Леди и сокольничий - Лорен О'Доннел

Солейс вздрогнула. Бет горделиво расправила плечи и бросила на нее торжествующий взгляд. «Сделай это!» — взмолилась она, вцепившись в край стола.

Однако в глазах Солейс не было и тени страха. Только глубокая печаль. Она долго молчала.

— Крестьяне… любят меня, — наконец чуть слышно сказала девушка.

Баркли покосился на одного из своих людей.

Недоброе предчувствие охватило Бет. Она-то хорошо знала, сколько хлопот у барона с крестьянами Фултона. И началось все с того дня, как исчезла Солейс. Даже под угрозой немедленной и страшной расправы крестьяне работали кое-как. Все они ни в грош не ставили Бет. Впрочем, и Баркли тоже. Его они просто боялись. А Солейс… Солейс всегда была всеобщей любимицей. Для нее люди Фултона сделали бы все.

Баркли с усмешкой спрятал кинжал в ножны.

— Это хорошо, — хмыкнул он, усаживаясь. — Что ж, я обдумаю ваше предложение.

— Эдвин! — не веря собственным ушам, выдохнула Бет. Он успокаивающе сжал ее руку.

— У вас усталый вид, леди Солейс, — галантно проговорил Баркли. — Бет, пойди, помоги сестре.

Бет оцепенела. Ее душила ярость. В конце концов, кто она? Служанка?! Кулак ее опустился на стол, но барон предупреждающе сжал ей запястье.

— Тише, тише, голубка. Ведь именно она — наследница Фултона, не так ли? Разумнее не сердить, а успокоить ее, хотя бы на время.

Да, Бет с радостью сейчас же успокоила бы наглую шлюху… швырнув ее вниз с крепостной стены! Вскинув голову, Бет подошла к Солейс и, заглянув в ее зеленые глаза, с торжеством отметила, что они утратили свой обычный блеск.

— Пошли, — злобно бросила она.

Бет провела Солейс через зал. Сестер провожали удивленными взглядами.

— Поздравляю, — равнодушно промолвила Солейс, выразительно взглянув на округлившийся живот Бет.

Бет остановилась и оглядела сестру с головы до ног. Грязная до омерзения одежда, нечесаные и немытые волосы. Даже щеки перепачканы! От острого взгляда Бет не укрылись дорожки, проложенные слезами по впалым щекам сестры. Душа ее дрогнула от злобного ликования.

Солейс сейчас выглядела не лучше вшивой крестьянки.

— Так почему ты все-таки вернулась? — спросила она. — Что тебе здесь надо?

— Я же ведь уже все сказала Баркли.

— Опять взялась за свое, да? Вполне в твоем духе, дрянь ты этакая! Едва мне кто-то понравится, ты тут как тут! Хочешь украсть его?

— Как только мы обвенчаемся, можешь забирать его, — с отвращением бросила Солейс. — И будь уверена, я предпочла бы никогда не видеть Баркли! И уж тем более мне и в кошмарах не снилось сделать его полноправным хозяином Фултона!

Бет вздернула подбородок.

— Если ты умрешь, я стану наследницей Фултона!

— А уж это теперь решит Баркли, не так ли? — Проскользнув мимо Бет, девушка пошла в свою прежнюю комнату.

— Убей ее! — взмолилась Бет.

Присев на край роскошной постели, барон поднял бровь и с интересом посмотрел на стоявшую перед ним женщину. Только ли ревность заставляет Бет так ненавидеть сестру?

Вдруг Бет рухнула перед Баркли на колени, схватила его руку, поднесла к губам и покрыла быстрыми поцелуями.

— Прошу тебя, дорогой! Она не принесет нам с тобой ничего, кроме беды. Зачем она тебе?

Баркли высвободил руку. Эта похотливая, покорная шлюха уже изрядно надоела ему. А живот, который рос не по дням, а по часам, приводил его в бешенство. Баркли, как всегда, хотелось чего-то свеженького. А Солейс… О такой возлюбленной можно только мечтать! Он облизнулся. Хрупкая, пылкая девочка… Одно удовольствие приручить такую кобылку, а потом скакать и скакать на ней! При мысли о том, как будет извиваться под ним ее горячее тело, кровь быстрее побежала в его жилах, а в глазах загорелся похотливый огонек.

— Ты хочешь ее! — вскочив, крикнула Бет.

— Что ж, девчонка весьма привлекательна.

Во рту у Баркли вдруг пересохло. Представив себе, как он ласкает упругие груди Солейс, Баркли почувствовал, что его плоть затвердела.

Бет уперлась руками в бедра.

— Что у нее есть такого, чего нет у меня?

— Живот. Плоский и упругий живот, — Баркли с наслаждением заметил, что в глазах Бет вспыхнула ненависть. — И к тому же Солейс никогда не ноет и не хнычет, — язвительно добавил он.

Бет, как тигрица, бросилась на него. Барон схватил ее за руки.

— Похоже, у моей маленькой кошечки еще не притупились коготки! — Баркли прижал Бет спиной к стене и расстегнул гульфик.

Бет похотливо улыбнулась.

Высунувшись из окна, Солейс окинула долгим взглядом расстилавшиеся перед ней земли Фултона. Ледяной ветер дунул ей в лицо, шаловливо куснул за щеки, но она ничего не замечала.

«Логан», — колоколом звенело у нее в ушах. Стоило только девушке вспомнить его улыбку, покой и счастье, которыми она наслаждалась в объятиях Логана, и снова жгучая боль разрывала ей сердце. Все кончено. Впрочем, с самого начала было ясно, что будущего для них нет. Если бы он любил ее, разве поднял бы руку на отца Солейс?

Девушка задумалась. Как бы там ни было, Фултон он не получит! Что ж, она насладится местью. А Логан пусть до конца своих дней терзается гневом и горечью, пусть никогда у него не будет крыши над головой, ни семьи, ни родного дома! Снова и снова Солейс твердила себе, что поступает правильно и негодяй должен наконец-то получить по заслугам, но…

Закрыв лицо руками, девушка разрыдалась. Все это, конечно, верно, но почему ей кажется, что она вырвала себе сердце?!

В камине весело пылал огонь. Перед ним в огромном кресле сидел Баркли и ждал Солейс. Услышав за спиной легкие шаги, барон обернулся. В зал вошла его нареченная.

Вид девушки разочаровал его. Голова ее склонилась на грудь, плечи поникли, руки были туго обмотаны веревкой. Перед ним стояла сломленная духом женщина. Приблизившись, Солейс подняла на Баркли потухшие глаза, выражавшие глубокую печаль.

— Добрый вечер, леди Солейс. Девушка протянула к нему связанные руки.

— Разве это было так уж необходимо? Баркли пожал плечами.

— После того как вы внезапно покинули нас, я не видел другого выхода.

Солейс молча опустила руки.

— Идите сюда, — повелительно сказал он. — Погрейтесь рядом со мной.

Девушка села рядом с ним. Обняв Солейс за талию, барон приятно удивился ее податливости. Он похотливо ухмыльнулся и подумал, не затащить ли ее в постель прямо сейчас, пока она не проявляет прежней строптивости. Впрочем, нет. Что за удовольствие брать женщину, если она даже не пытается сопротивляться?

— Признаться, я разочарован, леди Солейс! Только представьте, я рассылаю на ваши поиски отряды своих воинов, они рыщут повсюду, до самого Лондона, а вы вдруг появляетесь под самым моим носом и сами отдаетесь в руки моих людей! Подумать только, я не сплю ночами, мечтая о вас. И вдруг моя кроткая голубка сама летит ко мне в руки.