Музыка тысячи Антарктид - Ирина Молчанова

Торговый центр сиял разноцветными вывесками, знакомая по работе девочка уже стояла перед входом, предлагая прохожим рекламные буклеты.

«Опять Женя наорет», — подумала Катя, прибавляя шагу. Она обошла центр и вдавила звонок возле железной массивной двери. Щелкнули замки.

Девушка набрала в легкие побольше воздуха, чтобы сразу объяснить свое опоздание, но ей повезло — молодая начальница разговаривала по телефону. Голова ее покоилась на спинке кресла, длинные ноги — в черных сапогах на тумбочке, на лице блуждала довольная улыбка. Женя лишь на секунду отвлеклась, зажала трубку плечом, кивнула на стол, где лежала стопка буклетов, и глазами указала на дверь, мол: «Бери и проваливай».

Катя схватила листовки и выскочила на улицу. Начальница редко пребывала в хорошем настроении, обычно выйти из офиса без нагоняя никому не удавалось.

Девочка у входа в центр приплясывала на одном месте, чтоб согреться. Большинство прохожих брали у нее листовки из жалости, а как заходили за угол, выкидывали в мусорку.

Катя вбежала по лестнице.

Замотанная в клетчатый шарф, красноносая Юля, кок увидела ее, первым делом спросила:

— Эта дура сильно на тебя орала?

— Не, — улыбнулась Катя, — по телефону говорила.

— Повезло тебе, — хрипло просипела Юля, всовывая очередной буклет в руки костлявому пареньку в дутике, — на Лидку так гнала… просто до слез довела.

— А где сейчас Лида? — удивленно огляделась Катя.

Девушка поморщилась и кивнула на стеклянные двери центра.

— Лидка хотела уволиться, сидела в офисе ревела, так Женя ее утешила как-то и поставила сегодня в тепле… — Юля обиженно надула губы. — А я — больная, с температурой, должна тут стоять. Следующий раз, блин, тоже поплачу.

— Понятно, — пробормотала Катя и, не дожидаясь, пока девушка еще что-нибудь скажет, пошла на свою «точку» — на другую сторону от выхода из торгового центра.

Люди снисходительно брали у нее разноцветные листовки, бросали в пакеты с покупками, совали, не глядя, в карман или сразу сминали в кулаке. Катя ни на кого старалась не смотреть, вытягивала руку с двумя-тремя листовками и ждала, когда кто-нибудь сам возьмет. Если бы Женя увидела это, она орала бы громко и долго. Золотое правило промоутеров требовало смотреть в глаза потенциальному клиенту: зацепить, заговорить, вручить.

Катя со вздохом переложила в вытянутую руку еще несколько листовок взамен тем, которые кто-то выхватил, и потопала на месте. Ноги без движения быстро замерзли. В животе урчало от голода, съеденная на обед булочка с изюмом и запитая компотом из столовой осталась только в памяти.

Рука с брошюрками вновь опустела, Катя с любопытством проводила взглядом мужчину в коричневой кожаной куртке, выложила новые разноцветные листочки и, как всегда бывало по четвергам, погрузилась в мечты о предстоящих выходных. Когда не нужно никуда идти в потемках, можно лежать в постели и ни о чем не думать, особенно если родители отправятся на дачу — проведать дом. А то мама любила по выходным закатывать генеральную уборку. Ее не волновало, что шум пылесоса помешает кому-то спать. «На том свете все выспимся», — говорила она, вламываясь поутру в комнату со своими швабрами, ведрами и тряпками. Так что желание попасть на тот свет — утром в субботу или воскресенье — стало уже неотъемлемой частью жизни.

Катя тяжело вздохнула. Она сомневалась, что кто-то на том свете, впрочем, как и на этом, воспринимал ее желания всерьез. А то бы она уже давно выспалась.

Девушка покосилась на человека, вырвавшего у нее листовки, хотела выставить новые, но замешкалась. Молодой мужчина в коричневой куртке и темно-синих джинсах уже проходил один раз мимо.

«Может, забыл что-то в магазине и вернулся? Подумаешь! Да я сама, бывает, по три раза возвращаюсь. Только зачем ему столько листовок? Забыл, что взял уже? Такой рассеянный?» — Девушка напряженно всматривалась в прямую спину в коричневой куртке, пока та внезапно не растворилась. Катя, не веря своим глазам, проморгалась. Человек растворился вовсе не в толпе, — людей на стоянке перед центром было не так уж и много. Мужчина растворился в воздухе.

«Глюки, вызванные паранойей», — окончательно уверилась девушка, оглядываясь. Она и сама до последнего момента не понимала, как сильно пугают ее происходящие вокруг необъяснимые вещи. Теперь стало ясно — она боится до чертиков. И сколько бы ни ругала жизнь, расстаться с ней пока не готова. Дома — в постели, где самое страшное, что могло грозить, — это быть огретой шлангом от пылесоса, думать о смерти ей нравилось. Совсем другим делом оказалось столкнуться с реальной угрозой.

«А если это маньяк? Ведь никто не знает, как устроен мозг сумасшедших. По каким критериям они выбирают жертв. Как ведут охоту на них… А может, и не маньяк, может, это вовсе не человек…»

Рассказать кому-нибудь о своих страхах она не могла. Птицы на деревьях замирали, собаки сходили с ума от лая, шаги за спиной, отпечаток ладони на дереве, светящиеся зеленые глаза, снежки, непонятно откуда взявшиеся, человек в коричневой куртке, который растворился в воздухе… — с такими россказнями сразу в дурку.

«Возможно, там было бы безопаснее», — между тем закралось в голову.

Катя даже не заметила, как раздала все листовки.

— Счастливица, — позавидовала Юля, перекладывая из одной руки в другую все еще внушительную пачку брошюрок. — Ну покедова, до завтра!

— А хочешь, я тебе помогу? — предложила Катя и быстро добавила: — А потом вместе домой пойдем, нам в одну сторону, кажется.

Юля шмыгнула носом и, удивленно кивнув, протянула ей половину своих листовок.

— Ага, в одну.

Еще вчера Катя бы и не подумала навязываться в духе «давай дружить» лишь ради того, чтобы не ходить по вечерам домой в одиночестве. А сегодня поняла: еще парочка таких вечерних прогулок — и она что-то или кого-то узнает…

За полчаса девушки закончили работу, зашли в офис, отчитались перед Женей и после парочки ее стандартных замечаний пошли вдоль забора стоянки, ярко освещенной фонарями.

Юля хлюпала носом, возмущалась поведением начальницы и громко шаркала подошвами сапог по снегу. Катя шла рядом с намертво приклеенной улыбкой и всем была довольна.

Когда они прошли дворами до следующей дороги, Юля предложила:

— По парку?

— Нет, — слишком поспешно ответила Катя.

— А чего? Так ближе!

Над мрачным парком кружили птицы, вдалеке блестели красные огоньки на трубах завода, откуда по обычаю шел дым. Ничего подозрительно, все как всегда. Но как раз это и страшило.

Катя упрямо помотала головой и соврала:

— Слышала, там недавно кого-то изнасиловали.

— Да? Прикольно. — Юля хихикнула.

Спрашивать, что в этом прикольного, Катя не стала.