Верни нас - Ольга Кабацкая

— Отпусти меня, — моя попытка вырвать конечность из его крепкого захвата провалилась.

— Нам нужно поговорить, — поставил меня перед фактом Глеб, чуть сильнее сжимая пальцы на моём запястье.

— Нам не о чем с тобой разговаривать, — я сделала ещё одну безуспешную попытку вырвать руку. — Немедленно отпусти меня!

— Чего ты боишься? — усмехнулся Глеб, делая шаг и практически не оставляя расстояния между нами.

— Нам не о чем разговаривать, — повторила я. — И я тороплюсь.

— К Олегу? — как-то зло рассмеялся бывший.

— А тебе какое дело? — нахмурилась я. — Моя жизнь тебя не касается.

— Спорное утверждение, — настал его черёд гневно смотреть на меня. — Матвей мой сын?

Я знала, чувствовала, что Глеб обязательно задаст мне этот вопрос. Но не ожидала, что всё произойдёт так скоро. И тем более, я и подумать не могла, что бывший подловит меня в полумраке на выходе из дома.

— Что? — переспросила я, стараясь говорить убедительно. — Ты рехнулся?

— Да или нет? — Глеб испепелял меня взглядом, внимательно следя за моим лицом.

— Нет, — уверенно отчеканила я, в который раз дёргая рукой, пытаясь вырваться.

— Я тебе не верю, — незамедлительно ответил он.

— Твои проблемы, — я позволила себе глухо рассмеяться. — Ты кажется забыл, как мы расстались, Глеб. Так вот, даже если исключить тот факт, что Матвеем я забеременела через год после нашего с тобой… развода, — прошипела я так, что любая змея обзавидововалась бы. — То от тебя бы я не стала рожать в любом случае. Понял?

— Матвею шесть, — словно не слыша моих слов, произнёс бывший. — А мне ты сказала другую цифру. Для чего решила наврать, если он не мой? Настя?

— Я не собираюсь ничего тебе объяснять! Мой сын к тебе не имеет никакого отношения! — я начала вырываться, но добилась лишь того, что Глеб ощутимо придавил меня спиной к стене, неприлично прижавшись ко мне всем телом. — Ты совсем из ума…

— Не могу удержаться, — хрипло прошептал Глеб, склоняясь к моему лицу. — Никогда не мог…

Все возражения застряли в горле, стоило мне почувствовать его дыхание на своей шее. Я словно со стороны услышала, как он с шумом втянул в себя воздух.

Бедром я чувствовала его возбуждение; злилась на него, что посмел прикоснуться; на себя, за то, что вопреки здравому смыслу и моей ненависти к Глебу, тело предательски реагировало на его прикосновения. Словно не было никакой измены. Словно мы никогда не расставались.

Низ живота наполнился приятной тяжестью, заставляя меня сжимать бёдра, в жалкой попытке избавиться от наваждения.

— Отпусти, — я облизнула пересохшие губы, но моя просьба больше походила на жалобный стон.

Глеб же словно не слышал, едва заметно коснувшись губами чувствительной точки за моим ухом, в то время как его руки без всякого стеснения залезли мне под футболку.

— Стася? — услышала я отрезвляющий голос Олега с улицы. — У тебя всё хорошо?

Кажется, он заметил, что я пыталась выйти, но не понял, что меня задержало в доме.

— Стася, — передразнил его Глеб, прекратив меня лапать, но и не думая отстраняться. — Я помню, как ты злилась, когда твоё имя коверкали подобным образом.

— Память снова тебя подвела, — произнесла я, сбросив с себя оцепенение и от души ударив его коленом между ног. — Я злилась, когда меня так называл ты. Сокращать моё имя могут только самые близкие.

Пользуясь тем, что Глеб отвлёкся на боль в причинном месте, я пулей выскочила на улицу, чуть не врезавшись в Олега.

— Прости, — выдавив из себя улыбку, я, как могла, изображала хорошее настроение. — Я сильно опоздала?

— Тебя я готов ждать, — обворожительно улыбнувшись, он подал мне руку. — Идём?

Пока мы шли по дорожке от дома, мою спину прожигал чей-то взгляд. Я знала, что если обернусь, то увижу Глеба в одном из окон первого этажа.

Знала, и продолжала улыбаться ведущему меня в сторону ворот Олегу, уже сейчас понимая, что нормального свидания у нас не получится. Меня едва заметно потряхивало от того, что случилось несколько минут назад.

И не только от злости.

Вполуха слушая Олега, в памяти я снова и снова прокручивала то, как Глеб прижал меня к стене. Как его руки скользили у меня под футболкой. Как его близость заставила меня забыть где я и с кем.

Боже мой, он догадался про Матвея! А я, вместо того, чтобы переживать сейчас об этом, как дура злюсь на запах его туалетной воды, который до сих ощущала.

— Ты меня совсем не слушаешь, — Олег неожиданно остановился, чем привлёк моё внимание. — Всё в порядке?

— Да, — согласно закивала я. — Прости, просто… голова разболелась. Может перенесём нашу прогулку?

И я почти не врала. Голова у меня действительно разрывалась на части. Правда, не от боли, а от мыслей, но… такими темпами до мигрени мне осталось совсем чуть-чуть.

— Почему ты не сказала раньше? — расстроенно произнёс Олег, беря меня под руку и разворачиваясь обратно, в сторону дома Оксаны. — Мне приятно, что ты не хотела переносить наше свидание, но что я, не человек что ли? Пойдём обратно, Стася. Наверняка у Оксаны есть обезболивающее.

Стася.

Глеб был прав, меня всегда раздражало такое сокращение моего имени, прилипшее ко мне ещё со школы. Когда так называла Оксана — ещё куда ни шло, но из уст Олега обращение бесило до зубного скрежета.

А ещё больше бесила правота Глеба.

— Не думаю, что стоит будить Оксану ради меня, — мягко отказалась я от предложения Олега. — У меня бывает. Скоро пройдёт.

— Как знаешь, — кивнул Олег. — Но головную боль терпеть нельзя, тебе это любой врач скажет. Как и зубную…

Когда мы вернулись в дом и разошлись по своим комнатам, первым делом я зашла к Матвею. Сын спал в позе морской звезды, раскинув руки и ноги в стороны, не обращая никакого внимания на превратившееся в комок одеяло. Ворочался… может чувствует грядущие перемены?

Поправив одеяло, я снова почувствовала преследующий меня запах туалетной воды Глеба. Я действительно им пропахла, или мне только так кажется?

Вернувшись к себе в комнату, я уверенно прошла в ванную и скинув с себя одежду, встала под упругие струи душа. Я до красноты на коже тёрла себя мочалкой, желая избавиться от всего этого.

Смыть с себя его запах.

Смыть каждое прикосновение.

По ощущениям я простояла в душе не меньше часа. Моральных сил уже ни на что не осталось.

Завернувшись в полотенце, я немного промокнула волосы вторым и вышла в комнату с единственным желанием — забраться под одеяло и забыть про сегодняшний день.