Детка, ты будешь моей - Китти Найс

Ах, Джейсон! Знал бы он, как много ему было отведено места в моих мыслях. Особенно в ночных – просто потому, что отвлечься было совсем уж не на что. Всё мелькало в памяти, образы сменяли друг друга: серебристый кроссовер, ветер в волосах, голубые глаза, светлое поло, крепкие и сильные руки…

Надо было послушать Монику с самого начала! Ведь она уже не первый месяц в этом колледже. Наверняка уже успела сообразить, что к чему. Да и в парнях она явно разбирается получше меня. Зачем бы ей было говорить про Джейсона гадости просто так?

Всё подтвердилось. Действительно, он всего лишь заприметил новенькую – меня – и раскусил с первого раза. Какая я у него? Десятая? Двадцатая? Наверняка он уже по одному только взгляду, по случайно обронённым словам понимает, о чём девушка на самом деле думает. Догадывается, чего она хочет, какие у неё тайные желания.

Чего хочу я, он понял даже раньше, чем я сама. Я – доступная! И не поспоришь же. Все привитые родителями идеалы треснули и рассыпались мелкими осколками. Причём, в отличие от Моники и большей части девчонок в колледже, я даже постоять за себя не могла. Отказать не вышло, вести себя более решительно – тоже. Я стала просто безвольной жертвой надменного богатого красавчика, который клеит девушек, потому что может.

Впрочем, такие мысли приходили обычно ночью. Днём, стоило мне увидеть Джейсона вживую, всё это улетучивалось. Я разрывалась между двумя крайностями. Если он был один, я украдкой продолжала им любоваться – по возможности так, чтобы не попадаться на глаза. Ну а если он был в обществе других девушек, я сглатывала комок в горле и подавляла вспышку гнева, которая силилась прорваться наружу.

Да и с чего тут вообще появиться гневу? Неужели это ревность? Нет, просто смешно! Такого не могло быть! Он ведь даже не видел меня, когда я смотрела издали. Он уже наверняка и не думал про меня.

Джейсон, Джейсон. С какой лёгкостью он свёл с ума юную скромницу. Заставил сомневаться в том, такая ли уж она скромница. Лишил нормального сна по ночам. Переворошил всё внутри. Не дал спокойно влиться в общение с новыми людьми. Да и вольёшься тут, если стоит только закрыть глаза, как сразу является образ голубоглазого красавца!

Моника пришла на выручку, когда трясина апатии не отпускала уже несколько дней подряд. Может, подруга надеялась, что меня и так отпустит. Но меня не отпускало. И в ход пошла «тяжёлая артиллерия».

Поэтому спустя неделю после того памятного разговора я снова услышала стук в дверь. Совершенно другой – не возвышенно-самоуверенный, как у Джейсона, а бодрый, зовущий, обещающий веселье и приключения. В этом была вся Моника.

– Заранее сообщаю, что никакие отказы не принимаются! – вместо приветствия заявила она, переступая порог.

Затем бодрым шагом прошла в комнату, на ходу командуя:

– Все дела в сторону! Все задания – к чёрту! Сон – тоже к чёрту! Полчаса на переодевание, полчаса на макияж, полчаса на дорогу. Через полтора часа мы тусим в клубе, и все печали идут – угадай, куда?..

– Постой, что за клуб? – опешила я.

Моника достала из кармана две карточки гостя и отдала одну мне.

– Да это же на противоположном конце города! – удивилась я, посмотрев на адрес. – Как мы туда доберёмся?

– Машина уже ждёт, не волнуйся, – с оптимизмом сообщила Моника и горделиво добавила: – Я сама поведу! А теперь – никакой больше болтовни, идём ко мне и экипируемся.

Соседка Моники решила уйти и оставила нас вдвоём. Передо мной, как сказочная пещера чудес, открылся шкаф с одеждой. Подруга одну за другой швыряла на кровать платья, юбки, джинсы, топики и кучу каких-то ещё вещей. Многие были такими, что я бы даже мечтать о них не смела! Не из-за бренда и ценника, конечно. Вполне обычное студенческое шмотьё. Просто родители ни за что не позволили бы мне носить настолько открытые и вызывающие прикиды.

Один за другим я под руководством Моники примеряла разные наряды. Пять или шесть вариантов были беспощадно отвергнуты. Как результат, на мне оказались яркая мини-юбка с блестящими вставками под металл и чёрными – под кожу. Чёрный топик, который по степени открытости скорее напоминал спортивный лифчик. И ещё – высокие открытые туфли на платформе, из-за которой я стала на полголовы выше.

Моника щедро делилась косметикой, помогла накрасить губы в ярко-алый с малиновым оттенком. Ресницы стали длиннее и объёмнее благодаря густой туши. А дополнили композицию прохладные бирюзовые тени.

Я взглянула в зеркало: на меня глядели две, как говорила мать, оторвы – подружки, которые явно собрались искать приключений на все места, что способны прийти на ум. Мать таких осуждала и скупо хвалила меня за то, что я не такая. Даже и не спрашивала, хочу ли я быть такой. А теперь… теперь я была одной из них! В точности, во всех деталях!

– Ну, что? – бодро спросила Моника, подмигнув нашим отражениям в зеркале. – Справились даже быстрее, чем планировалось. Погнали!

Конечно, Моника не предложила садиться в какую-нибудь роскошную тачку вроде того кроссовера, на котором ездил Джейсон. Но и старый, слегка потрёпанный жизнью белый «фордик» оказался с кондиционером, очень удобный и даже уютный внутри. Вот только одно меня смутило, когда Моника завела мотор.

– А права? – спросила я. – Вдруг копы остановят?

Подруга выдала короткий, чуть высокомерный смешок и показала документ – новенький, свежий. Там была фотка Моники. А вот имя было не её. Какое-то совершенно другое.

– Ну, вперёд! – рассмеялась она и включила музыку на полную громкость.

Всё, от чего меня предостерегали, готовя в путь, обрушивалось лавиной. Предстоящее ночное приключение в клубе вместо мирного сна. Открытый, вызывающий прикид и не менее вызывающий макияж. А теперь я вообще оказалась в машине, которую вела подруга с поддельными правами. Родители были бы в ужасе! Но я, вообще-то, была в полном восторге.

В клубах я не бывала ни разу. Признаваться в этом Монике было стыдно. Хотя она наверняка и сама догадалась. Слишком долго я пялилась на вывеску, когда мы подъехали. Беспокойно одёргивала юбку и топик. Косилась на здоровенного детину-охраннику в строгой форме и с «ёжиком» на голове.

Что полагалось делать внутри, я совершенно не представляла. Но Моника на то и была верной подругой. Она не ставила меня в неловкое положение, а сразу поняла, в чём дело, и жестом позвала за собой. Музыка уже звучала на максимальной громкости, так что автозвук показался жалкой пародией.

Моника, кажется, чувствовала себя как рыба в воде. Я решила, что буду повторять за ней – не буквально, конечно. Но если уж ориентироваться на кого-то, то лучше на неё. Она явно держалась увереннее, чем я!

Возле барной стойки уже столпились те, кто пока не хотел или не решался танцевать. Моника заказала два лёгких коктейля, бармен с приветливой улыбкой подал оба сразу. Один бокал с трубочкой перекочевал в мою руку. Помня опыт с вечеринкой, я постаралась сначала распробовать напиток. Подруга увидела мою осторожность и сквозь ревущие аккорды музыки показала: «Всё окей, не бойся».