Абвер – «щит и меч» III Рейха - Герд Бухгайт

В мае 1943 г. новая дивизия была расквартирована совсем по-новому: 1 й полк (командиры — сначала майор Хольманн, затем — майор Вальтер) дислоцировался теперь в районе Салоники — Афины; 2 й полк — на юге Франции; 3 й (командир — майор Якоби) — на востоке в полосе группы армий «Центр». Поскольку весной 1943 г. серьезно активизировалась борьба с партизанами на Балканах, 4 й полк был переведен в Югославию. Впервые этот полк (командир — подполковник Хайнц) был введен в действие против партизан Тито во время серьезного сражения в Национальном парке Сутьеска. Исход сражения долго не был ясен: стороны несли большие потери, и тогда Хайнц, ознакомившись с ситуацией в Сербии, принял самостоятельное решение воспользоваться междоусобицей среди югославских партизан. Он выбрал союз с генералом Дражей Михайловичем, который возглавлял движение четников, придерживавшихся националистическо-монархической ориентации. Полк действовал тогда на юге Сербии в районе Косовска-Митровица. Здесь к «бранденбуржцам» примкнул и будущий албанский министр внутренних дел Джавер Дева, который после войны эмигрировал в Соединенные Штаты[218]. Хайнцу удалось заключить с Михайловичем, враждовавшим с коммунистами, временный договор о взаимодействии. Он доложил об этом по команде в штаб ОКВ. Генерал-полковник Йодль возмутился таким самоуправством Хайнца и перевел его в другую часть. Командующий немецкими войсками на Юго-Востоке генерал-фельдмаршал барон фон унд цу Вейхсан дем Клон издал в связи с этим приказ, запрещающий всякое сотрудничество с Михайловичем.

Однако весной 1943 г. Хайнц по поручению генерала Ольбрихта, начальника общего управления военного министерства, встретился в Лётцене с генерал-лейтенантом Хойзингером, шефом оперативного отдела ОКХ. Они обсудили становящуюся все более критической обстановку на фронтах. По мнению Хойзингера, катастрофа была неминуема и ждать ее оставалось недолго, однако — и он подчеркнул это — «на генералов надеяться нечего… Они способны лишь на то, чтобы хоть как то смягчить последствия ошибок Гитлера при руководстве войной. Все должно прийти к концу… без всяких переворотов, без надежды на спасение». Пфульштайн немедленно дал отчет об этом разговоре Ольбрихту, Канарису и Остеру[219].

15 апреля 1944 г. Пфульштайн был по доносу гестапо снят с должности командира дивизии «Бранденбург». Его назначили командиром 50 й пехотной дивизии на Восточном фронте, а после 20 июля арестовали и до начала декабря держали в подвалах дома на Принц-Альбрехтштрассе. Потом перевели в военно-карательное учреждение в Кюстрине. В начале февраля 1945 г. он был разжалован в капитаны и отправлен в штрафной батальон. А тем временем полки дивизии «Бранденбург» были разбросаны по Восточному фронту, Балканам, островам Эгейского моря, Сардинии и Италии.

Трагедией этого крупного организационно-оперативного мероприятия стало то, что основная масса «бранденбуржцев» в дальнейшем использовалась как обычная пехота для «затыкания дыр» на разных фронтах. Тем самым это формирование лишили его первоначальных задач — ведения смелых разведывательных рейдов, внезапных тайных вылазок, установления связи с этническими группами, ждавшими (как в СССР или в британских колониях) помощи в борьбе с советским или британским господством. Ну а действуя «по-пехотному», эти части разделили судьбу «войск, выдаваемых напрокат» и оказывающихся в топках самых тяжелых сражений. И речь об их использовании по прямому назначению заходила крайне редко.

