Жанна д'Арк. «Кто любит меня, за мной!» - Наталья Павлищева

С каждым шагом своей лошади, сделанным в сторону Шинона, девушка все больше верила в свое счастливое предназначение и радовалась, что не спасовала, не струсила, не отступила. Сердце наполняла гордость: «Архангел Михаил, святые Екатерина и Маргарита, вы не ошиблись, выбрав меня! Я не подведу, буду верно служить делу, которое мне поручили!»

Но все оказалось не так просто, в Шиноне ей не только не бросились навстречу, хотя знали о приезде, ведь Бодрикур предупредил, но и вообще сомневались в необходимости приглашать к дофину. На все вопросы следовал один ответ: «Подождите». Бертран, видевший, как от отчаяния наполняются слезами большие черные глаза девушки, только качал головой. Малышка, как же она собирается жить дальше? А воевать? Все время их путешествия он пытался понять, почему Господь для такой трудной миссии выбрал такую молоденькую девочку, почти дитя. Плохи дела у Франции, если чистая душа оказалась только вот у этого ребенка.

Тем обидней было невнимание к ней со стороны дофина и его окружения. А вот жители Шинона поверили в девочку сразу, к гостинице, в которой они остановились, потянулись люди. Нет, они не осаждали ее как дом в Вокулёре, видно повидали самых разных провидцев, но с радостным удивлением слушали рассказы самого Бертрана, Жана и королевского гонца Коле де Вьена о девушке. По Шинону расходились слухи о той самой Деве, что предназначена спасти Францию.

Сколько можно ждать встречи с дофином, ну сколько? Чего ради они так торопились? Чтобы вести бесконечные беседы со священниками или сохнуть от тоски в убогой гостинице? А что, если Карл и вовсе решит не принимать ее? Мало ли разных ясновидящих пытается заработать деньги на своих прорицаниях? У дофина положение хуже некуда, ему что ни скажи, все будет выглядеть пророчеством, вот и тянутся к Карлу желающие поживиться…

Хотя живиться давно нечем. Кажется, самый бедный при дворе дофина… сам дофин! Несчастный Карл задолжал всем: придворным, поставщикам, даже поварам и сапожникам! Что держит придворных при нем? Только надежда выманить последнее, что есть – остатки земель Буржского королевства, которых уже совсем немного. Париж в руках у англичан, со всех сторон наседают то они, то бургундцы, рвут у Франции куски, скоро совсем ничего не останется. И рядом с Карлом только те, кому либо бежать некуда, либо есть надежда перед побегом прихватить еще что-то. Дни королевства, как и самого короля, казалось, сочтены.

Но Жанне не до этого, она не задумывалась о богатстве или бедности дофина совсем, она должна добиться встречи с Карлом, чтобы сказать бедолаге, что именно его Господь видит королем Франции. Откуда такая уверенность, Жанна не знала сама. Она рассуждала просто: а как же иначе, ведь единственный королевский сын – Карл, кому же еще быть королем, не англичанину же?

И вдруг эта встреча… Появление поздно вечером знатного господина, даже не назвавшего своего имени… правда, его слуга сказал: «Барон Жиль де Ре», но что это значило?

Было от чего не спать ночь.

В королевском замке шла своя беседа. Дофин все никак не мог решиться позвать ко двору эту деревенскую девчонку, возомнившую себя спасительницей Франции. Было странным, что она не требовала ни денег, ни каких-то поблажек, ничего не обещала, кроме разве главного – спасти всех и короновать самого дофина. Может, это просто хитрая игра? А что, если она связана с англичанами или бургундцами? Этот ее Домреми совсем на краю, вокруг земли Филиппа Бургундского, поди разберись, кто что задумал.

Свои сомнения дофин излагал (в который уже раз!) епископу Реймсскому, бывшему у него канцлером, монсеньору Реньо де Шартру. Если честно, то Реньо до зубовного скрежета надоели сомнения и нерешительность Карла, сам живет словно дохлая рыба и другим действовать не дает! Хотя епископ подозревал, что не все так просто и у дофина под маской вечной сонливости прячется острый ум и сильная хватка. Зачем тогда маскируется? Просто так легче выжидать. А выжидать дофину приходилось: не имея средств, что можно поделать? Деньги давали либо (взаймы) придворные вроде де Тремуйля, либо теща Иоланта Арагонская, взамен требовавшая беспрекословного подчинения, либо их приходилось попросту выбивать из оставшихся немногих и без того разоренных земель. Смешно сказать, дофин вынужден едва ли не устраивать набеги на собственные владения, чтобы заполучить средства для уплаты процентов (всего лишь процентов!) по долгам тому же Тремуйлю. Королева Иоланта денег для Тремуйля не давала категорически, она оплачивала значительную часть расходов на армию и на хоть какую-то жизнь королевского двора, но не больше.

Оставался вопрос: как долго это будет продолжаться? Сам дофин, так и не став королем, мог попросту удрать на юг, превратиться в графа небольшого графства, его там не тронут, а что делать остальным? У Реньо де Шартра его епископство в Реймсе, который в руках у сторонников англичан. Что за епископ без паствы? Откуда в таком случае брать средства на жизнь?

Реньо всеми силами пытался заставить дофина проснуться или хотя бы сделать вид, что проснулся, и освободить часть потерянной территории. Надо сказать, это делал не один епископ, барон Жиль де Ре даже денег дал на пополнение армии. Но если ее держать в Шиноне, не трогаясь с места, то средства барона скоро кончатся, а ничего не изменится. Тут весьма кстати объявилась очередная ясновидящая (или слышащая?), и теперь Реньо настойчиво подталкивал дофина к мысли принять у себя девицу, решив, если Карл согласится, помочь этой красотке произвести на него нужное впечатление.

Дофин сидел в глубоком весьма потрепанном кресле, закинув ногу на ногу, отчего его фигура казалась еще более нелепой. На фоне большой спинки кресла было почти не видно лица, выделялся только знаменитый нос Карла, и из-за подлокотников наружу торчала пара тощих лодыжек в таких же потрепанных туфлях. Епископ мысленно усмехнулся: то ли дело шамбеллан де Тремуйль, под тем не видно самого кресла!

Карл тянул своим сонным голосом:

– Бодрикур из Вокулёра прислал весьма лестные отзывы о ней. В этом городишке все поверили в ее предназначение. Я не должен верить, но и я верю! Простая деревенская девчонка проехала через земли, занятые бургундцами, и не пострадала… Невольно приходит мысль, что все это подстроено. Вдруг это провокация, чтобы оголить Шинон и напасть?

– Да, это возможно, – согласился епископ. – Но вы можете задать ей вопрос и не один, ответ на который знаете только вы.

– Зачем?

– Ваше Высочество, если ее миссия от Господа, то ей будет подсказано о ваших тайных молитвах Господу.

Карл резко поднялся, зашагал по комнате, нелепо выбрасывая тощие ноги. Ни пригожестью, ни изяществом дофин не отличался, скорее напротив. Длинный нос, тощая, нескладная фигура, какая-то забитость во внешнем виде. Неудивительно, если от тебя отрекается собственная мать, объявляя незаконнорожденным, со всех сторон нападают враги, а денег нет даже на то, чтобы оплачивать услуги поставщиков продуктов, и без конца приходится брать в долг у придворных! Столько унижений, сколько перенесли Карл и его супруга Мария, едва ли выпало любому другому монарху. Эти лишения не сделали дофина сильней, он словно согнулся раньше времени, потускнел и явно желал бы стать невидимым…