Не любовь - Оксана Хващевская

Мирослава поспешно опустила глаза и так сжала пальцы, что кольцо из белого золота, подарок Леши на пятилетие совместной жизни, больно впилось в ладонь.

— Ой, Вадим Аркадьевич, здравствуйте! Ну и как вам отдыхается? — защебетала Галя, слегка захмелев.

— Отлично! Вот привел детей мороженым покормить! А вы здесь тоже, смотрю, неплохо сидите! Расслабляетесь? — весело и звонко сказал он, не отрывая взгляда от Мириного лица.

А она сидела, дрожа от нервного возбуждения, не в состоянии поднять на него глаза.

— Ну, так садитесь с нами! А то нам здесь мужчин как раз и не хватает! — смеясь, предложила Катерина.

Самарин рассмеялся и тряхнул головой.

— Спасибо, но у меня, видите, дети! — с легким сожалением отказался он.

— Папа! — требовательно окликнула его малышка, забираясь на высокий табурет у барной стойки.

— Извините, я отойду!

Купив детям мороженого, чипсов и газировки, Вадим бросил прощальный взгляд на столик с девушками и покинул бар.

— Мира, — ткнула локтем Катя подругу. — А что это Самарин с тебя глаз не сводил? Кажется, он к тебе не равнодушен!

— А к кому он вообще равнодушен? — поддела ее Галя.

И Мирослава вдруг поняла, что, если пробудет здесь еще хотя бы пять минут, задохнется.

Простившись с Галей и Катей, которые, ничего не понимая, обалдело смотрели на нее, Мира схватила куртку и сумочку и выбежала из бара.

Моросящий дождь превратился в мокрый снег.

Было сыро, холодно и неуютно. При мысли о том, что придется возвращаться в темный, холодный дом, снова до утра не спать, Мире сделалось так тоскливо, что хоть волком вой.

Взглянув на темные окна здания администрации, где находился офис начальника техотдела, девушка набросила на голову капюшон и побрела к парковке.

Залившийся трелью мобильный телефон заставил ее вздрогнуть. Мира вытащила его из кармана и уставилась на дисплей с высветившимся номером Самарина.

— Да? — дрожащим голосом ответила она.

— Ну и как дискотека? — услышала в ответ его голос, пронизанный нежностью и смехом.

— Не знаю. Наверное, неплохо… Я на ней не была…

— Что-то музыки не слышно! Ты где?

— Иду к парковке.

— Зачем?

— Собираюсь ехать домой.

— А разве дискотека закончилась?

— Нет, но я не могу больше оставаться!

— Почему? Не интересно? Или нет мужчин?

— А я пришла не мужчин искать!

— А зачем?

Мира промолчала. Не могла она сказать, что пришла в бар только в надежде встретиться с ним. Но ему, кажется, не нужны были слова. Он и так все понял.

— Дверь в моем кабинете не заперта, — сказал он.

Голос его изменился. В нем уже не сквозили смех и веселье. Он стал серьезней, глубже.

Мирославу словно током ударило.

— Не уезжай. Иди туда и подожди меня. Можешь включить телевизор. Я уложу детей спать и приду минут через десять. Выпьем кофе, посидим, поговорим, хорошо?

— Да.

— Только не убеги, ладно?

— Ладно.

Вадим отключился. Мира прошла на парковку, завела машину, выехала с территории базы отдыха, бросила ее за воротами, вернулась назад. Не замечая никого и ничего вокруг, на негнущихся ногах прошла к зданию администрации и поднялась по деревянным ступеням на высокое крыльцо.

Проскользнув за стеклянные тяжелые двери, Мира прошла в небольшой кабинет с примыкавшей к нему комнатой для командировочных. Здесь стояли две одинаковые кровати, застеленные светлыми покрывалами в тон занавесок на окне. Рядом — прикроватные тумбочки, над ними бра в перламутровом абажуре, посредине, между кроватями, низкий столик, вроде тех, на которых китайцы устраивают чаепития. В углу над холодильником висел небольшой телевизор, и стояла пара кресел. К комнате примыкал санузел. Посветив мобильным телефоном, чтобы не включать свет, она нашла на столе пульт, щелкнула им, оставила первый попавшийся канал, убавила звук до минимума и, сняв сапожки, забралась в кресло с ногами. Обхватив колени руками, прижала их к груди и устремила взгляд на картину, что висела над кроватью.

Сердце, как сумасшедшее, билось в груди, кровь стучала в висках, пробирал озноб…

В какой-то момент Мира будто увидела себя со стороны.

Жалкое, ничтожное, слабое создание, ожидающее мужчину, как чудо. Ожидающая чего-то такого, что кардинально и навсегда изменит ее жизнь. Но вместе с тем Мирослава понимала, что если это и изменит ее жизнь, то точно не в лучшую сторону.

Он женат, и у него дети! Вадим никогда не будет принадлежать ей целиком. Еще можно предотвратить то, о чем потом она, возможно, горько пожалеет.

Что она вообще здесь делает? Зачем? Поддавшись невыносимому искушению, что хочет найти? Да ей бежать нужно отсюда! Бежать, как можно скорее…

Мира уже приподнялась с кресла, собираясь действительно сбежать, но услышала, как открылась и закрылась входная дверь. Ее еще сильнее затрясло. Мирослава опустила ноги на пол и крепко сцепила руки в замок. Бегство стало невозможным.

Она судорожно сглотнула, на мгновение закрыла глаза, потом повернула голову, устремив взгляд к дверному проему, в котором возникла темная мужская фигура.

Что-то давно забытое шевельнулось в душе…

Было, было в ее жизни уже подобное… Был мужчина, темный, безликий силуэт, появляющийся в ночи. Ничего хорошего из этого не вышло. Мирослава поспешила прогнать воскресшие из забытья воспоминания о давно минувшей зиме, круто изменившей ее жизнь. Тот мужчина и этот разные. Между ними нет и быть не может ничего общего. Да и сама Мира сейчас мало чем напоминает ту семнадцатилетнюю девочку.

Вадим вошел в комнату и остановился. Задержавшись в номере, он шел сюда и уже не надеялся застать девушку. Но она не ушла. Сидела в кресле, не шевелясь, подняв к нему бледное лицо, подсвеченное голубоватым светом телевизора. Многое в Мире изменилось с тех пор, когда она была юной девочкой, но глаза, ее необыкновенные глаза остались прежними.

Вадим помнил их последнюю встречу и то, что произошло потом. Он тогда предполагал, чем могут закончиться их с Мирой встречи на хуторе, и все же в глубине души верил в чудо.

Но чуда не произошло. Степик и компания обо всем догадались и, не придумав ничего лучшего, сожгли хутор. Окольными путями Вадим пробрался к Ирине, намереваясь сказать ей, что игры кончились и он возвращается в город. В самый последний момент решил вернуться и еще издали увидел клубы черного дыма над лесом. Он понимал, чьих это рук дело, чего-то подобного, в принципе, и ожидал. Ситуация выходила из-под контроля. Все, что оставалось, уезжать. Хутор он вряд ли смог бы спасти, старый дом горел подобно факелу. А Мира… Он думал, что Миры уже нет в деревне.