Этот последний этап пути дивизии «Бранденбург» был поистине горьким. Начав с ярких и многообещавших успехов, она в руках штаба ОКВ стала поставщиком отдельных частей и закончила свой путь в составе танкового корпуса СС «Гроссдойчланд» («Великая Германия»). В какой-то момент «Бранденбург» оказался в довольно неясном, двойственном положении: с одной стороны, им руководили Канарис и отдел абвер-II, а с другой — он попадал в руки какого-то фронтового командира, на чьем участке действовали части или подразделения «Бранденбурга». Высшее командование на фронтах, как правило, испытывало к ним недоверие. Нередко части «Бранденбурга» путали со штрафными — 500 м и 999 м батальонами, и были случаи, когда высшее командование (в армиях и группах армий) смотрело на них как на выпущенных из тюрем уголовников. Такую ошибку, кстати, допустил даже такой опытный начштаба 14 й армии генерал-майор, а позднее — генерал-фельдмаршал Модель. Он случайно наблюдал за действиями «бранденбуржцев» на одном из учений и решил, что перед ним штрафная рота[220].

Действия отрядов типа «командос», или особых отрядов, столь же стары, как и сама история земли. В анналах египетских фараонов еще до династии Рамзесов записано, например, что во время покорения Сирии главному военачальнику фараона Тутмозиса III командиру Туту удалось, используя свои связи, зашить в мешки с мукой и погрузить на корабль 200 тяжеловооруженных воинов. Он сумел выгрузить их в уже осажденной египтянами Яффе. Оказавшись в городе, эти 200 воинов вылезли из своих мешков, перебили всю охрану города и обеспечили себе в качестве опорного пункта крупный порт. В последней мировой войне «команды» и «спецчасти» были не только у немцев в составе «Бранденбурга», но и у западных союзников. В США были «разведывательные спецбатальоны» и особенно прославившие себя отряды «рейнджерс», которые подчинялись непосредственно Управлению стратегических служб (УСС) во главе с генералом Доновеном. Они предназначались для проведения акций «командос». Все эти отряды «командос» работали в тесном взаимодействии со службами разведки сухопутных войск и авиации точно так же, как это делали полки «Бранденбурга» и части абвера. Не существовало ни малейшего различия между методами действий «командос», «рейнджерс» или «бранденбуржцев»[221].

Тем не менее Гитлер издал 17 октября 1942 г. пресловутый приказ о «командос». В нем говорилось: «С настоящего момента все участники операций так называемых «командос», взятые в плен немецкими войсками в Европе или в Африке, даже если они действуют в своей форме одежды и вооружены своим оружием, если они ведут бой или бегут и сдаются в плен, подлежат уничтожению до единого человека». Этот приказ Гитлера был его личным ответом на успешные рейды отрядов «командос» западных союзников. Когда Канарис узнал, что готовится такой приказ об отрядах «командос», он тут же направил в ОКВ радиограмму с ходатайством о том, чтобы уничтожать вражеских «командос» было позволено только в бою или при их попытке к бегству. Если же они попадали в руки немцев не в ходе боевых действий, их следовало передавать соответствующим органам для допроса, а уже затем поступать с ними согласно приказу.

1941 год был тем периодом, когда влияние на ход войны и престиж абвера достигли высшей точки. В связи с колоссальным расширением театров военных действий возникло множество новых задач. А это вызывало необходимость серьезно увеличивать его численность и возможности, сохраняя при этом прежние организационные рамки. С этой целью абвер начал привлекать к себе уже не только этнических немцев, знавших иностранные языки, но и далеких от военных дел коммерсантов, занимавшихся экспортом, промышленников, хозяйственников и журналистов, т. е. людей, много ездивших по свету и склонных к наблюдению за тем, что происходит вокруг них. Из-за отсутствия у большинства офицеров абвера юридических знаний приходилось использовать на соответствующих постах гражданских юристов — адвокатов и судей. Однако для работы в оперативных отделах они не годились: о них в шутку говорили, что там они «будут спотыкаться о собственные параграфы законов».