P.S. I Dare You. Я бросаю тебе вызов - Уинтер Реншоу

К тому же это казалось ей милым.

– Может быть, присядешь? – Он указывает на одно из гостевых кресел с оливково-зеленой замшевой обивкой, стоящих напротив его стола.

Сжав губы и резко выдохнув, я сажусь, желая, чтобы этот поганый спектакль поскорее закончился.

Я здесь только потому, что мне любопытно: какие же такие насущные вопросы наследства он хочет обсудить со мной лично?

Может быть, это подстава. Может быть, он забросил удочку, а я схватил наживку. Но это неважно, потому что он по-прежнему не может заставить меня сделать ничего, что я не захочу.

– Рад видеть тебя, сын, – говорит он, садясь обратно в свое кресло.

Под глазами у него мешки, словно от усталости, кожа на руках тоньше, чем мне помнилось, видны все фиолетово-синие вены, но, не считая этого, он выглядит так же, как в прошлую нашу встречу – как старый богатый американец. Я убежден, что к концу жизни все они выглядят одинаково.

Но на умирающего он не похож. Лицо у него не особо бледное, взгляд ясный. И он здесь, верно? У него хватает сил на то, чтобы работать.

– Спасибо за то, что пришел. Я знаю, что для тебя это было нелегко, – говорит он. Мой отец не глуп. Он считает, будто если поблагодарит меня и признает, что решение прийти сюда сегодня я принял совершенно самостоятельно, это смягчит меня. Но он ошибается.

– Что тебе нужно со мной обсудить?

Он на миг кривит тонкие губы, потом его лицо принимает прежнее выражение.

– Правильно. Полагаю, нам нужно сразу перейти к этому. Я уверен, что у тебя есть иные дела, другие встречи.

– Есть.

Он смотрит на меня поверх столешницы, покрытой стеклом, его маленькие голубые глаза подмечают каждую мелочь.

– Я хотел поговорить с тобой о том, чтобы ты взял на себя руководство «Уэллс-Тех Медиа».

– Ни за что. – Я сжимаю зубы.

– Ко-Джей. – Он склоняет голову набок и хмыкает, но это не шутка. – Я построил эту… империю… для тебя.

– Вранье.

– Это и есть мое наследие, о котором мы говорим. То, что принадлежит тебе по праву рождения. Марта сказала тебе, что я…

– Да, но это ничего не меняет. – Я понимаю, что злобно смотрю на него, не в силах расслабить сведенные напряжением мышцы лица.

Отец откидывается на спинку своего кресла, кожаная обивка скрипит. Он поглаживает морщинистой рукой подбородок и изучающе разглядывает меня.

– Вот какое дело, Ко-Джей, – говорит он. – Если ты не хочешь принять «Уэллс-Тех» – отлично. Но тогда я буду вынужден продать эту компанию. И, как ты знаешь, она сто́ит миллиарды долларов, так что, естественно, выбор потенциальных покупателей не особо велик.

– Я уверен, что ты без проблем найдешь кого-нибудь.

– Понимаешь, в том-то и штука. Я уже нашел. – Он подается вперед, опершись локтями на столешницу. Справа от него стоит стаканчик с его любимыми золотыми ручками, слишком плотно набитый – видимо, недавно пополненный. – Это «Самуэльсон-Барнс Групп».

Я больше не вижу своего отца.

Перед глазами у меня красная пелена.

Вскочив, я отталкиваю кресло и направляюсь к выходу, но, дойдя до двери, я резко останавливаюсь и сжимаю кулак.

Повернувшись, я спрашиваю отца:

– Почему? Как тебе такое вообще могло прийти в голову?

– Они уже много лет хотят купить нас, – отвечает он.

«Нас».

Как будто «Уэллс-Тех» имеет ко мне какое- то отношение.

– И к тому же они сделали невероятно щедрое предложение, – добавляет он. – Я был бы глупцом, если бы отверг его.

– Тогда зачем ты приволок меня сюда? Чтобы поставить мне ультиматум? Или я возглавляю «Уэллс-Тех», или ты продаешь его компании, которая единолично в ответе за смерть моей матери?

– Я знаю, это выглядит ужасно, но ты должен понять, я…

Взмахнув рукой, я поворачиваюсь к нему спиной.

– Мне плевать, какие у тебя причины.

Я хватаюсь за ручку двери, втягиваю воздух и задерживаю его в легких, пытаясь осознать, что все это значит и что мне делать в такой ситуации.

Если я возглавлю компанию, я могу продать ее, кому захочу. Но это означает, что я вынужден буду научиться тому, как управлять ею, ознакомиться с повседневной рутинной работой на руководящей должности, и так далее, и тому подобное. Мне придется тратить все время на то, чтобы превзойти своего отца – просто воплощенный кошмар.

Но если я этого не сделаю… если я откажусь от этого предложения… «Уэллс-Тех» уйдет к «Самуэльсон-Барнс Групп», и когда мой отец умрет, я унаследую их гребаные кровавые деньги.

Этот бессердечный мерзавец манипулирует мной.

– Я подумал: возможно, ты сможешь обучиться тому, как руководить компанией. – Его голос звучит мягче, чем прежде. – Я могу научить тебя всему, Ко-Джей. Пока я еще в силах. Кто знает, сколько времени…

– Хватит, – прерываю я его, снова поворачиваясь к нему лицом. – Если ты думаешь, будто, напоминая мне каждые две секунды о том, что ты умираешь, ты сможешь завоевать мое сочувствие, уважение или даже прощение, то ты ошибаешься.

Он вскидывает ладони и выпячивает подбородок.

– Весьма честно.

– Мне нужно… нужно подумать об этом. – Я зажмуриваюсь и сжимаю переносицу двумя пальцами. Поверить не могу, что размышляю над этим. Несколько минут назад я намеревался высказать своему папаше очень многое.

Но не это.

– Если ты решишь занять эту должность, я позабочусь обо всем, я даже найму тебе персонального ассистента, дабы облегчить твою жизнь. Ты будешь сильно занят делами, и будет очень кстати, если кто-то позаботится о твоих покупках и остальных вещах. Тогда тебе не придется ни о чем беспокоиться.

– Мне не нужно, чтобы кто-то делал для меня покупки. Мне нравится то, как я одеваюсь. – Я окидываю взглядом темно-синюю рубчатую ткань своей водолазки.

– Кто-то должен иногда готовить для тебя еду, – продолжает отец.

– Я могу заказать доставку. И я не люблю, когда посторонние распоряжаются на моей кухне…

– Кто-то должен улаживать для тебя формальности, бронировать билеты.

– У меня есть «Сессна», мне не нужно бронировать билеты, – парирую я.

– В крайнем случае она может просто составить тебе компанию. Ассистенты нужны для того, чтобы облегчить ношу, и иногда для этого требуется удостовериться, что тебе… комфортно, что все твои… потребности удовлетворены.

– Поверь, у меня нет проблем с удовлетворением моих потребностей, – резко отвечаю я этому отвратительному человеку, сидящему за столом. – И я никогда не поставлю свою подчиненную в подобное положение.

– Конечно, нет, – слишком поспешно отзывается он. – Ты хороший человек, Ко-Джей. Лучше, чем я когда-либо был. Не думай, что я этого не понимаю.