Никогда не верь пирату - Валери Боумен

Даньелл хихикнула, но тут же зажала рот рукой.

Когда мужчина вышел из тени и встал на верхней площадки лестницы, она охнула. Это оказался не кто иной, как лорд Кавендиш.

Где же леди Дафна?

Даньелл зачарованно наблюдала, как он продолжал идти по коридору. Мужчина миновал дверь спальни леди Дафны, не заметив девушку. Под заплывшим глазом красовался огромный синяк, а с кулака – о боже! – капала кровь.

Девушка снова зажала рот ладонью – на этот раз, чтобы он не услышал испуганного возгласа. Но он прошел не только мимо двери жены, но и мимо своей спальни.

Даньелл уже осмотрела его комнату, позволив себе вольность открыть смежную со спальней леди Дафны дверь, и поняла, что супруги спят в соседних покоях. Сейчас лорд Кавендиш вошел в спальню на противоположной стороне коридора. Неужели он настолько пьян, что забыл, где живет? Как ему будет стыдно, когда он проснется и обнаружит, что попал не туда! И леди Дафна будет унижена, не зная, где ее муж.

Даньелл прикусила губу. Может, побежать рассказать все миссис Хаклберри? Или сообщить одной из горничных, пусть она все уладит? Или лучше пробраться в комнату и сказать хозяину, что он попал в чужую спальню?

Но она была не из тех, кто упускает столь отличную возможность. Нужно побольше узнать о хозяевах, пока она еще здесь.

Даньелл на цыпочках вышла из комнаты леди Дафны и поспешно зашагала по коридору, чтобы заглянуть в ту спальню, куда вошел лорд Кавендиш.

Он оставил дверь широко открытой. На каминной доске и около кровати стояли горящие свечи.

– Милорд! – тихо позвала она.

Сначала он не услышал. Мужчина сидел на кровати и дергал за сапог, пытаясь его снять. Где, во имя неба, его камердинер?

– Милорд! – снова окликнула она, на этот раз громче.

Он вскинул голову и прищурился, стараясь ее разглядеть.

– Кто это?

Она остановилась на пороге:

– Это я, милорд.

– Ради всего святого, не зови меня милордом. Не выношу этого, – пробурчал он, вновь принимаясь возиться с сапогом.

– Милорд, видите ли… вы… возможно, вы не поняли… то есть вы сейчас…

– Вы горничная? – прогремел он.

– Да.

Возможно ли, что он успел позабыть их дневную встречу? Учитывая его нынешнее состояние, это более чем возможно.

– Если вы горничная, пожалуйста, выполните свою работу и помогите мне с этими сапогами!

Черт! Этот человек ужасно властен! По крайней мере когда пьян.

– Возможно, лучше снять сапоги в вашей комнате? – предложила она.

– Я в своей комнате.

Он ухитрился сорвать сапог и швырнуть его на пол рядом с кроватью.

У Даньелл был опыт споров с пьяным. Большой опыт.

– Прошу прощения, милорд, вы ошибаетесь, – настаивала она.

– Тихо, женщина! – Он закрыл ладонями уши. – Вам кто-нибудь говорил, что вы слишком громко кричите?

Боже!

Терпение девушки лопнуло. Хозяин он или нет, но она не позволит себя оскорблять! Бедная леди Дафна! Неужели Даньелл только сегодня днем считала, что ее новой хозяйке повезло получить такого мужа? Пусть у него лицо греческого бога, но на самом деле он пьяный осел!

– Вам кто-нибудь говорил, что вы очень грубы?

Это замечание было встречено ухмылкой:

– Бесчисленное количество раз.

– И?

– Я предпочел ничему не верить, – отрезал он, по-прежнему ухмыляясь. – А теперь либо помогайте, либо уходите!

Даньелл сжала кулаки и уперлась ими в бедра. Ей очень хотелось оплеухами вбить толику разума в пьяную голову хозяина, но возобладал здравый смысл. Нельзя, чтобы ее выставили в первый же день. Особенно за то, что делать совсем не обязательно! Не может же она, в самом деле, дать оплеуху своему нанимателю.

Это было бы чрезвычайно дурным тоном, как любят говорить англичане. Нет, ее выгонят завтра за незнание того, что белые лайковые перчатки не подходят к отделанному мехом платью или что желтые ленты для волос никогда не носят по средам. За что-нибудь совершенно абсурдное. Но ей нужна эта работа. Очень. Ладно, она поможет этому болвану с сапогом. Возможно, тогда он прислушается к ее увещеваниям, когда она снова объяснит, что он вошел в чужую комнату.

Она подошла, встала на колени и вцепилась в сапог, пока лорд старался его стянуть. Он пыхтел и дергал. Ничего не выходило.

– Может, попробовать с этой стороны? – предложил он, показывая на носок сапога.

Лицо девушки пылало (а это было ей совсем не свойственно). Даньелл поднялась, оседлала сапог и стала тянуть его обеими руками. Ей очень хотелось поскорее снять сапог, увести хозяина, уложить в постель в его собственной спальне и покончить со всем этим неприятным делом.

– Дергайте! – скомандовала она.

Он так и сделал. Сапог свалился на пол. Мужчина плюхнулся на кровать, а она отлетела назад, прямо ему на колени.

– Спасибо, – выдохнул он, придерживая руками ее бедра. Ягодицы девушки совершенно неприличным образом прижимались к его ногам.

– Вы слишком громогласны и немного чересчур любите командовать, но я не возражаю против этих сторон вашего характера, – объявил он.

– Voux pouvez etre tres beau, mais vous etes un ane complet[5], – пробормотала она.

– Вы считаете меня красивым? – донесся до нее слишком уверенный голос. – Мадемуазель, я польщен!

Она повернула голову и окинула его яростным взглядом.

– Если вы поняли первую часть, значит, без труда поймете вторую, мсье!

Ну вот и все. Ее точно уволят! Кроме того, она сама не останется в доме, хозяин которого ведет себя столь непристойно. Конечно, она вполне владеет собой и может управлять ситуацией, но Даньелл очень сомневалась, что быстрый тычок в ребра человека, который платит ей жалованье, приведет к чему-то, кроме немедленного увольнения.

За спиной кто-то громко ахнул. К своему ужасу девушка увидела леди Дафну в ярко-розовом шелковом платье, которое сама помогала ей сегодня надеть.

Даньелл кое-как сползла с коленей лорда и встала.

– Миледи, вы должны мне поверить. Я не хотела…

Даньелл осеклась и охнула. Рядом с леди Дафной в дверях возник не кто иной, как лорд Кавендиш!

Даньелл оглянулась на человека, на чьих коленях только сейчас сидела, а потом уставилась на его копию, возвышавшуюся в дверях. Что происходит? Как это может…

Стоп. Теперь, когда она присмотрелась, ей стало видно, что у человека, сидевшего на кровати, волосы длиннее и загорел он больше, чем лорд Кавендиш. Да и взгляд куда более лукавый! Ее отвлек вид синяков и крови, иначе она наверняка заметила бы разницу.