Певец из Кастагвардии - Джейн Уэлч

Весь кабак захихикал, и старик обиженно ударил себя кулаком в грудь.

– Все знают, что южнее, ближе к Йотунну, волки так и шныряют! Может, они и до нас добрались.

Но это предположение было всеми решительно отметено как нелепица.

– А вот и старуха Греб собственной персоной! Сейчас она нам расскажет, какие там волки бегают по ночам вокруг ее дома! – возгласил трактирщик.

По спине Май пробежал неожиданный холодок, едва порог переступила очень высокая и худая женщина с длинными седыми волосами. Девушке показалось, что даже огонь в очаге на миг потускнел.

Старуха Греб обвела толпу мрачным взглядом из-под густых бровей и отрывисто приказала трактирщику:

– Виски.

Тот выпучил глаза.

– Виски? Ты собираешься пить виски, Греб? Ты же знаешь, это тебе не понравится. Помнишь, как плохо тебе было от виски в прошлом году, после праздника?

– У меня неприятности, и я собираюсь выпить виски, – повторила старуха.

– Я же говорил, что видел волка! – возликовал старый рыбак. – Вот она его тоже видела. Это же ясно.

– Какой еще волк? Никаких волков, – фыркнула старуха. – Просто я споткнулась о проклятый камень. – Она внезапно развернулась и ткнула пальцем в Май, немедленно похолодевшую от страха после того, как оказалась в центре внимания. – Единственное, что я видела странного, – это двух путников, пришедших из проклятой земли. Не знаю, как у них хватило отваги проделать этот путь. Нечасто в нынешние времена к нам приходят оттуда гости.

Она взглянула Май прямо в глаза.

– Что тебя сюда привело, юная леди?

Греб подсела к Май за столик, с любопытством ее разглядывая. Девушка отшатнулась, испугавшись желтых зубов старухи и скверного запаха у нее изо рта. Глаза седой женщины слезились и были налиты кровью. Май смотрела на нее с неприязнью и раздражением.

– Не бойся, – бросила старуха далеко не успокаивающим тоном. Слова, казалось, выходят из ее горла с натужным скрипом. Греб быстро соединила указательные и большие пальцы обеих рук в знаке Матери, как бы желая этим сказать Май, что та в безопасности. – Я бы проделала далекий путь, чтобы отдать последнюю дань почтения умершей Карге, но ноги у меня уже не те, что прежде. Вижу, ты как раз из тех краев. На лице у тебя написано, что ты – дитя Великой Матери.

Май все еще была напугана. Хоть эта женщина и говорила с почтением о Великой Матери, инстинктивно девушка ей не доверяла.

Остальные посетители трактира обменивались со старухой дружелюбными кивками, некоторые подводили к ней больных детей и просили совета, и она предлагала разные травки и корешки для лечения больных зубов и ранок от рыболовных крючков. Все будто бы шло спокойно и обыденно.

Но Май чем дальше, тем больше не доверяла странной старухе. Наконец она встала и вежливо извинилась, сказав, что пойдет поискать своего друга. Сердце ее слегка замерло, когда она запоздало поняла, каким словом описала свои отношения с Амариллисом.

Старуха Греб неожиданно схватила ее за руку и задержала. Ладонь ее была очень холодной.

– Не доверяй ему, дитя, – предостерегла старуха, так вращая глазами, что мелькал сплошной белок. – Ему нужна только твоя сила. Он хочет заполучить твое доверие, чтобы ты своими руками отдала ему силу. Ведь отнять эту вещь трудно – даже у такой, как ты.

– Что? Как? – задохнулась Май, желая спросить больше, но боясь этим полностью раскрыть себя.

– Ты не должна ему доверять.

– Кому – ему? – холодно переспросила Май.

– Ему, конечно же. – Старуха Греб кивнула на дверь, в сторону причала. – Парню в зеленой рубахе. – Она фыркнула, будто найдя в зеленой рубахе что-то смешное, потом снова устремила обличающий взгляд на Май. – Я тебе не нравлюсь. – В горле Греб заклокотал смех. – Вижу по глазам, детка, что ты меня невзлюбила.

Май особенно не нравился ее стиль говорить, словно украденный у Морригвэн – глядя в глаза собеседнику, откинув голову назад под таким же углом, как это делала Старая Карга.

Старуха Греб рассмеялась еще громче.

– Не правда ли, смешно: ты не доверяешь мне только потому, что я старая и уродливая. – Она с отвращением окинула взглядом свое грязное красное платье. – А этот мужчина – нахальный и красивый, и поэтому ты готова верить каждому слову его медоточивого языка? Тебе не кажется, что это несколько неразумно?

Она закатила глаза и хрипло пропела несколько слов на непонятном языке, после чего снова выпрямилась и вперила взгляд Май в глаза.

– Я видела знаки – он опасен для тебя. Тебе нужно бежать от него, но только не через море. Беги обратно, в горы, к своей земле – там будет безопаснее.

Старуха Греб отпустила наконец руку Май и отпила три больших глотка из своего бокала. Май понимала, что нужно действовать быстро, пока Амариллис не вернулся. Волосы ее, закрученные в пучок на затылке, были сколоты большой булавкой, которая постоянно расстегивалась. Вот и сейчас она снова расстегнулась, и девушка принялась скручивать волосы в пучок, лихорадочно размышляя, что же ей делать с советом старухи Греб. Ясно одно – со странным золотоглазым спутником необходимо расстаться.

Как бы она хотела, чтобы здесь была Морригвэн и дала ей совет! Когда-то, только что попав, как сирота, под опеку Старой Карги, Май думала, что именно ей назначено стать новой Девой. Она чувствовала, что Морригвэн тоже этого хочет, так часто старуха называла ее «дитя мое» и так сильно к ней была привязана – подобным образом она относилась еще разве что к Брид. Но под конец жизни Морригвэн заметила, что хотя руны говорят о Май благоприятно, а значит, ей предстоит сыграть важную роль, однако девушка не может указать облачной ночью, где находится луна. А такой способностью обладали все высокие жрицы.

Май выскочила из трактира и со всех ног побежала к причалу, инстинктивно влекомая к морю. Она не доверяла Амариллису, но не хотела и полностью принимать совет старухи Греб. Просто нужно было самой найти для себя корабль с подходящим рейсом и ускользнуть на нем от Амариллиса. Май окинула взглядом маленькие рыбацкие лодки, стоявшие у причала, и перевела взор на огромные силуэты торговых судов за оградой острых скал. Любым образом нужно попасть к копям Каланзира.

Неподалеку от Май разговаривали меж собою несколько рыбаков, раскрасневшихся от выпивки. Один, слегка постарше остальных – лет под тридцать, – оглянулся на нее, и его веселые глаза радостно блеснули.

– Ну вот, утешительное зрелище для наших бедных глаз. Там все треплются о рыскающих волках, вместо того чтобы поболтать о земных феях. А они куда более интересны!

Май покраснела.

– Простите, я… Мне нужно место на корабле…

Еще один рыбак подтолкнул первого локтем и захохотал.

– Эй, Дании! Тебе еще не надоело волочиться за своей унылой потаскушкой, когда такая лапушка краснеет от одного твоего взгляда?