Я тебе не по зубам. Часть 2 - Юлия Леманн

Силой воли скинув напряжение, Тоня взяла текилу, залпом выпила ее и откинулась на спинку дивана. На губах скользнула усмешка, а ужас сменился злостью. Чертов Денис, и его чертов характер!

«И конечно же, я не ищу твой взгляд в толпе незнакомой.

И мои глаза не горят, знай — я давно вышел из комы.

И меня так тянуло к тебе, но я стал невесомым

Словно мы не знакомы. Кстати, напомни, о ком я?»

«Напомнить? Нет, это ты! Ты будешь напоминать мне свое имя и кто ты такой!», — злилась все больше Тоня, цепляясь за эту эмоцию, как за спасительный круг. — «Ненавижу тебя», — прошептала одними губами, резко поднимаясь с дивана. Потому что не хотела больше ничего слышать. Хватит с нее. Достаточно. Наигралась.

Денис хотел оставить за собой последнее слово? Пусть так. Отлично. Он выиграл. Сломал. Добился своего. Свадьбы не будет, но и к нему она не прибежит.

— Ты куда? — сжала ее руку Даша.

— На воздух, — постаралась освободиться Тоня, уверенная, что еще немного, и выдержка ей откажет окончательно, а чувства раздавят. Желание сбежать стало практически осязаемым, в ушах набатом звучали слова Дениса. Повторяясь снова и снова, и Тоня далеко не сразу поняла, что что-то изменилось.

А вот девочки это заметили, и заставили Тоню сесть на место и вслушаться в новые слова. Уже совсем не жалящие, но так же переворачивающие ее душу.

«Но там глубоко, где не видно тебе. Мне совсем нелегко, я буквально на дне.

И падает снег, сверху падает снег. Не в силах сокрыть твой пламенный след.

Так пронзительно и колко, так унизительно долго…

Стараюсь вытащить иголку, хватаюсь пальцами, и только…»

Музыка стала более мелодичной. Глаза Дениса продолжали давить, гипнотизировать, и вместе с тем словно позволили увидеть то, что Демин никогда не показывал — слабость.

«В душе моей так больно, словно сломаны все кости.

Я и имя твоё не помню, и дышать не могу от злости.

Обездвижен, подавлен, сломлен. Даже смерть не зову в гости.

И в душе моей так больно, словно сломаны все кости».

Его голос не дрогнул, но Тоня представить не могла, чего ему это стоило. Песня закончилась, раздались аплодисменты от некоторых столиков, Дэн сошел со сцены, а Тоня так и сидела, не в силах пошевелиться. Придавленная смыслом того, что только что произошло.

— Он уходит, — толкнула ее Даша, и Тоня растерянно посмотрела на нее, перевела взгляд в сторону выхода, где скрылся Денис, а затем резко подскочила с дивана.

— Я не вернусь, — предупредила она девочек, не собираясь упускать Дэна после такого признания. Скрытого, не прямого, но до жути искреннего и сложного для Дениса. Так открыться в присутствии всех ее подруг… Тоня одновременно не верила в произошедшее, и чувствовала себя безумно счастливой.

Практически пробежав к выходу, у самой двери она заставила себя остановиться, глубоко вдохнула и вышла на улицу. Дэн стоял у стены, курил, и смотрел куда-то вдаль.

— Что это было? — мягко поинтересовалась Тоня, подходя к нему.

— Считай, попрощался, — усмехнулся Денис, делая затяжку.

— Нет, Дёнь, так не прощаются.

— Ты права, — вдруг рассмеялся Демин, отбрасывая сигарету. — Я не прощался, — повернулся он к ней. — Я тебя выманивал, — прошептал, сжав ее талию, и поцеловал. Нежно, но до безумия властно. Не оставляя ни малейшего шанса на сопротивление. То покусывая ее губы, то всасывая их.

Тоня обняла его за плечи, мгновенно отвечая на поцелуй, и прижимаясь немного теснее, словно намекая, чтобы ее держали крепче. Потому что предательские ноги не держали, а от пережитых эмоций немного потрясывало. И Денис послушался, прижал к себе, не оставляя и миллиметра между их телами, а затем и вовсе поднял ее на руки, и, не прекращая целовать, понес к машине.

— Что ты делаешь? — рассмеялась Тоня, когда он усадил ее на пассажирское сиденье.

— Похищаю, — Дэн захлопнул дверь, сел за руль, и посмотрел на нее пристальным, лишающим воли взглядом. — Мы едем ко мне, и ты не выйдешь из квартиры, пока не примешь правильного решения, — с легкой ноткой угрозы предупредил он, заводя машину.

Тоня не помнила, как они добрались до квартиры. Кажется, еще несколько минут назад стояли у машины, и вот, она уже замерла посреди гостиной, и смотрела на облокотившегося о косяк Дениса. Немного хмурого, молчаливого, и до жути напряженного.

Он не спускал с нее глаз. Держался на расстоянии, и гипнотизировал своим темным взглядом, словно ждал чего-то. От нее. Первого шага? Или боялся, что снова спорить начнет?

— Знаешь, милая, — отошел от стены Дэн, — а голос у тебя все так же ужасный.

«Сам ты ужасный», — обиделся Голос. — «Тоня, скажи ему!»

— Он про пение, — рассмеялась Тоня, невольно отступая на шаг.

«А-а-а… ну тогда да, голос у тебя так себе. И как только петь решилась?»

— А ничего, что ты сам на этой идее настоял? — изумилась Тоня.

«Не было такого», — отмахнулся Голос. — «И Дёня на нас как-то странно смотрит», — обратил он внимание на Дениса. Тот неумолимо приближался, и Тоня снова отступила, прячась за диваном.

— Снова с тараканами общаешься? — иронично изогнул он бровь.

«Сам ты таракан», — насупился Голос.

— Они довольно интересные собеседники, — кивнула Тоня, обходя диван по кругу. Дэн следовал за ней, но серьезных попыток нагнать не предпринимал, словно дарил иллюзию контроля над ситуацией.

— Интересные собеседники, значит… И что же они тебе говорят?

— О твоем поведении гадают, — нервно усмехнулась Тоня. — Спрашивают, что я здесь делаю.

«А то ты сама не знаешь», — закатил глаза Голос, но Тоша его проигнорировала, внимательно следя за передвижением Демина. Тот шел медленно, даже как-то лениво, а затем резко перепрыгнул через спинку дивана, и сжал не ожидавшую такой прыти девушку.

— И что же ты здесь делаешь, Тоня? — прошептал Денис ей на ухо, коснувшись губами мочки, и крепко, но не больно удерживая ее за плечи.

— Ты мне скажи, Дёнь. Что я здесь делаю?

Дэн только усмехнулся. Покачал головой, а затем прижался к ее лбу своим и закрыл глаза. Он дышал глубоко, ровно, и то крепче обнимал ее, то немного ослаблял хватку. Руки скользнули вдоль позвоночника, запутались в волосах, потянули, заставляя Тоню приподнять голову, и встретиться с ним взглядом.

«Признаний ждет, ведьма», — немного злился Денис, скользнув губами по ее виску, и вдохнув ее запах. Словно гребанный наркоман, переживший ломку, и дорвавшийся до любимого наркотика.