Непристойное пари - Эмма Уайлдс

– В самом деле? – Хорошо, если бы это прозвучало кокетливо, однако Кэролайн сомневалась, что у нее получилось именно так.

– Разумеется. – Его взгляд еще раз скользнул по белой выпуклости ее груди над корсажем. – Поскольку каждая женщина по-своему уникальна, думаю, что и мы тоже различны. Мне кажется, мужчины своеобразны во всем. Я вам сочувствую в связи с вашим неудачным предыдущим опытом, однако повторю – не все мы одинаковы.

Кэролайн ощутила мучительный жар после этого высказывания, как будто он провел пальцем по ее коже.

Его притягательная сила не вызывала сомнений. Они были неравной парой, но Кэролайн не намерена была давать ему это понять.

– Возможно, вы будете иметь шанс доказать это, ваша светлость, – сказала она с независимым видом.

– У меня нет возражений, моя таинственная леди.

Сделать глоток вина было невозможно, не приподняв вуаль, поэтому Кэролайн нерешительно трогала свой стакан, задумчиво наблюдая за мужчиной напротив.

– Извините, я немного запоздал. – Прибытие лорда Мэндервилла удержало ее от продолжения разговора. Она не хотела до конца обнаруживать себя, пока они оба не дадут слово джентльмена, что никогда не расскажут о ней.

Граф вошел в комнату и окинул ее таким же оценивающим взглядом, как и его друг прежде, задержавшись на мгновение на вырезе ее модного платья, затем перевел взгляд на вуаль, скрывавшую ее лицо. Шаловливая улыбка обнажила ряд ровных белых зубов.

– Похоже, наша затея становится весьма интригующей. Рад нашей встрече.

– Мы виделись прежде, – сказала Кэролайн как можно спокойнее. Находясь с двумя мужчинами в этой комнате, она испытывала некоторое замешательство. Во-первых, они оба обладали внушительным телосложением, и, казалось, их мужская самоуверенность заполняла все пространство небольшого помещения. Для наружности Дерека Дрейка с золотистыми волосами больше всего подходил эпитет «ангел». В отличие от него Роудея молва окрестила дьявольским герцогом.

Они представляли собой несопоставимую пару – ангел и дьявол, – и Кэролайн почувствовала, как внутри у нее все сжалось от нервного напряжения.

Трудно представить, что она находится сейчас здесь, предлагая двум мужчинам заняться с ней сексом. Таким образом, она уподобилась распутным женщинам, которые посещают сомнительные гостиницы в поисках подходящих партнеров.

Кэролайн напряглась и вновь обрела решимость.

– Значит, говорите, мы с вами встречались раньше? – Мэндервилл с благодарным поклоном принял от герцога стакан с вином и сел на шаткий скрипучий стул; его взгляд был прикован к лицу Кэролайн.

– Вы оба видели меня прежде.

– Мне кажется ваш голос знакомым. Но мы не были близко знакомы, иначе я определенно узнал бы вас. – Его улыбка была ангельской, тогда как у герцога – дьявольски соблазнительной.

Николас Мэннинг создавал почти опасную атмосферу напряженности, в то время как граф вел себя раскованно и беззаботно, с привычной светской грацией.

Они были такими различными и в то же время схожими в том, что готовы были предложить ей райское наслаждение в своих объятиях.

Кэролайн не винила их в том, что они хотели узнать, кто она, и посмотреть на нее, перед тем как согласиться вступить с ней в связь. Однако она не собиралась открывать вуаль, пока они не дадут слово хранить ее имя в тайне. Если этого не последует, она немедленно уйдет. Даже курьер, которого она наняла для доставки писем туда и обратно, должен был действовать довольно сложным образом, чтобы нельзя было установить прямую связь между ней и этими мужчинами.

Ей необходимо было сохранить свое имя незапятнанным, чтобы не разрушить дальнейшую жизнь.

