Побочная Кровь - Валиса Рома

сигнал до него дойдёт, а сейчас надо и вправду отдохнуть, хотя как это сделать, имея в животе осколок кинжала, я не представляла.

– Почему Томен… так отреагировал на меня? – хрипло поинтересовалась я, обводя взглядом наше укрытие.

Наверное, это была громадная нора: узловатые корни поднимались вверх, образуя что–то в виде купола с мелкими щёлками, через который струился слабый свет. На земле была разбросана сухая трава и листья, вздымались почти до колен корни. Вход был загорожен разросшимся кустом с фиолетовыми ягодками. Лежала я на одном из плоских корней, ощущая спиной широкие, с мой рост, листья, служившие подстилкой.

– Я… догадываюсь, – призналась Лаи, опустившись прямо на землю и тупой палкой взбивая на вогнутом листе смесь из ягод. – Томен коллекционирует не только оружие, но и знания о тех расах, что его применяли…

– Я видела там перо, – прошептала я, смотря на странный потолок и видя танцующую на свету пыльцу. – А ещё он сказал, что моя раса… вымерла.

Слова давались с трудом, и приходилось толкать их.

– Я не понимаю, – призналась я, стараясь дышать как можно ровней. – Что всё это значит?..

Лаи промолчала.

– Наверное, твоя раса была великими воинами… ты их не помнишь?

– Я даже не знаю, к какой расе принадлежу, – не сдержала я горькой усмешки. – Я хотела пробраться в Храм Ка–Аманы и найти эти сведения.

– Это безумие, – даже повернулась Лаи, напряжённо глядя на меня. – Ка–Амана – неприступная крепость…

– Если не знаешь её тайные ходы.

Она что–то пробормотала, поднявшись и придерживая лист, пока я проглатывала вязкую, с кислым привкусом, жидкость, ощущая на языке семена. По крайне мере голод немного утих, и мысли стали более ясными.

– Томен объявит на нас охоту, – со вздохом произнесла Лаи.

– Уже поздно возвращаться, – хрипло заметила я.

– Он не ограничится Барониями.

– Значит, следующая наша встреча станет для него последней, – вздохнула я. – Нам нужно отдохнуть… возможно, придётся идти в темноте.

Лаи вздохнула, но не отошла, подтянув к груди ноги и опустив на них голову. Не знаю, кто из нас уснул первым, но я ещё долго лежала, вслушиваясь в шелест ветра и слыша, как дикие звери мнут под лапами траву. Как далеко мы улетели от островов? И сколько времени Томену понадобится, чтобы выследить нас? Вряд ли отрезанная рука помешает ему найти нас, скорее, это лишь прибавит ему азарт.

С трудом, но я уснула, видя тревожный сон, как Томен врывался в наше укрытие, на моих глазах избивая Лаи, а после убивая меня. И не было никого под боком, кто мог бы успокоить или прикрыть. Все эти дни в доме Нур–Малов я воображала, что рядом со мной лежит Ориас, закрывая своим телом от Барона и даря покой. Как же хотелось вернуться обратно на Файю и не отпускать одного наглого, самоуверенного и обаятельного враса.

Меня разбудило тихое жужжание, и, раскрыв глаза, я взглянула на браслет. Письмо, доставленное несколько минут назад. Щурясь от голубого света и едва разбирая слова, я прочитала его с четвёртой попытки.

«Томен объявил вас в розыск. За твою голову назначена награда. Если ещё жива, то следуй присланным мною координатам. Я буду ждать по ту сторону».

– Лаи, – позвала я, поднявшись на локти. – Надо собираться.

Хиимка что–то проворчала, не размыкая веки. Я легко толкнула её пяткой в плечо, заставив вскрикнуть от неожиданности. На миг кожа Лаи так и полыхнула золотым светом, но он тут же померк.

– Мне дали координаты, – прошептала я, пытаясь нормально сесть и держась за бок. – Там нас встретят… лучше не откладывать и идти сейчас.

Лаи тут же вскинула голову, поведя рукой и заставляя сумрак отступить от её светящейся кожи. Мы быстро, насколько позволяли наши покалеченные тела, собрались. Координаты, высланные Айшелом, указывали точку нашей встречи, на другой стороне леса. Идти придётся всю ночь, может, и дольше.

Выйдя из укрытия и щурясь в попытке хоть что–то разглядеть, мы не спеша зашагали в нужном направлении. Лаи жалась ко мне, помогая перебраться через упавшее дерево или перепрыгнуть канаву.

Окружавший нас лес был старым, с высокими, словно небоскрёбы, деревьями, чья крона так густо сплелась, что ни один свет не достигал земли. Земля же была рыхлой, тёмной, покрытой ветками и травой, изредка попадались целые стены из кустов, в которых что–то шуршало. У меня не было желания сталкиваться с местными обитателями.

В воздухе пахло свежестью, смолой и древесиной. Тут было куда холоднее, чем на островах, хотя те парили высоко в небе.

Лаи застыла, вскинув голову к кронам и стиснув мою руку. Спустя секунду я поняла, что её насторожило: откуда–то издали раздавался всё нарастающий и нарастающий гул, и в нескольких десятках метров от нас мелькнул белый луч. Звёзды! Томен отправил свою разведку, чтобы те просканировали лес и нашли нас. Вот же хитрый Барон, надо было всё же отсечь ему голову.

Жужжание приближалось, не давая времени найти укрытие. Да и где?

– Давай сюда, – позвала я Лаи, схватив её за руку.

Подбежав к корням одного из деревьев, я притянула сопротивляющуюся хиимку к себе, закрыв нас крыльями. Та тут же утихла, стараясь не касаться моего бока и мелко–мелко дрожа. Жужжание стало почти невыносимым, резкий порыв ветра трепал листву и ветки, заставляя их стучать друг об друга. Яркий белый луч прошёлся по коре, задев нас, но ничего не обнаружив. Сейчас мы были слепым пятном, а если тепло и пробьётся, то машина спишет его на мелкую живность.

И как Айшел собирается нас вызволять отсюда? Он написал, что встретимся по «ту сторону», но чего? Не хотелось бы неприятных неожиданностей.

Жужжание постепенно смолкло, и я расправила крылья, но прятать их не стала.

– Будет ещё проверка, – тихо произнесла Лаи, с неподдельным интересом смотря на мою спину. – Пока Томен не убедится, что нас тут нет, он будет посылать всё новые и новые машины...

– Значит, нам нужно поторопиться, – сквозь зубы заметила я, стараясь не обращать внимание на зверскую боль в боку. Лаи дала мне обезболивающее, но боль снова пробилась. Только бы дойти до Айшела…

Мы шли до тех пор, пока не заныли ноги, останавливаясь на короткие передышки и снова двигаясь дальше. Лаи даже не брезговала ложиться прямо на землю, словно сама прожила всю жизнь в лесу, а не выросла среди