Запретный мир - Александр Громов

В ответ послышалось неопределенное междометие.

– Думай живее, батыр, люди смотрят. Может, согнуть ее вдвое и снова проковать? Я где-то читал, что лучшие мечи так и делались. Попробуем, а?

Попробовали и убедились, что теперь будущий клинок имеет приемлемую ширину, зато длина раза в полтора превосходит рост Витюни.

– Зубилом лишнее отрубить, – без уверенности в голосе советовал Юрик. – Еще короткий меч сделаешь… засапожный. То есть заваленочный…

– Мне и этот-то легок.

– Тогда давай опять сложим вдвое, но уже по длине… Вот так, понемногу, последовательными приближениями, понял?.. Должно получиться.

Часа через два последовательных приближений взмокшие и растрепанные Витюня и Юрик имели перед собой ту же полосу металла, неровную, гнутую пропеллером и всюду разной толщины. Становиться лезвием меча лом ни в какую не желал. О том, что неплохо бы выковать еще и рукоятку с поперечиной, оба металлурга избегали говорить вслух.

Нет, ну это было совсем уже ни на что не похоже! Почти отчаявшись, чуть не плача, Витюня попытался вернуть неудавшемуся мечу форму лома и через полчаса остервенелой работы понял, что это еще труднее, чем выковать меч. То, что получилось, устрашало своей формой и, может быть, взяло бы приз на конкурсе абстракционистов, но нимало не напоминало ни меч, ни лом. С последним ожесточенным ударом черенок молота с треском переломился, рикошет медной болванки заставил пригнуться любопытствующих мастеровых.

– Может, на топор переделаем? – спросил Витюня, страдая хуже, чем от зубной боли.

– Ага, – отозвался Юрик. – На орало еще. Хотя нет, не надо…

– Почему? – заморгал Витюня, не успевший спросить, что такое орало.

– Потому что орежа и так хватит. Когда Растак узнает.

Без сил упали на корытоподобную скамейку, затравленно озираясь по сторонам. Зрителей вокруг кузни собралось уже немало. Никто пока не смеялся. Слава местным богам, начальства в лице Растака, Хуккана или кого-нибудь из вождей-союзников поблизости не наблюдалось, но оба понимали, что это лишь до времени.

– Еще хорошо, что я вчера нашему пахану два лозунга подкинул: «В единстве наша сила» и «Миру – мир», – тяжело дыша, сообщил Юрик. – Ему понравилось, велел Ер-Нану запомнить. Может, не убьет нас сразу.

– Кто кого еще убьет, – пробормотал Витюня.

– Он нас. Думаешь, пахан дурак? Не понимает, что как тактическая единица мы с тобой не стоим и десятка умелых аборигенов? Обломись. Ты и твой лом для него прежде всего пропагандистский жупел, а уже потом…

– Сам ты… этот… как ты сказал?

– И я тоже, будь спок. Но главное – ты.

Витюня тоскливо сплюнул сквозь прореху в зубах.

– Удачное ты нашел время поиграть в «сделай сам», – осудил Юрик. – Прямо как нарочно выбирал…

– А что? – насторожился Витюня.

– Новый поход скоро, вот что. На этих… которые на западе. Вожди решили весны не ждать.

Бывший студент-металлург неслышно матерился. Как никогда хотелось водки – забыться. Вина и пива тоже хотелось.

– По-моему, оно полегче стало, – печально пробасил он, качая в руках сработанную стальную абстракцию и не решаясь говорить о ней в мужском роде. – Сколько металла в окалину ушло…

– Вижу только один выход, – вздохнул Юрик, и Витюня встрепенулся с надеждой. Он-то, честно признаться, не видел ни одного. – В общем, так: я поговорю со Свагги, пусть он докует, а закалишь потом сам. Будем надеяться, что Свагги решится. Идет, нет? Я почему спрашиваю: вдруг ты хочешь еще разок попробовать?..

Не дожидаясь ответа, Юрик направился к кузнецу, долго объяснял ему что-то, закатывая глаза и жестикулируя, а потом начал рисовать пальцем на снегу. Вернулся он довольный, с привычной ухмылочкой. С последней надеждой утопающего Витюня подался ему навстречу:

– Договорился?

– А то.

– Дорого? – спросил Витюня, чувствуя, как с плеч падает гора.

– Бесплатно. Сейчас начнет, только молот починит. Я сказал, что ему доверена великая честь, ну и объяснил, что и как надо сделать. А что мы тут с тобой с железом наколбасили, так это неспроста, запомни. Все для того, чтобы волшебное оружие не убивало своих. – Пытаясь не захихикать, Юрик состроил страдальческое лицо. – А то оно как кинется…

Сомкнем же наши мы сердца…

А.К. Толстой

В просторной землянке Ур-Гара горел очаг; жарко пылали кедровые корневища, багровые отблески плясали на бородатых лицах. Мяги щепотку за щепоткой подбрасывал в огонь порошок сушеных кореньев и трав, ведомых только кудесникам, редких драгоценных трав, собираемых в новолуние без огня, ощупью, тайных трав, благосклонно принимаемых духами очага и отпугивающих злых духов и демонов, умеющих подкрасться незамеченными и подслушать разговор. Чуть кружащий голову дым плавал над сидящими возле очага на разостланных шкурах, копился у потолка и лениво вытекал через застрехи. Над крышей землянки высился почерневший от дыма шест с оскаленной волчьей мордой, и воины племени Волка, не говоря уже о женщинах и детях, спеша по делам, далеко обходили жилище вождя, зная, что сегодня в его стенах, обороненных магией от всякого зла, говорят о тайном, что пока не полагается знать даже старейшинам, только вождям и чародеям, но что, может быть, Ур-Гар и Мяги вскоре объявят всему племени как решение, угодное богам, мудрым предкам и самому Отцу-Волку. Вдобавок во всех проулках, ведущих к дому вождя, скрипя снегом, переминались с ноги на ногу часовые из самых могучих и испытанных воинов.

Вряд ли когда-нибудь жилище вождя Волков вмещало сразу столько народу: восемнадцать человек сидели вкруг очага в два ряда, касаясь плечами друг друга. Пятнадцать из них были гостями из других племен этого и иных миров, двое – хозяевами, один – изгоем. Хозяева и изгой сидели в первом ряду, протянув к огню руки. Две жены и трое детей Ур-Гара, заночевав этой ночью в чужих домах, сейчас и подавно не смели показаться на глаза.

По уговору с вождем начать должен был Мяги, но он медлил. Иногда слово подобно хмельному меду: чем дольше держишь его взаперти, тем оно крепче. Кроша в пламя очага щепотку за щепоткой, Мяги исподволь наблюдал за гостями.

Туул, Хап и Свиагр, вожди племен Вепря, Медведя и Горностая, ближние гости. Все трое озабочены, даже толстяк Свиагр, хотя земли его племени лежат дальше к закату и никаким боком не граничат с новыми владениями Растака. Свиагр неглуп и, в отличие от двух других вождей, способен предвидеть не только сегодняшний день. Все трое явились по первому зову, никого не пришлось уговаривать. Еще бы! Самое время начать думать с перепугу. А вот к Лосям послать опоздали…

Остальные не вожди, а чужие кудесники, прошедшие Дверью, старые и молодые, умелые и не очень. Шанги, Золт, Армас, Уни-Крам, Ханни, Порх, Орви, Гунигур… Восемнадцать человек из пяти миров. Почти никто не отверг приглашение, и никто из явившихся не мог припомнить, чтобы на совет когда-нибудь собиралось столько могущественных людей. А все Скарр!..