Череп на флаге - Виктор Губарев

— Давненько я не видел мою маленькую Кэрри, — пробормотал сэр Уильям, устремив немигающий взгляд куда-то в пространство.

— По всему видно, что вы души не чаете в вашей племяннице, сэр, — заметил капитан.

Губернатор пропустил слова Брэдли мимо ушей. Зато их услышал сидевший справа от пирата лейтенант Паркс. Неторопливо допив остававшееся на дне хрустального бокала вино, он наклонился к уху Брэдли и с легкой усмешкой промолвил:

— Одна из главных забот сэра Уильяма состоит в том, чтобы наложить цепи Гименея[59]на своего сына Джулиана. Кэрол Моррис он рассматривает как наиболее предпочтительную партию. Если его единственный сын и наследник соединится законным браком с кузиной, состояние, которое успел сколотить сэр Генри, в конечном счете может перейти к сэру Джулиану.

— Неужели губернатор Генриетты настолько богат, что…

— О чем вы там шепчетесь, джентльмены? — сдвинул брови сэр Уильям.

— Прошу прощения, ваше превосходительство, — отозвался лейтенант. — Я рассказывал капитану о здешних ценах на рыбу, слоновую кость и рабов.

— О делах — позже, — поморщился губернатор.

— Слушаюсь, сэр.

— Хотя… если уж об этом зашла речь… Скажите, капитан, — сэр Уильям выпрямился и вопросительно взглянул на Брэдли, — то письмо сэра Генри, о котором вы сообщили лейтенанту Парксу, при вас?

Пират утвердительно наклонил голову и, расстегнув пуговицу на боковом кармане кафтана, извлек из него запечатанное сургучом письмо.

Губернатор нетерпеливо вскрыл его, бегло просмотрел, сказал: «Так, так, замечательно», — и, аккуратно свернув, снова обратился к Брэдли:

— А устно сэр Генри ничего не просил передать мне?

— Просил, ваше превосходительство. Но я хотел бы сделать это без свидетелей, так сказать, тет-а-тет.

— Хорошо, оставим наших людей на некоторое время и спустимся в сад.

Выбравшись из-за стола, сэр Уильям и капитан Брэдли направились к посыпанной белым коралловым песком аллее, по краям которой росли кофейные деревья и различные виды винной пальмы.

— Итак, я вас слушаю, капитан.

— Сэр Генри просил передать, что крайне обеспокоен отсутствием информации о сроках прибытия корабля из Лондона. Этот корабль, сказал он, должен доставить в Форт-Джордж письма от руководства компании и некий ценный груз.

— Я посылал сэру Генри сообщение об интересующем его корабле, но, к сожалению, оно не дошло до него.

— Из-за пиратов?

— Да, разрази их гром.

— Может, я смогу оказать вам помощь в этом ответственном деле, сэр?

— Брат пишет, что на вас, капитан Сандерс, можно положиться. Но, не ставя под сомнение вашу честность и ваше личное мужество, я все же не хочу рисковать вторично. Должен признаться, что королевский фрегат «Скарборо», о котором я вам говорил и на борту которого, возможно, плывет мой сын Джулиан, прибудет сюда не один, а вместе с «Фениксом» — интересующим сэра Генри кораблем. Вы могли бы оказать нам услугу, если бы согласились провести «Феникс» на остров Генриетты в компании с указанным фрегатом.

— Я и мой бриг к вашим услугам, сэр.

— Благодарю, капитан. Смею вас заверить, что я сумею по достоинству оценить оказываемую мне услугу и не останусь в долгу… Кстати, какие товары вы хотели бы продать на нашем острове?

— Те, что мы конфисковали на борту испанского контрабандиста, сэр. Несколько бочек мадеры[60], пять ящиков какао, мешок индиго[61], три-четыре тюка полотна, полсотни наручников для негров и кое-какой инвентарь: лопаты, пилы, топоры…

— Все это я сам куплю у вас, капитан, — сказал сэр Уильям. — Взамен, помимо наличных денег, готов предложить вам свежий провиант, порох и свинец.

