Музыка тысячи Антарктид - Ирина Молчанова

Ни криков боли, ни попыток уткнуться лицом в снег из-за жжения, ни задыхающийся агонии. Можно было подумать — его сбрызнули святой водой.

Катя медленно выпустила воздух, набранный перед решающим нажатием на кнопку, и тотчас задохнулась. Упоминание продавца газового баллончика о том, что нужно брызнуть в лицо противнику и убегать, как-то вылетело из головы. Желудок скрутил спазм, она закрыла лицо руками и кашляла-кашляла… до слез. Пока не сообразила, что обрызганная жидкостью ладонь возле рта только усугубляет положение. Катя перевернулась на живот, запуская обожженную руку в снег, и поползла. Кашель не утихал, горло раздирало на части. В то время, когда молодой мужчина, как она успела заметить, в черной, а вовсе не в коричневой куртке даже не поморщился ни разу.

«Кто он? Почему молчит? Чего хочет?» — Когда она ощутила, как его руки легли ей на пояс, ответ на бесконечные вопросы стал очевидным. Кричать между перерывами в кашле в этот момент показалось ей ужасной нелепостью. И сразу вспомнились все мамины истории про психов и ее любимое: «Вот тогда помамкаешь». Катя слабо попыталась отбиться, но ее как куклу подняли и куда-то потащили, волоча ногами по земле.

«В кусты», — промелькнула догадка, и новый спазм, только теперь уже не из-за едкого газа, скрутил желудок. Рот ей, как во всех фильмах со сценами насилия, почему-то не закрыли. Кричи — не хочу.

Неожиданно руки, сжимавшие ее талию железным кольцом, исчезли. Катя увидела перед собой старую березу, где на ветвях расселось воронье, точно черные чучела в полумраке, привязанные невидимыми веревками к дереву. Девушка все еще была на тропе. Она постояла так пару мгновений, ожидая, когда странный человек за спиной обрушит ей на голову топор или еще чего похуже сделает, но так и не дождавшись смертельного удара, рванулась с места. Ноги не успели среагировать на команду, посланную мозгом, Катя запнулась и наверняка бы растянулась на дороге, если бы ее вовремя не подхватили.

— Все в порядке? — услышала она над ухом взволнованный голос.

Девушка на негнущихся ногах повернулась. Перед ней стоял черноволосый молодой человек лет двадцати, хорошо одетый, высокий, с яркими зелеными глазами. Они таинственно поблескивали в полумраке так, что у нее по спине проходил мороз.

Катя осторожно сделала шаг назад, не спуская взгляда с бледного лица. Юноша был хорош собой, это сразу бросалось в глаза. Он не походил на маньяка из подворотни, насильника или еще кого-то страшного. Но когда он шевельнулся, ее обуял такой ужас, что она не могла даже двинуться с места, крикнуть.

Молодой человек лишь протянул ей баллончик.

— Осторожнее с этим, — с улыбкой предостерег он, вкладывая в ее одеревеневшие пальцы бутылочку с газом.

Она послушно кивнула.

По его виду нельзя было сказать, будто выпущенная в глаза едкая струя из баллончика его хоть капельку беспокоила.

«Он просто хотел мне помочь подняться, — успокаивала себя Катя, напряженно вглядываясь в удивительную зелень глаз незнакомца, — просто помочь. И ничего больше! А откуда он тут? Просто шел? Как я его не заметила раньше?»

Девушка лихорадочно подыскивала какие-нибудь слова, которые если уж не объяснят молодому человеку, отчего она такая истеричка, то хотя бы нарушат неловкую паузу. Поэтому первое, что пришло ей в голову, она и брякнула:

— Птицы! — Катя указала на березу.

Юноша вежливо, как будто это было само собой разумеющее, взглянул на дерево и похвалил:

— Очень милые.

— А почему они сидят? — продолжала она, сама себе изумляя тупостью вопроса.

— Устали, — пожал плечами незнакомец.

— А чего тогда такая тишина? — против воли вырвалось у нее.

Незнакомец задумался, но буквально на секунду, а в следующую спокойно выдал:

— Как знать, после какого часа в птичьем мире запрещается шуметь?

«Смеется», — решила девушка, выискивая в лице молодого человека намек на улыбку. Не нашла — он выглядел абсолютно серьезным. Она не знала, может ли просто развернуться и пойти восвояси или нужно для приличия еще что-то сказать.

К счастью, он сам ее любезно выручил:

— Похоже, нам в одну сторону. Вам уже лучше?

— Да, спасибо, — пролепетала она, ощущая себя маленькой и глупенькой второклашкой на первом свидании.

Незнакомец продолжал стоять на месте и, как ей показалось, чего-то ждать.

— Катя, — от безысходности представилась она, неуютно поеживаясь под его взглядом.

«Зачем ляпнула? — пришло раскаяние, когда он в ответ не представился. — Наверно, он и знакомиться не хотел. Лишь проявил вежливость, ответил на мои идиотские вопросы, а я… мало того что приняла его черт знает за кого, так еще и брызнула в лицо газом. Хорошенькое знакомство!»

— Очень приятно, — против ее ожиданий улыбнулся молодой человек, но сам так и не представился.

— Вы, наверно, торопитесь… — отводя глаза, пробормотала Катя и отошла с тропы, чтобы пропустить его.

— Вовсе нет, — заверил он.

«Нет? — вот значит как. И что же дальше нам делать? Так и будем посреди леса ворон сторожить?»

Ей случалось знакомиться на улице с парнями, но она обычно только отбивалась в духе «Рада знакомству. Удачи!» А тут даже слов не находила. Зеленоглазый не держал ее насильно, не навязывался, не предлагал ничего сомнительного, ни на что не намекал.

Она почувствовала, как к щекам прилил жар.

«Да ему и намекать с такой внешностью не и держать насильно, наверно, тоже…»

Незнакомец сделал шаг вперед и жестом пригласил ее пойти рядом.

«Можно подумать, мы в бальном зале, — не унимался внутри рассвирепевший чертик. — А дальше что на танец пригласит?»

На танец не пригласил, небрежно заметил:

— А сегодня, кстати, праздник.

— Кто так решил? — изумилась она.

— ООН, — улыбнулся юноша, — Международный день борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин.

«Интересно, он только поэтому повел себя к джентльмен?… Празднует, что ли?»

— Поздравляю, — едва слышно промямлила она.

В улыбке сверкнули белые зубы, и у нее томительно засосало где-то под ложечкой.

«От голода», — оправдалась она сама перед собой и постаралась, чтобы голос прозвучал не слишком взволнованным:

— Интересуетесь историей праздников?

— Нет, — как-то слишком поспешно ответил он и прибавил: — Ни капли. Просто вспомнилось вдруг.

«Мне бы такое не вспомнилось, я попросту о таком и не знаю», — в грусти от своего невежества подумалось ей.

Вдали показался мост, только тогда Катя поймала себя на мысли, что совсем позабыла о страхах. Она все еще помнила зеленые глаза за окном и человеческий отпечаток на снежном стволе тополя, но поверить, будто приличный незнакомец и есть ее мнимый преследователь, без смеха не могла. Девушка скорее бы поверила, что глаза ей померещились, а отпечаток природного происхождения.