Эпоха Мертвых. Экспедитор. Оттенки тьмы - Александр Афанасьев

И там. С двух сторон перекрыто.

– Сдай немного назад…

Можно, конечно, вступить в бой. Но его результат далеко не очевиден. Владимир на помощь к ним не придет, и будет прав – интересы клиента прежде всего, потому попавшую в беду машину просто бросают с людьми и едут дальше.

А можно попробовать поговорить. В конце концов, сейчас жизнь дала по башке самым отмороженным и у всех проснулось чувство самосохранения. Не самое худшее чувство, надо сказать…

– Можем пехом, через здание… – высказался водила.

– А сколько там этих?

Артур решился.

– Есть что-то белое?

Ему дали белый лист формата А4, и он высоко поднял его, используя как белый флаг.

– Эй! Давайте поговорим! Надо поговорить!

Артуру за то время, когда он жил и работал за границей, не раз приходилось вести переговоры с людьми, с которыми лучше бы не вести переговоры, а голову прострелить и похоронить в пустыне. Его работа была намного сложнее работы обычного оператора – тому-то что, закрывают дни, и ладно. Все могут кинуть – работодатель может кинуть, заказчик может кинуть, местные, которые наняли, чтобы сэкономить – кинут за милую душу. Надо уметь договариваться. И это, кстати, заблуждение, что наемники только и делают, что применяют силу. В Ираке была целая система рейтингов разных дорог, и с кем надо там договариваться – они выходили, договаривались, чтобы пропускали без обстрелов, откидывали долю малую – и только в самом крайнем случае стреляли. Ирак ведь как – едешь, в одном селении надо к стеклу выставить фотографию аятоллы Ас-Садра, в другом Саддама Хусейна, в третьем Абдаллы Оджалана – только упомнить, где что – проблема. Но помнили. И когда ехали – так и меняли, тут одно поставят, там другое…

Ему приходилось и оценивать людей, причем быстро оценивать, понимая, с кем можно иметь дело, с кем нет. Так вот, насчет этих – серьезнее, чем просто банда, какая-то военизированная структура, но не настоящая армия. Какая-то группировка во главе с полевым командиром. Судя по однотипному оружию, снаряжению, наличию связи – не на базаре купили.

Будь это Амман или даже Каир – он бы не удивился. Но вот в Лондоне…

– Салам алейкум, – сказал один.

Один из боевиков что-то резко сказал, но лидер группы жестом остановил его.

– Не надо, – сказал он, – мы не можем отвечать на салам, который дает нам кяфир. Говори, кто ты такой!

– Я один из тех, кто создан Аллахом, так же как и ты.

– Кяфиры не созданы Аллахом, кяфир появился от блуда его матери с собакой!

Боевики заржали. Артур медленно поднял руку, и на разгрузке боевика появилась красная точка.

– Думай, что ты говоришь, – посоветовал Артур, – за слова придется ответить. Ты веришь или нет?

– А что, по мне не видно?

– Тогда ты должен быть осторожнее в словах, страшась наказания Аллаха. Ты араб?

– Нет. Мы курды…

Но он уже знал – хрен это, а не курды. Если курды, то какого хрена вон у того в руках турецкая снайперская винтовка, причем из новейших. А какого черта такие бороды? Курды чаще носят не бороду, а усы, как у Саддама, это показатель мужественности. Везде, где националисты пока у власти – мужчины носят усы.

Экстремисты это. Скорее всего Исламское государство.

– Где мусульмане, которые зашли в этот дом? – спросил командир боевиков.

– Дают отчет в своих поступках Аллаху.

– Вы убили правоверных? А вы знаете, что положено за убийство по шариату?

– Эти люди пытались ограбить нас, – сказал Артур, – мы защищались. Нигде в шариате ты не найдешь запрета защищаться от грабителя.

– На одиннадцать пулемет… – негромко прозвучало у уха.

– Не спеши…

Михаил и он говорили на русском – и боевик моментально отреагировал – положил руку на пистолет.

– Русские?

– Украинцы, – сказал Артур, – мы в частной охране работаем. Охраняем тоже украинца.

Решение было верным – боевик оставил пистолет и осклабился.

– Украина круто, – сказал он, – мы ваши патроны хорошо знаем. Бронежилет пробивают. Очень круто[43].

Обстановка неожиданно разрядилась – если Россию после Чечни и Сирии люто ненавидели, то Украину даже уважали. Хотя вряд ли кто-то из боевиков мог сказать, где она находится – Украина.

Боевики, поняв, что расправа откладывается, тоже немного расслабились. Все это происходило на фоне одиночных выстрелов, валивших зомби, идущих на выстрелы и человеческое мясо.

– Что вы тут делаете?

– Мы хотим захватить аэропорт. Нам надо улететь на родину.

Лидер боевиков кивнул.

– Нам тоже. Нам нужно улететь.

– Тогда, может, поможем друг другу?

* * *

– Самолетов там должно хватить на всех…

Лидер боевиков снова кивнул.

– Хорошо, – и добавил на своем языке, который Артур понял, но не подал вида: – Да простит Аллах…

Это было не стопроцентным. Но каким-то доказательством того, что этим – можно доверять…

Временное соглашение было заключено, и стороны приступили к его исполнению. Артур связался с Владимиром – ему составило большого труда доказать ему, что всем этим вообще можно доверять. Сошлись на том, что машина с VIP подъедет на аэродром в самый последний момент, когда он будет уже зачищен и самолет готов к взлету.

Вместе с Артуром пошел раненый Дмитрий, с ними же были и двое из этих самых. Оба молодые, один – похоже, что и двадцати нет. У одного – длинный «Табук», у другого – турецкая МРТ76. Снайпер и его прикрытие – только оружие очень необычное. «Табук» идет под патрон «АКМ», совсем не снайперский, его в Ираке массово применяли. А турецкая винтовка – под 7,62 НАТО, куда более для таких дел подходящая.

Их задача была занять «насест» – снайперскую позицию где-то наверху – и добраться до него, и чтобы не покусали по дороге. Задача не такая простая – в Великобритании нет понятия «подъезд», двери в многоквартирных домах выходят в один общий длинный коридор – и потому при зачистке приходится иметь дело с зомбаками не с подъезда, а со всего дома. И еще двери – в Великобритании любая дверь, кроме, может, банковских, выносится пинком.

Тем не менее вопрос был только в количестве патронов, нервах и осторожности. Зомби были тупыми, они шли и шли на выстрелы.

Братья проявили себя хорошо – не ссались, грамотно друг друга прикрывали, при перезарядке предупреждали. Между первым и вторым – Артур спросил одного из них: