Капитан «Неуловимого» - Владимир Поселягин

Вооружённый захват? Можно, но, похоже, я не один день в таком состоянии, и хотя наркозависимость и все следы препаратов убрал, тело всё ещё не в кондиции после долгого лежания – слабость сильная. Так что пока продолжим имитировать, что я всё ещё без сознания, и обдумаем, как поступить.

Значит так. Касаюсь ногой бывшего комиссара, отправляя его в Хранилище: мне есть о чём с ним поговорить. Дальше уничтожаю экипаж, причём лётчика необходимо оставить живым. Приказываю ему приводниться: воды под нами спокойные и сделать это вполне возможно. Потом прибираю трофеи, добиваю свидетеля и на яхте (она скоростнее и комфортабельнее) направляюсь к Англии: меня вроде как туда доставляют. Не ждали? А мы припёрлися.

Хотя пленного можно и не брать: у меня три своих лётчика, надеюсь, кто-нибудь из них с «Каталиной» разберётся. Кстати, а комиссар-то переоделся, теперь он в робе британского подводника. Рядом с ним две вещевые сумки, в них его форма и моя тоже.

Я был накрыт одеялом, а вообще, был в такой же робе со знаками различия лейтенанта британского флота. Только сапог не было, на ногах – мягкие тёплые носки толстой вязки. Но ноги всё равно мёрзли: одеяло до них не доставало. Голова была забинтован так, что только рот видно. Думаю, это для маскировки: лицо у меня довольно известное.

Я лежал и размышлял: а зачем сейчас бежать? Меня и так везли туда, куда я хотел. Как-то до сих пор не обращал внимания на то, что экипаж молчит, да в принципе, и правильно: видно, что летают давно, всё что можно выговорено, работают как могут. А тут командир борта что-то спросил у штурмана, и я тут же прислушался Взором. А когда пилот присоединился, я и вовсе застыл.

Говорили на английском, но я могу поспорить на что угодно, что экипаж – не англичане. Они говорят так невнятно, как будто каши в рот набрали. Так говорят жители США. Неужели все трое из пиндосов? Нет, добровольцы у британцев были, но не в такой же операции их использовать? Что-то тут не так. Платили германскими марками, засветили французскую подлодку, а увели меня пиндосы.

Как самый результативный подводник я их точно не интересовал. Перемещение крупных объектов и огромных грузов – вот что им нужно. Всё же дошла до них эта информация. А раз именно я держал связь с неизвестными группами, то решили меня и брать. Не удивлюсь, что и в прошлой моей жизни, где я был интендантом, до них это тоже дошло, да поздно, не успели меня перехватить, я погиб в окружении под Харьковом.

А то, что многие интересовались мною именно по этому поводу, я выяснил от наших же контрразведчиков: многие желали бы пообщаться со мной на эту тему. Многие рискнули, и вот кому-то повезло.

Нет, бежать рано, я хочу знать, куда меня везут и кто меня в действительности похитил, а то я всё же в сомнении: пиндосы или наглы? А сбежать всё равно смогу, так что ждём. Заодно подлечимся. Надо сказать, я был изрядно заинтригован. Кто это: бритты или пиндосы?

В это время командир борта связался с кем-то, видимо с наземными службами:

– Это АР-12. Прошу обеспечить прикрытие, заметил немецкий двухмоторный истребитель по координатам… Подлетаем, будем на базе через полчаса. Раненый офицер стабилен.

То, что я услышал, сказало мне о многом. Значит, всё-таки Англия. Где ещё могут летать «Мессершмиты-110»? Будем продолжать ждать. Кстати, я сомневался, смогу ли дальше притворяться, что нахожусь без сознания. Да, лица не видно, но я мог на рефлексах напрячься, когда меня будут выносить или двигать, а это могут заметить. В Исцелении была такая опция, как паралич, но тогда я как камень стану, мышцы будут напряжены. Есть ещё опция расслабления, но тогда все мышцы расслабятся, включая сфинктеры, чего как-то не хотелось. Придётся всё же контролировать свои реакции.

