Скиталец - Дмитрий Видинеев

Она поднесла ладонь к черепу, провела подушечками пальцев по челюсти и подумала, что, несмотря на возраст, у отца были отличные зубы, без следов кариеса и пломб. Это, похоже, семейное. И волосы красивые, хоть и побеленные сединой. Она вспомнила, как он ходил по деревне – вечно всклокоченный и сосредоточенный, словно его за каждым углом поджидала опасность. Бессчетное количество раз ей невыносимо хотелось подойти к нему и обнять. Обнять, как в детстве. И сказать, что его дочка жива и больше не нужно так страдать.

Она поглядела на пепел на подушечках пальцев. Вот и все, что осталось от родного человека. Пепел и кости.

– Почему ты не уснул, как все, папа?

Ей вспомнился его полный ненависти взгляд, когда, сжимая в руке статуэтку ангела, он приближался к ней. Собирался убить. И убил бы не колеблясь. Как же это все неправильно, бредово до ужаса. Предвидел ли Скиталец такой исход, когда дарил охранное заклинание? Он как-то сказал, что за причастность к миру магии порой нужно платить высокую цену. Ну что же, все так и есть, к сотням брошенным в жертвенный омут монеткам брошена еще одна. Бульк – и с концами. Только круги боли по темной воде. А завтра будут дети, которых Лир привел в бункер, а послезавтра еще кто-то…

Она поднялась, постояла минуту возле останков, после чего, с поникшими плечами, подошла к круглому зеркалу на стене. Уставилась на свое отражение.

– Дороги назад нет, правда, Элли? – Ее запавшие глаза блеснули. – Но мы справимся.

Она провела пальцами по щеке, прочертив на ней пепельные полосы.

– Всегда справлялись.

С этими словами Ольга развернулась и, старательно отводя взгляд от останков, пересекла спальню и вышла в коридор. Ей хотелось, чтобы этот проклятый день скорее закончился, чтобы чертова стрелка на часах наконец перевалила за полночь. Ночью она всегда чувствовала себя уверенней.

После того как спустилась на первый этаж, заглянула в гостиную.

Эдик ползал на карачках, размазывая по полу вытекшую из носа и раны на голове черную маслянистую жижу. Он мычал, беспрерывно открывая и закрывая рот, а зрачки в подернутых серой дымкой глазах были почти незаметны. Шлепая по жиже ладонями с растопыренными пальцами, он ползал по кругу. Иногда вытягивал шею, встряхивал головой и начинал порывисто дышать, высунув язык.

У Ольги это зрелище вызвало отвращение. Она с первого взгляда поняла, что кадавр, который верно служил ей на протяжении многих лет, уже не восстановится. Однако сожалений по этому поводу сейчас не испытывала, у нее был более весомый повод для скорби.

«Сколько притворства, – подумала она, глядя на перемазанную черной субстанцией физиономию Эдика. – Ложный муж, ложный сын, ложное имя…»

Ей и раньше, в редкие минуты, когда она уставала быть сильной, собственная жизнь казалась одной из тех иллюзий, которые так мастерски демонстрировал Скиталец. Но никогда это ощущение не тяготило ее так, как сейчас. Страшная смерть отца посеяла сомнение, и Ольгу это раздражало. Она боялась сомневаться, особенно теперь, когда до возвращения Скитальца в этот мир оставался всего один шаг.

Старательно пытаясь заблокировать в голове депрессивные мысли, она подошла к Эдику. Тот, будто почуяв присутствие хозяйки, перестал мычать и застыл на месте. Без всякого сожаления Ольга надавила пальцем ему за ухом, и псевдосупруг, дернувшись, как эпилептик, обмяк и распластался по полу. Еще для одного трупа карликам придется рыть могилу. Неплохую жатву собрал нынешний день.

Ольга устало провела ладонью по своему лицу. Ей вдруг пришла в голову фатальная мысль, что именно казнь Лира на заброшенной мусорной свалке повлекла за собой череду несчастий. Еще утром она посчитала бы такое умозаключение полным бредом, но сейчас ей все виделось в ином свете. Впрочем, развивать эту мысль у нее не было никакого желания. Ей вообще не хотелось ни о чем думать.

С отрешенным видом она вышла из гостиной и направилась по погруженному в полумрак коридору к входной двери.

* * *

Ведомая наитием, Ольга обнаружила Алину на окраине деревни. Та сидела в островке травы возле дороги, а рядом, свернувшись калачиком, спал Максимка. Чуть поодаль расхаживали карлики. Уродцы выглядели довольными, они то и дело поглядывали на растерзанный труп собаки.

– Он погиб, – бесцветным голосом сообщила Ольга. – Федор погиб.

Алина сидела, обняв колени, ее взгляд был устремлен будто бы в никуда. После услышанного она лишь поджала губы, хотя ей хотелось кричать.

Ольга уставилась на вечернее, начинающее темнеть, небо.

– Я не убивала его. Все вышло случайно, – ее голос дрогнул.

– Неужели? – Алина презрительно хмыкнула.

– Я. Его. Не. Убивала! – с нажимом повторила Ольга. – Я не желала ему смерти. Только не ему, ведь он… был моим отцом, – последние слова она произнесла с резким выдохом, и ей понадобилось некоторое время, чтобы взять себя в руки и добавить: – Вот тебе еще одна раскрытая тайна.

Алина была изумлена, но на ее лице не дрогнул ни единый мускул. Она вспомнила, с какой болью Федор рассказывал о потере дочери. Элли. Маленькая Элли. Его жена любила сказку «Волшебник Изумрудного города». Девочка… – сколько ей было? – кажется, тринадцать… исчезла, и Федор винил Лира.

– Я не все предусмотрела. – Ольга задумчиво уставилась вдаль, туда, где виднелась темная полоса леса на фоне серого заката. – Вот в чем моя вина. Когда обладаешь такой силой, рано или поздно становишься непозволительно самоуверенной. Век живи – век учись. Будет мне урок…

– Его дочь звали Элли, – выдавила Алина.

– Так ты знаешь… Он все тебе рассказал… Да, его маленькую дочку звали Элли. Меня так звали. Все сложно… Иногда мне кажется, что та девочка жила сотню веков назад.

Алина перевела взгляд на Ольгу и заметила, что та будто бы постарела лет на десять – запавшие глаза, на лице тень, поникшие плечи. Выходит, и она со всеми своими магическими возможностями не железная. Отчего-то вспомнились ее слова, которые она, словно находясь в трансе, произнесла тогда, на крыше высотки: «Я боюсь золотой осени… Золотой осенью я умерла».

Ольга села на корточки, зачерпнула ладонью горстку пыли и медленно, сквозь пальцы, высыпала ее обратно на землю.

– Элли погибла из-за Лира. И воскресла. Знаешь, Алина, о чем я мечтала последние годы?.. Мечтала поговорить с отцом. Просто поговорить. Мне так его не хватало, хотя он всегда был рядом. Сложно все это понять, правда? В моей жизни свои законы и правила. Я собиралась с ним поговорить, когда мой долг перед Скитальцем будет выплачен. Возможно, завтра или послезавтра. Знала бы ты, сколько раз я прокручивала в голове этот разговор… Сколько раз подбирала нужные слова, чтобы он понял меня и простил.

– Хорошо, что он не узнал, кем стала его дочь, – со злостью сказала Алина.

Ольга снова зачерпнула горстку пыли. Вздохнула. Поднялась.

– Может, и так… Ты меня презираешь, Алина?