Ее избранники имели дурную репутацию повес, соблазнивших немало светских красавиц, но она никогда не слышала, чтобы они нарушали законы чести, поэтому для нее было достаточно их слова джентльмена. Роудей, имея огромное состояние, несомненно, обладал способностью эффективно управлять своими финансами. Мэндервилл также был богатым человеком, обремененным немалыми обязанностями. Они имели места в палате лордов и были активными участниками заседаний, если прочитанное Кэролайн в газете – правда. Весьма комично выглядело то, как заботливые матери старались привлечь их внимание к своим незамужним дочерям, однако оба они старательно избегали юных леди.

Короче, они были по-своему честными, и Кэролайн, надеясь на их порядочность, решилась рискнуть своей репутацией. Вуаль она надела, на случай если они откажутся связываться с ней.

– Прежде чем мы начнем обсуждать детали, мне необходимо, чтобы вы дали слово джентльмена никогда не упоминать мое имя в связи с этим делом. Даже если мы не придем сегодня к соглашению, я хочу, чтобы никто не узнал о моем участии в этой встрече, – твердо сказала Кэролайн. Затем тихо процитировала: – «Каждое слово грозит погубить репутацию».

– Полагаю, это Александр Поуп, – сказал герцог с веселым видом, приподняв свои пушистые брови. – Я слишком заинтригован, чтобы отказаться от соглашения, и потому даю слово никому не рассказывать о вас.

– Я тоже даю слово. – Дерек Дрейк кивнул своей светловолосой головой и, сощурив глаза, посмотрел на ее скрытое вуалью лицо. – Ваша тайна останется с нами.

– Хорошо. – Кэролайн сняла шляпу с вуалью и отложила в сторону. Затем пригладила волосы дрожащими пальцами. Ей стало немного смешно, когда она увидела шок на лицах обоих мужчин. В комнате воцарилась напряженная тишина.

Причиной этого была ее репутация. Она слыла в обществе холодной, недосягаемой женщиной, и уж никак нельзя было предположить, что она способна назначать встречи в сомнительных тавернах.

Как часто, подумала она, каждый из них терял дар речи?

Вероятно, крайне редко.

– Леди Уинн, – первым пришел в себя Роудей, однако, застыв с бокалом в руке, продолжал потрясенно смотреть на нее. – Признаюсь, я чрезвычайно удивлен.

Кэролайн нервно улыбнулась:

– Приятно удивлены, ваша светлость, я надеюсь?

Это было совершенно неожиданное открытие.

Николас не мог представить, что увидит перед собой Кэролайн. Он долго размышлял, кто из знакомых леди решится принять участие в их нелепом соперничестве, но имя женщины, сидящей сейчас перед ним, не могло даже прийти в голову.

Тем не менее, она находится здесь и смотрит на его удивленное выражение лица, слегка приподняв изящные брови, и в ее прекрасных серых глазах затаились веселые искорки. Выбор этой убогой гостиницы для встречи говорил о серьезности ее намерений, но ему трудно было поверить, что именно она послала ему такое вызывающее письмо.

Красивая молодая вдова покойного лорда Уинна имела репутацию, которая охлаждала пыл самых решительных поклонников. Он не был близко знаком с ней, однако она была права: они с Дереком были представлены ей на одном из светских мероприятий. Ее холодная неприступная внешность говорила мужчинам, что они нисколько не интересуют ее. Николас, сочтя, что она довольно привлекательна, тем не менее, отбросил всякие мысли о дальнейшем знакомстве с ней. Кроме того, она была моложе тех опытных женщин, с которыми он обычно делил постель. Насколько он помнил, она в течение нескольких лет была замужем за виконтом, прежде чем тот внезапно скончался, и потом гораздо дольше, чем необходимо, соблюдала траур. Ей было не более двадцати трех лет. Вполне подходящий для брака возраст. При этом она была чрезвычайно привлекательной и потому опасной для любого мужчины, дорожившего своей независимостью.