Причуды аристократов - Миа Райан

— Конечно. Где весеннее тепло?

— Да уж.

Они умолкли. Разговор иссяк сам собой. «Но должны же быть у нас еще какие-то общие интересы, кроме бесед о Гарри!» — с отчаянием думала Тилли.

Питер Томпсон был красивым умным молодым человеком, и, когда он смотрел на Тилли из-под густых ресниц глазами с поволокой, у нее мурашки бежали по коже.

Как жаль, что единственная тема для разговоров, которая действительно волновала их обоих, заставляла Тилли плакать.

Она ободряюще улыбнулась, ожидая, что Питер продолжит беседу, но он упорно молчал. Тилли кашлянула, и Питер, наконец, понял намек.

— Вы читаете? — спросил он.

— Что за странный вопрос!

— Нет, я, конечно, понимаю, что вы умеете читать. Меня интересует, любите ли вы это занятие?

— Да, конечно. А почему вы об этом спрашиваете?

Питер пожал плечами:

— Кажется, я сказал одному из ваших гостей, что вы обожаете читать.

— Вам кажется или сказали?

— Сказал.

Тилли стиснула зубы. Питер Томпсон начинал действовать ей на нервы. Он прекрасно знал, что заслужил ее недовольство, и, тем не менее, сидел с видом кота, объевшегося сметаны, и спокойно разглядывал свои ногти.

— Кому именно вы это сказали? — строгим тоном спросила Тилли.

Питер поднял на нее глаза, и ее сердце невольно сладко затрепетало. Она была рада, что он, наконец, соизволил уделить внимание ей, а не разглядыванию ногтей.

— По-моему, этого человека зовут мистер Бербрук, — с невинным видом ответил Питер.

Тилли не выделяла Найджела Бербрука из толпы своих воздыхателей. Она никогда бы не вышла за него замуж. Мистер Бербрук был добрым малым, однако страдал недостатком ума. Проще говоря, он был глуп как пробка. Перспектива обзавестись женой-интеллектуалкой наверняка до смерти напугала его. Казалось бы, Тилли должна была поблагодарить Питера за то, что он избавил ее от навязчивого кавалера, однако Тилли не нравилось, когда посторонние вмешивались в ее дела.

— Что именно вы сказали мистеру Бербруку? — продолжала допытываться она.

— Э-э… я сказал ему, что вы любите читать философские трактаты.

— Понятно. И зачем вы это сделали?

— Мне показалось, что это произведет на него впечатление, — пожав плечами, ответил Питер.

— Какое именно впечатление? Что сделал мистер Бербрук, услышав ваши слова?

Питер даже не пытался сделать вид, что смущен.

— Убежал прочь, представьте себе!

Тилли пыталась казаться спокойной и ироничной, но ей это не удавалось. Ее сердитый взгляд буравил Питера.

— А с чего вы взяли, что я люблю читать философские трактаты?

— А разве это не так?

— Это к делу не относится! Вы не имеете права распугивать моих женихов!

— Вы считаете, что именно этим я занимался? — Прошу вас, будьте последовательны, — насмешливо произнесла Тилли, — перед мистером Бербруком вы преувеличивали силу моего интеллекта, а сейчас хотите принизить мои умственные способности.

— Ну, хорошо, поговорим начистоту, — промолвил Питер, скрестив руки на груди так, как это обычно делали отец и брат Тилли, когда собирались отругать ее за что-нибудь. — Скажите, неужели вы собираетесь обручиться с мистером Бербруком? Или, может быть, с кем-нибудь из тех, кто убежал из вашего дома, едва узнав о скачках в Гайд-парке?

— Конечно, нет, но это вовсе не означает, что я хочу, чтобы кто-нибудь отпугнул их от меня.

Питер взглянул на нее как на идиотку. Или как на истинную женщину. Тилли знала, что для большинства мужчин эти два понятия совпадают.

— Чем больше мужчин вьются вокруг меня, тем лучше, — набравшись терпения, попыталась объяснить Тилли своему гостю простую истину. — Большое количество воздыхателей гарантирует постоянный рост их числа.

— Простите, не понял…

— Вы все, или, по крайней мере, большинство из вас, — стадо баранов. Вас привлекают только те женщины, которые кажутся привлекательными другим.

— Значит, цель вашей жизни — постоянно увеличивать число джентльменов, толпящихся в вашей гостиной?

Это было произнесено покровительственным тоном, который оскорблял Тилли, и ей захотелось выставить Питера за дверь. Ее удерживало лишь сознание того, что Питер был лучшим другом Гарри. Память о брате помешала ей немедленно позвать дворецкого и приказать ему выпроводить наглого гостя.

— Моей целью является брак, — сказала Тилли, взяв себя в руки, — я хочу найти себе достойного мужа. Не заманить в ловушку, не поймать в расставленные сети, не принудить пойти со мной к алтарю, а именно найти! Найти человека, с которым я могла бы прожить всю жизнь, долгую и насыщенную событиями. И поскольку я практичная девушка, мне кажется, вполне разумным стремление познакомиться и пообщаться с максимально большим количеством претендентов на мою руку и сердце. Это даст мне возможность расширить зону поиска. В отличие от многих моих сверстниц я не парю в облаках, не тешу себя фантазиями, а действую. — Тилли откинулась на спинку кресла и, скрестив руки на груди, в упор взглянула на собеседника. — У вас есть еще вопросы?

Питер некоторое время с озадаченным видом молчал, а затем спросил:

— Вы хотите, чтобы я привел их всех обратно сюда?

— Конечно, нет! — воскликнула Тилли и тут же заметила в его глазах лукавое выражение. — Вы смеетесь надо мной!

— Ну, если только совсем чуть-чуть, — не стал отрицать Питер.

Если бы на его месте был Гарри, Тилли швырнула бы сейчас в него диванную подушку. А потом посмеялась бы вместе с ним. Но Питер не был Гарри. Когда он улыбался, у Тилли все замирало внутри. Когда он говорил, взгляд Тилли был прикован к его губам и по ее коже бежал холодок.

Больше всего в этой ситуации Тилли огорчало то, что Питер Томпсон, похоже, испытывал к ней всего лишь братские чувства. Во всяком случае, он вел себя так, как если бы был ее старшим братом. Он дал Гарри обещание присматривать за Тилли, и его внимание к ней исходило из чувства долга.

Нравилась ли она ему как девушка? Находил ли он ее привлекательной, интересной? Или, может быть, он терпел общество Тилли только потому, что она была сестрой Гарри?

Тилли не могла ответить на эти вопросы. Сейчас ей хотелось только одного — чтобы Питер ушел. Но указать ему на дверь Тилли не могла, это было бы проявлением трусости с ее стороны, а Тилли не хотела быть трусихой. Она считала своим долгом перед Гарри всегда быть отважной и целеустремленной. Именно такой хотел видеть ее брат.

— На этот раз я вас прощаю, — заявила она.

— А разве я просил у вас прощения? — растягивая слова, промолвил Питер, и на его губах снова появилась ленивая улыбка, будоражившая душу Тилли.