья, тогда как? Среди патологически влюбленных людей мало мужчин, в основном этим страдают женщины. Кое-кто пытается справиться с чувством, обращается к психотерапевту. Олег Евгеньевич вскользь сказал мне про проблему клиентки, я ушла, а когда вернулась, увидела в туалете труп терапевта, а на кухне крохотный стразик. И неожиданно разрозненные части головоломки сложились в единое целое.

Кто передает мне тетради Любы, в которых детально описаны все убийства? Руфина. Кто безапелляционно говорит: «Доброва покончила жизнь самоубийством»? Файфман. Кто рассказывает истории из детства, вспоминает про испорченное платье и повествует о непростом характере подруги? Руфина. Кто многократно повторял во время нашего разговора: «Мы с Ваней всего лишь верные друзья»? Эту фразу, словно молитву, твердит дочь Эсфири Мироновны. Да, она хотела убедить меня, что не испытывает к Доброву ни малейшей любви. Но у меня создалось обратное впечатление, я подумала: «Наверное, Руфа с детства обожала Ванечку, а тот считал ее сестрой и ни разу даже не попытался поцеловать». Руфина, вы были в квартире у Медова и убили его. Я готова спорить на что угодно: у Олега Евгеньевича найдут прободную язву!

Файфман вскинула голову:

– Чушь! Я никогда не слышала об этом… э… как его там… Пчелкине!

– Медове, – спокойно поправила я, – у вас отличные актерские задатки.

– И с Ваней меня связывала только дружба, – не успокаивалась Руфа.

– А когда она переросла в страстную любовь? – прищурилась я. – Вас выдала кружка.

– Кружка? – с искренним изумлением спросила Файфман. – Не понимаю.

– Когда мы сели пить чай на вашей кухне, – продолжила я, – вы достали красивый темно-синий бокал с золотой надписью «Руфина». Имя у вас редкое, поэтому я акцентировала на ней свое внимание, а вы сказали, что кружка сделана на заказ.

– Подумаешь, – пожала плечами Файфман, – сейчас только плати деньги и получишь любой сувенир.

– Верно, – улыбнулась я. – Но, когда я привезла Ивана Сергеевича домой и решила напоить его чаем, нашла в шкафчике у Доброва однотипную чашку со словом «Ваня», она резко выделялась на фоне белых чашек с цветочным рисунком, которые, по-видимому, приобретала Люба. Бокал Ивана Сергеевича – явная пара с вашей кружкой. Я перевернула чашку Доброва вверх дном и обнаружила надпись: «Ich liebe dich». В переводе с немецкого это значит: «Я люблю тебя».

Спорю, на вашей такие же слова! Милый романтический жест. И снова я готова поспорить на крупную сумму, это ваша идея. Вы приобрели чашечки и преподнесли одну Ване со словами: «Будем пить чай и думать друг о друге».

– Глупости, – без особой уверенности возразила Руфа, – мы с Ваней друзья. И я не ходила к Олегу Евгеньевичу.

– Просила же вас, давайте не будем тянуть время, – вздохнула я, – у госпожи Файфман ногти украшены стразами. Один из камушков отвалился на кухне и остался на полу. По-нашему это называется уликой. Если вы положите руки на стол, я сразу увижу, где был стразик.

Файфман сжала пальцы в кулаки:

– Нет.

– Право, смешно, – горько сказала я, – есть такая штука, как экспертиза. Она докажет, что страз, найденный в квартире Олега Евгеньевича, идентичен тем, что продолжают украшать ваши руки. Камушки из одной партии. Совпадет и клей. Ну, Руфа, очень опрометчиво было бросаться к Медову. Хотя я вас понимаю! Случайно в запале вы обронили имя терапевта, а я уцепилась за вашу оплошность и давай задавать вопросы. Неужели я похожа на дуру, которую можно убедить, что я услышала «Олег», когда вы на самом деле сказали «Алик»? Вам следовало небрежно заметить: «Любочка в подростковом возрасте посещала психотерапевта, вроде его звали Олег Евгеньевич. Хороший специалист, он сделал из буки приятную девушку».

И все. Я бы не зациклилась на этом, но вы начали выкручиваться и вызвали у меня подозрение. Любой человек подумает: наверное, доктор важная фигура во всей этой истории, раз Файфман так старается его спрятать. Кстати, Иван тоже совершил ошибку. Придя к нам впервые, он весьма подробно рассказал о своей матери, Анне Егоровне, о том, как она и Мария Николаевна посватали детей, но ни словом не обмолвился о своей подруге детства Руфине. Когда я, услышав, что Доброва отказывается сдавать костный мозг, посоветовала Ивану Сергеевичу отвести супругу к психотерапевту, он воскликнул: «Все мозгоправы шарлатаны, дают тупые советы, а дурочки вроде Любы ведутся и давай их указания в жизнь воплощать». Я тогда не обратила внимания на его замечание, но сейчас трактую его как признание того, что Люба посещала доктора.