За Северным ветром - Екатерина Мекачима

– Я иду с тобой, – строго сказала Василиса и подошла к Веславу. – Что бы ты о себе ни думал, одному тебе не справиться с Богами. – Она взяла царевича за руку. – Мы им вместе постучим, – Веслав невольно улыбнулся.

– Заяц тоже не трус! – воскликнул Мухома. – Я хоть и не подарок, – добавил он, заметив на себе удивлённый взгляд Индрика, – но сердце, кажется, имею. Ты простил меня, Веслав, – он обратился к царевичу. – Я хочу помочь тебе, друг, – Мухома серёзно на него посмотрел. – Если ты не против.

– Я не против, друг, – улыбнулся Веслав.

– Так, – громко сказал Яромир. – Мы все идём с тобой, царевич. На этом точка.

– Да, – нехотя согласился Витенег и посмотрел на Василису. – Мы все – с тобой.

– Будь по-вашему, – поклонился Индрик и повернулся к озеру.

Царь зверей воздел руки к небу и зашептал. Тихий, низкий шёпот Индрика превратился в мелодичную песнь и полетел над золотым озером. И там, где Слова короля природы касались воды, поднимались сияющие брызги и возносились вверх. С кроны золотого древа спустились райские птицы, подхватили парящие слова и понесли их над водой. Слова серебрились, дрожали, наполнялись сиянием и водой, пока не превратились в величественных серебряных лебедей. Птицы били могучими крыльями, стряхивая с себя ворожбу и обретая перья. Шесть гигантских птиц подплыли к Индрику и поклонились.

– Эти души воды вернутся ко мне сразу, как отправят вас к Богам, – проговорил Индрик, обернувшись на своих гостей. – Возвращаться вам придётся самим.

– Это невероятно, – призналась, кладя руку на сердце, Яра. – Это путешествие, всё, что было, – невероятно.

– Ты тоже можешь творить чудеса, – сказал ей Индрик и подмигнул. – Вы все можете, – добавил король зверей, обратившись к остальным. – Возьмите с собой свои свиты, там холодно будет. И припасы не забывайте с огнивицами, – добавил он как заботливый родитель.

– Спасибо тебе, – поклонился Индрику Веслав.

Индрик поклонился в ответ и махнул лапой птицам. Лебеди вышли на берег и опустились перед людьми. На каждом лебеде появилась золотая упряжь. Птицы были такими большими, что на каждой могли разместиться по два человека, но Индрик заботливо наворожил каждому наезднику по животному. Когда путники вместе со своей поклажей разместились на спинах птиц, царь зверей похлопал в ладоши, и лебеди поднялись в воздух.

– Да помогут вам Боги, – услышали странники его низкое бормотание, когда птицы взлетели с земли.

Лететь было неудобно: несмотря на упряжь, взмахи крыльев лебедей качали наездников. Птицы, хоть и поднимались плавно, взлетали под наклоном, от чего казалось Яромиру, что он вот-вот упадёт. Богатырь посмотрел на жену, которая, натянув поводья своей птицы, летела рядом. Яра улыбнулась Яромиру, и он попробовал улыбнуться в ответ. Мухома изо всех сил вцепился в лебедя, зажмурился. Веслав тоже пытался совладать с поводьями; Василиса, как и Витенег, смотрела вниз, пока златорогий Индрик и его чудесный мир не скрылись за облаками. Лебеди поднялись над золотым древом и летели меж его сверкающих ветвей. Но вскоре закончились и ветви, птицы выровняли свой полёт. Всюду плыли облака: пушистые, искрящиеся, живые.

– Это невозможно! – воскликнул Витенег, обращаясь к Василисе.

– Почему? – рассмеялась Василиса и подлетела к нему ближе. Охотница не только быстро совладала со своей птицей, но и нашептала лебедю слова, и теперь лебедь слушался свою наездницу.