— Приятно вести дела с таким смекалистым человеком, как вы, ваше превосходительство, — польстил Брэдли губернатору.

— Я рад, что мы быстро поняли друг друга и смогли найти общий язык.

— Любое затруднение легко разрешимо, если к этому имеется взаимное стремление сторон.

Когда капитан и сопровождавшие его разбойники вернулись на корабль, они подробно рассказали остальным обо всем, что им удалось увидеть и услышать в Пойнт-Гэлли. Общее мнение было таково: не раскрывая карт, продолжать водить за нос губернатора острова и его офицеров, а если в течение недели корабль с казной не объявится, заманить сэра Уильяма на борт брига и взять его в качестве заложника.

Два дня пираты занимались изучением местности в районе форта и торговлей. Товары, находившиеся в трюме «Черного мстителя», вскоре перекочевали на склады губернатора Принцессы, зато пиратская касса пополнилась звонкой монетой, крюйт-камера — порохом и свинцом, баталерская — провизией. Утром третьего дня, когда низкие лучи восходящего солнца озарили окрестности, вахтенный офицер прислал в капитанскую каюту вестового доложить, что со стороны моря появилась небольшая португальская пинка: лавируя против ветра, она пыталась войти в гавань.

— Не правится мне этот поплавок, — хрипло промолвил Пит Хилтон, когда Брэдли, поднявшись на ют, остановился возле него с подзорной трубой в руках.

— Что ты предлагаешь? — спросил вожак.

— Выйти ему навстречу и посмотреть, чем он набит.

— На глазах у губернатора?

— Ничего страшного. Сэру Уильяму можно будет сказать, что мы задержали давно разыскиваемого контрабандиста, торговавшего с пиратами.

Капитан опустил подзорную трубу, с минуту подумал и, махнув рукой, изрек:

— Удача не любит сомневающихся. Возьмем этот приз, а там — будь что будет!

Со стен форта за странными действиями брига следили несколько пар глаз.

Снявшись с якоря и распустив паруса, «Черный мститель» направился в открытое море и, приблизившись к португальскому судну с наветренной стороны, принудил его спустить флаг. Затем к борту пинки была отправлена шлюпка, через полчаса — еще одна.

Удивленный и встревоженный шкипер — смуглый лиссабонец лет пятидесяти — показал непрошенным гостям судовой журнал и документы, но, не придав этим бумагам никакого значения, пираты заявили, что он — контрабандист, который, как им стало известно, связан с морскими разбойниками.

Услышав, в чем его обвиняют, бедный шкипер лишился дара речи. Пока он приходил в себя, грабители занялись своим обычным делом. То, что они обнаружили на пинке, не имело для них особой ценности, и все же квартирмейстер, придерживаясь заведенного порядка, составил подробную опись конфискованного. В ней, помимо груза древесины и судового снаряжения, значились два больших ящиках с мужскими и женскими туфлями, башмаками, мужскими шерстяными штанами, плащами, рубашками, чулками, шляпами и мотками белых и коричневых ниток; два ящика поменьше с оловянными мисками, лопатами, седлами, уздечками, мундштуками, подпругами и недоуздками; большая корзина с дюжиной черных шляп; три сундука с кафтанами, женскими платьями, отрезами полотна, белой хлопчатобумажной ткани и фланели, женскими корсетами и нагрудниками, камзолами, шерстяными жилетами для мальчиков, поясами, носовыми платками, салфетками и галунами; три рулона белой бумаги, две дюжины булавок, четыре платяных щетки, одно зеркало, одна старая медная труба, а также двадцать кувшинов масла, четыре бочонка бренди, один бочонок вина, бочка пороху, пять мушкетов, два пистолета, один карабин, три компаса и шесть негров. Можно сказать, что этот приз был типичным образчиком улова джентльменов удачи, которых народная молва предпочитала изображать счастливчиками, захватывающими галеоны с набитыми дублонами и алмазами трюмами.