Эх, до «Длани» я Исцеление так и не прокачал, а сотая опция мне бы пригодилась: будь она у меня активна, я не боялся бы погибнуть, смог бы восстановиться и ожить, без дальнейшего перемещения. Ничего, Исцеление я тренирую, уже шестьдесят семь опций открыты, остались тридцать три.

А пока была ещё одна проблема. Я ведь несколько дней был без сознания (я в этом уже уверен) и, как ни неприятно об этом говорить, ходил под себя. Вот и сейчас по маленькому сильно хотелось, но я крепился. Комиссар наш бывший уже недоумённо стал поглядывать на меня, косясь изредка на свои наручные часы и проверяя, не обмочился ли я. Видимо, заботы о моём теле во время полёта были на нём.

«Каталина» начала снижаться, хотя береговую линию я пока не видел, только пара «спитфайров» появилась и кружила на километр выше и в стороне. Когда наша летающая лодка начала снижаться, бывший комиссар достал из бокса заполненный чем-то шприц и довольно профессионально накинул жгут, поэтому я, внутренне матерясь, был вынужден отправить его в Хранилище.

Нет, я бы эту адскую смесь, введённую в мою кровь, убрал без проблем с помощью Исцеления. Я уже успел вылечить шишку, а то голову мотало, затылок шишкой в пол упирался, и это были довольно болезненные ощущения. Однако увидев Взором иглу шприца, я понял, что у меня есть ещё одна фобия (к счастью она довольно распространена, потому ничуть не стыжусь, потом уберу её), поэтому, чтобы обойтись без укола, и отправил бывшего комиссара в Хранилище.

Я не стал доставать оружие, не желая нанести повреждения воздушному судну, а прокатившись по полу, коснулся и убрал в Хранилище трёх борт-стрелков, после чего, вскочив на ноги, рванул к тем, что были у кабины. Двое из них уже видели, что произошло, и судорожно пытались достать оружие. Не успели, я отправил в Хранилище их всех, кроме пилота.

Приставив к виску пилота ствол «Вальтера» и сдирая с его головы наушники, я приказал:

– Пилотируй, как и планировал. Где мы?

– Север Англии. У нас база в порту Эдинбурга.

– Знакомое место, – не усмехнулся, а скорее оскалился я. – Какая у вас была задача?

– Доставить раненого офицера-подводника в госпиталь. На базе уже должна ждать санитарная машина.

– И часто вы так раненых доставляете?

– Редко, с вами второй случай. Да и летали далеко на север.

– С подлодки меня забирали или с норвежского рыболова?

– С рыболова. Подлодки не видел.

Снаружи уже час как стемнело, но воды для посадки должны были подсветить, да и у «Каталины» были мощные прожектора, так что мы сели там, где и было нужно. Свет тут же вырубили, соблюдая светомаскировку. Лодку должны были на буксире катера доставить к причалу. Лётчик заглушил моторы, и я тут же отправил его в Хранилище, после чего быстро разделся, оставшись нагишом, и убрал самолёт следом. А что? Трофей. Ухнул в воду с головой, вынырнул (а водичка-то ледяная!) и направился навстречу катеру.

Два матроса на борту катера, не обнаружив самолёт, силуэт которого только что видели, не выдержали и включили прожектор, выискивая пропавшую машину. Но было поздно, я уже подплыл к ним и коснулся борта, прихватив и катер в качестве трофея.

Плыть до берега я и не думал: тут и с моим железным здоровьем не доплывёшь, в такой холодной воде. Потому достал свой прогулочный катер и забрался на борт. Сил едва хватило перевалиться через борт. Надо какой-нибудь трап приспособить, чтобы постоянно свисал, а то приходилось выпрыгивать из воды, чтобы уцепиться за высокий борт, и подтягиваться.