Лоцман. Власть шпаги - Андрей Посняков

— Не падай, Никита Петрович! Не надобно нам с тобой падати. Никак.

— Алатырь! — молодой человек удивленно вскинул брови. — Ну, не узнал!

И впрямь, признать трудновато: обычный себе мужичок — сермяжный кафтанец, круглая — на самые глаза — шапка.

— Ты как здесь? Постой, твои сказали…

— Супружницу с дитями отправил… Твои-то как?

— Ушли!

— Ну, слава Богу! Свеев позади много?

— Чуть больше дюжины.

— Ничего! Уйдем. Приставы на верфь явилися. Всех таскали, расспрашивали про пропавший корабль… Вот я и решил — семейство свое — подале куда, от греха…

— Подале, говоришь? — замедлив шаг, Бутурлин вдруг широко улыбнулся. — А ведь правда и есть! Подале так подале! Болотные-то тропинки ведаешь?

— Ну…

— Тогда беги вперед, предупреди. А уж подожду… этих.

Уважительно хмыкнув, Алатырь Татарин, не доходя до пристани, резко свернул влево, прочь от реки. Узенькая тропка уходила через лес и малинник к болоту, да где-то там и терялась, превращаясь в топкую гать. По той гати пройти еще надо было суметь… Ну, те, кому надо — умели.

Проводив приятеля взглядом, Никита Петрович вышел на середину дороги, выбрал место посуше и встал себе с самым простецким видом. Насвистывал что-то, ждал. Ага! Вот, на повороте показались люди в касках и коротких грязно-синих куртках с желтыми крагами и ремнями. Солдаты! Шведские стражи. Ага…

— Där är han! Fånga honom nu![10] — выбежав вперед, какой-то уже немолодой щеголь в модном коротком камзоле с бантами из золотистого шелка, указал рукою на лоцмана. — Держи его! Хватай! Да не стойте же! Прибавьте шагу. Вперед! Именем генерал-губернатора Горна!

Щеголь этот показался Бутурлину каким-то смутно знакомым. Где-то они уже встречались… и еще раньше, и не так давно… Ну да! В кабак он заходил, в таверну… с девками. С девками… Одна — белявая, вторая… вторая… Черт! Так это ж… Это ж не Марго ли, часом, была? Если так, то понятно… понятно все… Вот ведь сучка драная! Впрочем, и сам-то он, Никита Петрович, тоже хорош — на первую же юбку повелся. А еще влюбленный — тьфу!

Укорив сам себя, молодой человек спустился к тропе и прибавил шагу. Пробежав с полверсты, остановился — не столько перевести дух, сколько глянуть — бегут ли следом солдаты? Не заплутали ли?

Не, не заплутали — бегут. Вон как блестят алебарды да каски. И этот черт в коротком камзольчике — тоже бежит, машет шпагой. Домашешься, ужо… Интересно, добрался уже Алатырь до нужного места? Дело ли сладил?

Глянув на солнышко, Никита Петрович покачал головой. Навряд ли еще успел, времечка-то прошло маловато. Значит, торопиться не следует, надо вражин за собой поводить, помотать… А ну-ка!

Выскочив из кустов, молодой человек нарочно побежал по лугу, по колено в траве — чтоб видно было издалека, чтоб подтянулись враги, чтоб бежали… Позади грянул выстрел. Беглец даже не пригнулся — ага, с такого-то расстояния попади, попробуй! Ни в жизнь не попадешь, даже случайно. Мушкет да пищали и вообще для прицельного боя не пригодны — только залпами, о пистолетах да карабинах и говорить нечего — если и попадешь в кого с пары десятков шагов, так только божьею волей.

Не опасаясь пуль, лоцман бросился через луг к смешанному лесу. Путались под ногами небесно-синие васильки, лиловые колокольчики, белые с желтыми глазками, ромашки. Золотистые россыпи лютиков слепили глаза, словно солнце!

Вот опять ударил выстрел. На этот раз пуля просвистела прямо над головой беглеца, совсем рядом. Повезло. Или у них винтовальное ружье имеется — с нарезами в стволе, чтобы пуля крутилась и летела точнее. Однако такое ружье зарядить — намаешься. Пока порох да пыжи да пулю сквозь эти нарезы протолкнешь — шомпол сломаешь.

Вот и лес. Дрожат на ветру молодые осинки, шелестят зеленой листвой березы, могучие липы мерно покачивают золотистыми кронами. Подлесок густой — ракитник, можжевельник, папоротник. Идти мягко — мох кругом, сучки да буреломы редко. В таком-то лесу могут ведь и догнать — теперь поспешить надобно.

Резко прибавив шагу, беглец вышел к ручью, наклонился — напился, прислушался. Судя по раздававшимся где-то далеко позади крикам, враги его потеряли. Плохо! Надо бы что-то… да как-то… Ага!

Подыскав в груде валежника подходящий сучок, молодой человек с треском переломил его об колено… и тут же услышал радостный вопль, увидал блеснувшие за деревьями каски. Ну, слава Господу! Заметили, не отстали.

И снова погоня, азартная, будоражащая кровь! Шведам, как видно, нравилось преследовать одинокого беглеца. Солдаты свистели, орали, ругались, словно бы на праздничной званой охоте, преследуя боровую дичь. Когда все уже хорошенько выпили, когда ясно, что добыча-то никуда не денется. Вот, еще немного, совсем чуть-чуть, и…

— Вон он! Туда, к ручью побежал! Ловите!

— Не стрелять! Живьем брать гада!

Честно сказать, Никита Петрович уже несколько утомился скакать по всему лесу эдаким вот оленем. Судя по солнышку, времени уже прошло достаточно, так что, господа хорошие, пора бы и честь знать! Пора уже.

Прикинув маршрут, Бутурлин повернул направо и, миновав кленовую рощицу, вновь выбежал на луг, ощущая, как топочут позади тяжелые сапоги шведов. Аж земля дрожала, так-то!

Снова прозвучал выстрел. Судя по звуку — пистолет. Просто так палили, от азарта, от возбуждения.

— Не стрелять! — визгливо завопил кто-то. — Ну, ведь сказал же. Его еще допросить надо! Вы слышали меня, капрал?

Что ответил капрал, беглец уже не расслышал. Укрывшись в березняке, лоцман озадаченно скривился, прикидывая — куда теперь? Похоже, вон к тому лесу… Или — к рощице? Нет, не к рощице — точно. Алатырь говорил — лес. И тропа там — лесная… Найти бы ее теперь. Найти б…

— Похоже, он там, за березами!

Выбежав на луг, солдаты остановились осмотреться.

— Ну да, там. Он же не куропатка, чтобы в траве прятаться. А больше тут и негде.

Что правда, то правда — негде. Бутурлин покусал губы и сплюнул. Ситуация становилась весьма напряженной. Надо было как можно быстрее добраться до леса да отыскать там тропу…

Вперед! Нечего ждать уже. Теперь — изо всех сил. С Богом!

Перекрестясь, молодой человек вытер со лба пот и рванул из березняка к лесу. Вражины тут же бросились следом.

— Вон он, вон!

— Близко как!

— Теперь уж никуда не денется!

— Не стреляя-а-ать!

Высокая густая трава не давала бежать, спутывала ноги. Пастушья сумка, лютики, лебеда, целые заросли кашки… Пару раз беглец споткнулся и чуть было не упал… Солдаты радостно закричали. А ведь нагоняли, сволочи! Отрезали путь в лес, обхватывали в клещи!