За пригоршню чар - Ким Харрисон

Дженкс бросил мою сумку на сиденье и открыл.

— Все было круто, — сказал он, быстро перебираямои веши. — В лучшем стиле Рейч, клянусь своей мотней.

Терпеть не могу этот ее стиль, — буркнула Айви, но мнестало приятно, что хоть Дженкс не считает меня полной неумехой.

Нас поймали, но Рэйчел вызвала на бой их альфу, а призомпоставила Ника. — Дженкс вытащил мои трусы и еще потряс ими у всех навиду. — В жизни не видел, чтобы вервольф так быстро перекинулся. Простоневероятно, Айви. Почти так же быстро, как Рэйчел с ее магией.

Я почувствовала укол тревоги, припомнив дикую свирепостьвервольфов, связанных в круг общей целью и одним вожаком. Я все еще не опомниласьот того впечатления. Айви замерла, потом повернулась на сиденье и посмотрела наДженкса. Я виновато завиляла хвостом, она чуть нахмурила лоб.

— Вызвала?

Дженкс кивнул, выбирая между фуфайкой с длинным рукавом икороткой майкой.

— Угу. Если она победит их альфу, мы забираем Ника. Явсе не видел, ушел искать этого долбодятла но на шум их драки пришла стаянастоящих волков. И та альфа, которая дралась с Рэйчел, побежала. А значит,Рэйчел выиграла. — Я вздохнула с облегчением, когда он засунул майкуобратно. — Не ее вина, что ту альфу волки загрызли.

Айви задумчиво вздохнула, задержала выдох. Я встретила еевзгляд и поморщилась, зная, что она поняла теперь, в чем у нас сложности.Адреналин всплеснулся дрожью.

— Они знают, кто вы такие? — спросила Айви, глядяповерх моей головы в сторону острова.

Расслышав ее тревогу, Дженкс выпрямился, стукнувшись впотолок головой.

— А, черт, — сказал он. — Нельзя ехать домой.Они поедут за нами, даже если Ника у нас не будет. Ой, провались оно все вДиснейленд! Где этот долбодятел? Джакс! Что вы украли такое, блин? Как намубедить четыре стаи вервольфов, что у нас его нет и что Ник не сказал нам, гдеоно?

Джакса не было. Я видела, как он улепетнул из микрика в тусамую пикси-секунду, как его папочка начал всуе употреблять имя Диснеево.Разозленный Дженкс выпрыгнул наружу и пошел к душевым, размахивая руками ибагровея.

— Эй! Долбодятел! — кричал он.

Я встала, потянулась и прыжком заступ ила ему дорогу. Онрезко остановился, а я потерлась ему об ногу, пытаясь сказать, что всенормально, что мы и с этой проблемой справимся. Дженкс посмотрел на меня, мышцына плечах у него напряглись.

— Ладно, я буду спокойно, — сказал он, стиснувзубы. — Но мы сваливаем, прямо сейчас. Заберемся под листья и понадеемся,что пауки сплетут над нами паутину, прежде чем до нас доберутся.

Не очень понимая, как в это уравнение вписываются пауки, явсе же пошла обратно в микрик, а он загрохотал кулаком по двери душевой. Айвизавела двигатель и наклонилась открыть для меня окно, когда я вспрыгнула на переднеесиденье. Меня обдало томным запахом духов, знакомым и насыщенным тонами,которые раньше различало только мое подсознание. Успокаивающими.

Я повернулась на стук двери. Дженкс скользнул в машину,откровенно злой. Метрах пяти за ним шел Ник, побритый, с мокрыми волосами, водас них капала на серое трико. Двигался он лучше, голову держал прямей и смотрелпо сторонам. Я правильно решила, что кеды будут малы — он так и шел босиком,кеды болтались у него на пальце.

— Ты слишком хорошо с ним поступаешь, Рэйчел, —тихо сказала Айви. — Другой бы на твоем месте ядом плевался от злости, аты все прощаешь. Он лгун и вор, он тебя бросил, наплевав на твои чувства.Опомнись, подумай, что ты делаешь!

Не беспокойся, подумала я. Мне хотелось сказать, что я невпущу Ника обратно в свою жизнь, но выразить эту мысль удалось только стукомхвостом по полу, что было несколько унизительно. Но я вспоминала измученноетело Ника, его силу воли, когда он молчал вопреки наркотикам и пыткам, излиться на него могла только с очень большим трудом.

Господи Боже, — прошептала я, сидя на откидном сиденьеи в ужасе разглядывая свои ноги. Волосатые ноги. Не по-волчьи шерстистые, аволосатые, словно полгода бритвы не видали. Кривясь от отвращения, я глянуласебе под мышку — и вся передернулась. Полный кошмар.

Ты как там, Рэйчел? — спросила Айви с переднегосиденья, и я судорожно схватила черную фуфайку с длинными рукавами иприкрылась, хоть плотная занавеска и отделяла меня от прочего мира,проплывающего мимо со скоростью тридцать пять миль в час, то неуклюже тормозя,то резко разгоняясь.

Нормально, — сказала я, натаивая кофту и удивляясь, чтоногти у меня нормальной длины, хотя и без лака. А рыжие кудри стали длиннее,доставали ниже плеч, как прошлой зимой, до того, как Ал отхватил от них клок.Наверное, за повышенную волосатость надо благодарить Кери. Это она чарыобратного превращения плела, а в Темные Века дамы вряд ли брились.

Я благодарила всех богов, что Дженкс, Джакс и Рекс ехалисзади в Кистеновом «корвете». Одеваться в машине и так нелегко, а делать этопод взглядами пикси — невыносимо. Мне уже приходилось и повторений не хочется.

Вздрогнув при виде рыжей поросли на ногах, я вытряхнула изсумки пару носков, жалея, что это не гольфы. Скорчив гримасу, я их надела. Ну,это ненадолго — ровно до того, как я найду десять минут, чтобы уединиться вванной с флаконом депилятора. Вот интересно, почему это Дженкс оказалсягладеньким, как попка младенца? Может, у пикси волосы только на голове растут?

Я натянула на себя джинсы, смутившись от громкого взвизгамолнии. Поморщившись, отдернула занавеску и пригладила волосы. Передо мнойвозвышался мост, занимая половину горизонта. Поток транспорта и так еле полз,судорожно дергаясь, а тут еще из-за ремонта по одной полосе осталось в каждуюсторону. Но Ник оставил грузовичок по ту сторону пролива, в Сент-Игнасе, такчто пришлось ехать.

— Всем привет, — сказала я, устраиваясь поудобнее,чтобы впереди что-то видно было. — Я снова с вами.

Айви глянула на меня в зеркало, задержав взгляд нараспушившихся кудрях. Ник на время перестал копаться в бардачке — он искалмелочь заплатить за переезд по мосту — и улыбнулся, но его длинные пальцыпианиста заметно дрожали. Набрав нужную сумму, он выпрямился и отбросил со лбанепросохшие волосы.

Душ пошел ему на пользу. Он и без того был худ, а посленедели мучений стал просто изможденным. Выбритые щеки запали, резко выступилкадык. Раньше с этой тощей фигурой он выглядел студентом, а теперь — простоходячим скелетом. Серое трико на нем болталось, и я подумала: а когда же он впоследний раз нормально ел?

Впрочем, в голубых глазах снова светился ум — душ, армейскиешоколадки и расстояние помогли ему слегка прийти в себя. Сейчас он был вбезопасности. Пока что.

Передо мной снова всплыл образ: Ник стоит у бетоннойкоричневой стенки — сломленный, плачущий человек, палец на спусковом крючкеружья.