Доктор V - Екатерина Орлова

Винс

В обычной ситуации я бы не упирался. Взял бы то, что мне предлагают, и воспользовался подвернувшейся возможностью. Так я поступаю всегда. Но сейчас мы не в обычной ситуации. Что-то подсказывает мне, что с Элисон не прокатит так, как я привык обращаться с женщинами. С ней нужно аккуратно. Она так вела себя у озера, будто не знает, что делать. Наслаждается ситуацией, но, как поступить дальше, куда положить руку, где провести губами, что сказать и как прижаться, не знает. Вряд ли Элисон девственница, хотя, я не исключаю и такого варианта. И, обычно, даже сама мысль о ее неопытности оттолкнула бы меня. Я привык иметь дело с женщинами, которые знают, чего хотят, и готовы подчиняться. Но в Эли меня заводит именно эта ее неопытность, робость. Как будто медленно распаковываешь рождественский подарок, предвкушаешь, что там будет нечто, о чем ты давно мечтал или чего хочешь до дрожи.

Вчера, после нашего возвращения с озера, я занимался рутинными делами, продолжил терапию с Одри, которая на удивление хорошо поспала днем. Я планирую через пару дней подключать гипноз, потому что она поставила слишком короткие сроки для того, чтобы избавиться от страхов и душевной боли. И мы будем продолжать даже по возвращении в Вегас, но сегодня Одри выдает мне такую идею, что даже у меня – психиатра со стажем – волосы шевелятся на затылке.

– Через два месяца, Винс, я хочу, чтобы Келлан провел со мной сессию.

Мои глаза округляются, и я давлюсь кофе. Она заботливо стучит по моей спине и заглядывает в глаза. В ее взгляде столько решимости и безумства, что меня практически окатывает жаром. Но она сейчас не то что не готова, Одри чертовски далека от сессий в БДСМ-клубе, как будто она и Тема находятся на разных планетах.

Я откашливаюсь и выпрямляюсь.

– Одри, это идиотская затея.

– Правда? – устало спрашивает она, откидываясь на подушки. Сегодня прохладно, и Одри притащила в беседку плед, чтобы закутаться в него.

– Правда.

– Тогда расскажи мне план, доктор. Как долго я буду всего бояться?

– Два месяца – это крайне малый срок, даже с учетом гипноза.

– Так сделай так, чтобы мне этого хватило. – Я молчу, а она тяжело вздыхает и продолжает: – Винс, я не хочу бояться каждой тени. Я устала шарахаться и ждать, что кто-то причинит мне боль. В этом долбаном страхе я живу всю свою жизнь. Сначала боялась разочаровать маму, которая растила из меня инкубатор для миллионера. Потом боялась призрачной тени своего будущего мужа, потому что не знала, кого отец выберет мне в спутники жизни. Дальше он выбрал человека, который меня чуть не убил, а теперь, когда он мертв, я боюсь чужих прикосновений.

– Одри, но сессия – это охренительно плохая идея. Ты можешь просто переспать с Келланом и успокоиться.

– Не могу.

– Не дури, Одри. Говорю тебе как врач: это тебя сломает. Тебе сейчас кажется, что ты разбита, но после сессии от тебя останется только пыль.

– Что ты предлагаешь?

– Спокойно и планомерно двигаться к цели. – Она качает головой, но я не даю ей и слова вставить. – Сначала перестать бояться чужих касаний, лечиться от страхов и кошмаров, панических атак. Медленно входить в отношения с Келланом. Детка, он полон терпения, только бы помочь тебе. – Она сильнее мотает головой, глядя в одну точку. – Потом можно попробовать петтинг, за ним легкий секс, а уже примерно через год можно подумать о сессии.

На последнем предложении она резко вскидывает голову и впивается в меня взглядом. Острым, как бритва, полным страха и злости.

– Через год?! – спрашивает, повышая голос. – Через год я удавлюсь, Винс! Я не могу постоянно жить в страхе, ожидая, что вот-вот появится кто-то, кто нанесет мне еще больше вреда.

– Поэтому мы и проводим терапию. Чтобы ты перестала ждать плохого и сосредоточилась на хорошем в своей жизни. Смотри, – я устраиваюсь поудобнее, – ты перечислила все факторы страха, которые держали тебя в напряжении много лет. Я хочу, чтобы ты осознала, что они больше не влияют на твою жизнь. Ты достаточно взрослая и свободная, чтобы не зависеть от мнения матери и не выходить замуж за того, кого выберет отец. Угроза нанесения увечий миновала со смертью Кенвуда, как и угроза стать женой монстра. В твоей жизни остались только Келлан, друзья и широкая дорога, направление которой ты вбираешь сама. Опасности нет, Одри. Она миновала. И мы будем убеждать тебя в этом, пока ты не поверишь.

***

Я несусь через лес, набирая скорость. Мне нужно выплеснуть все то, что я насобирал от Одри. Весь негатив, который она выплеснула на меня. Терапия изматывает не только пациента, но зачастую врачу тоже достается немало. Особенно если учитывать то, что Одри для меня не чужой человек.

Переключаю мысли, чтобы сбросить с себя эту тяжесть, и теперь думаю не об Одри, а об Элисон. Сегодня она особенно притихшая, и я знаю, почему. До нее дошел смысл всего произошедшего на озере. Врач во мне говорит, что надо побеседовать с девочкой и объяснить ей, что все в порядке, это был сиюминутный порыв. Но мужчина наслаждается ее смущением, ловит взглядом розовеющие щеки, дрожь пальцев в моем присутствии. Она трепещет, когда я рядом, и мое эго выпрямляет спину, выпячивает грудь и жадно впитывает каждую реакцию. Элисон потрясающая.

Она сама не отдает себе отчет в том, насколько сексуальна. Как будто ей всю жизнь говорили, что она серая мышка и не достойна чего-то экстраординарного. И у меня аж пальцы зудят показать ей, чего именно она достойна. Но тут мне придется притормозить, потому что, если я буду показывать ей это в обычной своей манере, вряд ли смогу убедить ее в том, что она – особенная. Скорее, продемонстрирую, что она достойна только шлепков и развлечений. Так что мне нужно разработать план и продумать, как я буду распечатывать свой подарок. Медленно и со вкусом, наслаждаясь каждой секундой сладкого предвкушения. То, что я этот подарок распечатаю, нет никаких сомнений, потому что Элисон уже крепко засела в моих мыслях.

А потом мысленно резко притормаживаю и спрашиваю себя, имею ли я моральное право хоть что-то начинать с этой девочкой, учитывая немалый багаж за своей спиной. У меня есть… прошлое. И вряд ли Элисон готова будет с этим мириться. Да ни одна женщина не будет готова, если так поразмыслить. Только если ее влюбить в себя, а потом уже вывалить лучшую часть. Но это было бы жестоко, и даже такая эгоистичная скотина, как я, это понимает. Да, наверное, лучше отказаться от этой идеи. А то намечтал себе: подарок, Рождество…

На обратном пути я чувствую себя гораздо лучше. Мысли очистились, и теперь я могу рассуждать здраво. Поравнявшись с озером, спускаюсь вниз и испытываю чувство дежавю. В нем снова плавает Элисон, и мне хочется надрать ей задницу за непослушание. Давлю в себе эмоции, в который раз напоминая себе, что она мне не принадлежит. Пока что. И вот так просто все доводы рассудка рассыпаются в прах, отступая в темный уголок под напором желания.