Отдаю свое сердце миру - Деб Калетти

К востоку от озера, прямо за холмами, поросшими вечнозелеными деревьями, – конечная точка ее сегодняшнего маршрута: Престон, штат Вашингтон. Дорога впереди отмечена ориентирами в духе «Вперед на Запад!»: тропа угольных копий, тропа очага Буллитт[15], тропа Рейнира[16]. Честно говоря, мрачноватые места, даже зловещие, как дремучие леса в детских сказках. Страх ползет по спине.

«Ты не дашь слабину, – говорит она себе. – Не будешь думать о Сете Греггори и будущем, воображать тюрьмы и наручники. – Установки складываются в список заповедей. – Ты не будешь высчитывать остаток пути, пугаться, не позволишь Хищнику завладеть каждым мгновением тишины в твоей голове. Это не он, в той машине. И не ты выпрыгиваешь…»

«Прекрати!»

Рядом с ней возникает внушительное здание. «БИБЛЕЙСКАЯ ЦЕРКОВЬ РЕНТОНА, – гласит вывеска. – ПАРКОВКА ТОЛЬКО ДЛЯ МАШИН СЛУЖИТЕЛЕЙ ЦЕРКВИ! НАРУШИТЕЛИ БУДУТ КРЕЩЕНЫ!» Нужно быть предельно внимательной. Перед ней встает проблема номер один: навигация. Конечно, не хочется расходовать заряд батареи телефона, но ей не обойтись без подсказок GPS. Придется подружиться с этой женщиной-роботом. Она почти готова извиниться перед невидимкой за все оскорбления, что та выслушала от ее матери. Это одно из слабых мест Аннабель: она всегда чувствует себя виноватой и ответственной за чужие поступки.

– Давай начнем сначала, ты и я, – говорит Аннабель. – Моя мама – не самый терпеливый человек на свете, так что прошу прощения за нее. Она ужасно с тобой обращалась. Я постараюсь относиться к тебе с уважением.

– Через полмили поверните направо, на Десятую улицу, – инструктирует GPS.

– Я даже не знаю, кто ты, а ведь ты будешь сопровождать меня в самом дальнем в моей жизни путешествии.

Женщина в GPS молчит. Для начала ей нужно имя. По пути на Десятую улицу Аннабель мысленно перебирает возможные варианты. Оливка. Миссис Кэш. Эй Джей. Большая Роза.

– Лоретта, – восклицает она.

– Поверните направо, на Десятую улицу.

– Значит, Лоретта.

* * *

Где-то сразу после бесконечного хайвея 900, после короткого привала и перекуса рогаликом с водой Аннабель ступает на тропу угольных копий, которая тянется параллельно железной дороге, прежде чем делает петлю и ныряет в темный лес, заросший папоротником. Она пересекает шаткий деревянный мост, скользкий ото мха, так что приходится смотреть под ноги.

Пока она бежит по прохладным мрачным лесам, до нее постепенно доходит, насколько она одинока. Возникает ощущение опасности, как будто деревья вот-вот раскроют свои корявые пасти и потянутся к ней скрюченными ветвями-руками. У нее мурашки по коже. Этот страх сродни тому, что испытывает женщина, когда оказывается одна в подземном паркинге или на пустынной улице, – ежедневный страх, к которому так привыкают, что уже и забывают, насколько коварна эта привычка. На влажной тропе то и дело попадаются грязные лужи. Грязь чавкает под ногами, забрызгивает брюки. И вот наконец просвет. Она на склоне, где проходит дорога Маунтинсайд-драйв. Внезапно она с ужасом осознает проблему номер два.

Холмы.

Не просто холмы, а серьезные уклоны. И не то чтобы она незнакома с холмами. Конечно, она бегала по возвышенностям! Но эти с виду безобидные холмы расположены в предгорье, и это означает, что, преодолев их, она доберется до настоящих горных перевалов. Поднимаясь вверх, она замедляет шаг и наклоняется вперед, совсем как мистер Джанкарло из дома престарелых «Саннисайд», когда бредет в столовую. Все болит: грудь, ноги, живот. Наверное, так же больно и мистеру Джанкарло, хотя он никогда не жалуется. От мистера Джанкарло можно услышать только одно: «Уберите эту женщину из моей комнаты». Какую женщину? Нет там никакой женщины. Мистера Джанкарло тоже преследуют призраки.

Аннабель еле волочит ноги. Она не может идти быстрее, иначе просто свалится. Она в отличной форме, натренирована для таких марафонов, даже если не осознает этого, но шестнадцать миль в день могут погубить ее, если она не сбавит темп. Ее подруги дома уже на пятом уроке. Похоже, путешествие затягивается и займет гораздо больше времени, чем она предполагала, и это, вероятно, будет проблемой номер три. Сет Греггори не станет ждать.

Ее телефон жужжит и жужжит. Вау! Только посмотрите, как она популярна теперь, когда ее там нет и им не нужно встречаться с ней лицом к лицу и изображать нелепое участие и сожаление. Конечно, не исключено, что названивает Джина, проверяя ее каждые две секунды. Она не может остановиться, чтобы посмотреть. Это ее первый день, и если она остановится, чтобы заглянуть в телефон, то может просто остановиться. Точка.

Она слышит гул шоссе I-90, которое совсем рядом. На дороге встречаются слепые повороты, которые ее пугают. Остается надеяться, что ее не расплющит автомобилем, прежде чем она выберется за пределы родного штата. Черт, лихачей хватает. И это проблемы пять, шесть, семь, восемь!

Наконец она видит его – крошечный городок, если его вообще можно назвать городком. В нем всего одна улица с магазинами: True Value, Subway и Престонский шинный центр. Она была здесь однажды, на сборе участников кросса, но все вокруг выглядит незнакомым. Выходит, после такого марш-броска она оказалась всего-то в сорока пяти минутах езды от дома.

– Помоги мне, Лоретта.

– Через две мили поверните налево, на Олдер.

– Ты настоящий друг.

* * *

Следующий пункт назначения – мини-гостиница «Сикрет Гарден»[17] с ночлегом и завтраком, сорок два доллара за ночь. Она заказала номер в то утро и должна позвонить домой, как только туда доберется, чтобы они вместе могли решить, что делать дальше. В детстве Аннабель обожала «Таинственный сад»[18]. Она до сих пор помнит, как малиновка помогает Мэри Леннокс найти ключ от ворот. Ладно, допустим, ее ожидания оказались завышенными – в самом деле, что она хотела получить за сорок два бакса? – но в этом виновата Фрэнсис Ходжсон Бернетт. Прямо перед ней оседающий домик с потускневшей пряничной отделкой. Крыльцо нуждается в покраске. На полу миска с засохшим кошачьим кормом, полотна паутины по углам и жирный паук, который нисколько не боится выселения. На коврике у порога уцелевшие буквы приветствия: «…ЖАЛОВАТЬ». Но Аннабель слишком утомлена и перепачкана грязью, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Она звонит в дверь. Проходит сто лет, прежде чем старая хиппи с седыми волосами до пояса открывает дверь.