Витенег посмотрел на неё и улыбнулся:

– Потому что это – чудеса.

Вершины высоких заснеженных скал терялись среди облаков. Отвесную гряду соединял вырубленный в камне пандус, ступенями поднимавшийся к небесам. Природную стену украшали древние руны, в центре монолита тускло светилась похожая на четырехлапого паука руна Рок. Начало и конец мира слились в этих вечных скалах, что хранили границу миров.

Вокруг Небесных Скал бушевал океан. Волны вздымались до небес, чуть ли не до самих Золотых Врат, створы которых покоились на пиках гор. Ветер, холодный и колючий, нещадно рвал облака: божественной была мощь стихии.

А за Небесными Скалами, далеко на Севере, где воды океана сковало ледяное дыхание Неяви, стоял Мёртвый Город. В том городе был Колодец, который вёл в царствие Мора. Ледяной ветер Неяви дул из его чёрной, зияющей дыры.

Он стоял подле Колодца целую вечность, пока его кожа не иссохла и не заледенели побелевшие кости, но так и не решился прыгнуть. Она стояла напротив и полным боли взором смотрела на него. Она ждала. И он протянул ей руку: страшную, обезображенную, со сгнившей плотью, почти истлевшую, с белыми костями, что торчали на запястье.

Её теплая ладонь была спасением в царстве вечной тьмы. Он чувствовал, как возвращается жизнь в его мёртвое тело. Ему было хорошо и спокойно.

Он открыл глаза. За окном каюты простиралось безбрежное море. Агния сидела за столом напротив и держала его за руку.

– Ты должен противостоять натиску Неяви, – серьёзно сказала Агния. – Они и меня вначале мучили. Когда же навьи плотнее оплетут твою душу своими Словами, тогда тебе станет легче.

Драгослав хмуро посмотрел на свою жену.

– Но я не боюсь этих видений, – сказал он. – Я просто вижу сны.

Агния покачала головой и крепче сжала его руку:

– Это не просто сны, родной, – заверила она. – Мору не нравится, когда души, которые должны были в его царствие отправиться, кто-то забирает. Это Мор зовёт тебя. Если прыгнешь в тот Колодец, даже Полоз не придёт к тебе на помощь.

Драгослав другой рукой накрыл ладонь Агнии.

– Я не прыгну, обещаю, – заверил он жену, но царица продолжала обеспокоенно смотреть на мужа.

В дверь каюты постучали: Витигост, капитан «Верилада», поклонился царю и доложил, что на горизонте Блажен. К вечеру прибудут корабли. Царь приказал, чтобы весь флот готовил орудия.

– Ты уверен, что надо драться? – тихонько спросила его Агния.

– Я – нет, – честно признался Драгослав. – Но я не думаю, что Повелитель нас поговорить отправил.

– Ты думаешь, Горыч сразу на них нападёт, без твоего приказа? – нахмурилась Агния.

– Думаю, да, – согласился царь и внимательно посмотрел в глаза жене. – У нас нет выбора, ты знаешь.

Агния согласно покачала головой.

– Знаю, – грустно проговорила волхва. – Тогда я поднимусь на палубу и спою Слово для людей. Чтобы они беспрекословно слушались тебя. Ведь они думают, что мы сначала потолковать должны.

– Я пойду с тобой, – сказал царь, поднимаясь следом за женой.

Наверху ярко светило солнце, отражаясь от медового дерева корабля. Свежий ветер наполнял белоснежные паруса, и летали чайки. Драгослав осмотрелся: его войско простиралось почти до самого горизонта. Агния поднялась на полуют и тихо запела песню. Её Слова были такими тихими, что таяли в дневном воздухе, и их никто не замечал. Драгослав поднялся к Агнии, взял её за руку и тихо зашептал, вторя Словам жены. Песнь, которую никто не слышал, подхватил ветер и понёс над кораблями. И каждый, кто душою Слову внимал, с покорностью раба волю царя принимал.