Опасный флирт - Нина Роуэн

– А что случилось с графиней?

– Ее изгнали из всех поместий, хотя я сомневаюсь в том, что она когда-либо пыталась вернуться. Предполагаю, что она по сию пору живет во грехе – возможно, где-нибудь в русской глуши. – Тут бабушка с любопытством прищурилась. – Кстати, как он себя вел?

– Лорд Нортвуд? – переспросила Лидия. Помолчав, она с трудом подобрала нужные слова: – Ну-у, он был вежлив. Но непреклонен.

Сердит.

Неотразим. Хорош. Соблазнителен.

Лидия отогнала от себя эти мысли. Она не должна думать так о джентльмене, тем более о лорде Нортвуде.

– Хм! – Миссис Бойд постучала тростью об пол. – Насколько я понимаю, у сыновей лорда Раштона есть в крови что-то такое – казачьи предки и так далее. Граф из древнего рода, который корнями уходит к норманнам, кажется, так что у них чисто английское происхождение. А вот о матери лорда Нортвуда этого не скажешь. Никакого воспитания! И все дело в русской крови. А ведь до скандала леди Чилтон подумывала о том, чтобы выдать свою дочь замуж за лорда Нортвуда.

Лидия заморгала. Какое-то неприятное чувство появилось в ее груди – что-то зелено-коричневое, цвета скользкой травы под слоем снежной каши.

– Дочь леди Чилтон собирается замуж за лорда Нортвуда? – спросила она.

– Нет, больше не собирается, – покачала головой бабушка. – Одно время они были обручены, но после того, как леди Раштон повела себя так недостойно, лорд Чилтон разорвал помолвку. Он потребовал, чтобы его дочь не имела дела с Холлами, несмотря на их богатство.

Лидия с облегчением выдохнула, только сейчас заметив, что ее рука слегка дрожит.

– Все эти братья и их сестра тоже провели немало лет в России, – заметила миссис Бойд. – Поэтому неудивительно, что спрос на них не так уж велик. Я слышала, что они не слишком цивилизованные.

Лидия прикусила язык, чтобы не ответить ей. Лидии нелегко было в этом признаваться, но ей казалось, что в словах бабушки об Александре Холле есть что-то хорошее.

Несмотря на безупречную внешность, была в глазах виконта какая-то беспощадность – что-то, отчего на ум приходили мысли о казаках, солдатах, серебристых соболях и о бескрайних русских степях.

Конечно, поведение лорда Нортвуда было каким угодно, но только не безупречным, однако Лидия не рискнула бы охарактеризовать его как «нецивилизованное».

Пока что.

– Софи! – прошептала Джейн Келлауэй.

Горничная, стоявшая у плиты, повернулась, широко распахивая глаза.

– Мисс Джейн, вы не должны здесь находиться! Ваша бабушка…

– Есть еще письмо? Мальчик принес только одно?

Вздохнув, Софи вынула из кармана фартука смятый листок. Вручив его Джейн, она подтолкнула ту к двери.

– Если она его найдет, то меня уволят.

– Ничего она не найдет.

Сжав письмо в руке, Джейн поспешила наверх, в спальню, где, дрожа от нетерпения, сломала печать. Развернув листок, она увидела ровные строчки, написанные аккуратным почерком, напомнившим дорожку марширующих строем черных муравьев.

«Дорогая Джейн!

Спасибо за твой недавний трактат об эльфельках. Мне кажется, ты придумала для них замечательное название и чудесно их описала – это весьма неприятные маленькие насекомые.

Интересно, однако, что эльфельки-самочки летают проворнее самцов. Возможно, в этом урок для всех нас.

Прилагаю к письму загадку, называемую ребусом. Признаюсь, я был немного разочарован, что мою прошлую загадку ты решила так быстро.

Твой К.»

Джейн усмехнулась. Она гордилась тем, что смогла так быстро разгадать последнюю загадку. Заложив письмо за вторую страничку, Джейн стала читать ребус:

Моя первая буква в чае, но не в листе.

Моя вторая буква в чайнике, а также в зубах.

Моя третья буква в банке для чая, но не в слове «уютный».

Моя четвертая буква в чашке, но не в слове «румяный».

Моя пятая буква в слове «травяной», а также в здоровье.

Моя шестая буква в мятной конфетке и всегда в богатстве.

Моя последняя буква в напитке. Итак, кем же я могу быть?

Я там, в классной комнате. Ты слушаешь меня?

– Джейн, ты не видела мой блокнот?

Услышав голос Лидии, Джейн неловко сунула письмо под руку, а затем посмотрела на сестру, чтобы понять, заметила ли та ее неуклюжее движение. Но Лидия лишь рассеянно оглядывала комнату.

– Блокнота? – переспросила Джейн. – Ты его потеряла?

– Я не положила его на место, – поправила сестру Лидия.

Джейн посмотрела в окно, чтобы узнать, не полетели ли по небу свиньи, потому что, без сомнения, Вселенная сошла с ума, раз Лидия Келлауэй не положила на место свой блокнот.

– Когда ты в последний раз видела его?

– О!.. Да вчера вечером… – Лидия прикусила губу, в ее глазах появилась какая-то странная боль. – Ну да ладно, не о чем беспокоиться. Уверена, что он ко мне вернется. – Она улыбнулась Джейн. – Миссис Дрисколл сказала, что к чаю будет печенье савоярди – «дамские пальчики».

– Это замечательно, – с притворным энтузиазмом пробормотала Джейн. «Дамские пальчики» она любила, но чай стал таким нудным с тех пор, как скончался папа, с которым можно было играть в китайские анаграммы.

– Может, мы сумеем уговорить миссис Дрисколл дать нам немного ее драгоценного клубничного джема. – Лидия снова улыбнулась, но выражение ее лица все еще оставалось напряженным – то ли из-за пропавшего блокнота, то ли из-за того, что оно всегда было таким.

Джейн вспомнила урок геологии, на котором они изучали жилы в скальных породах – полоски кварца или соли, прорезающие массив скалы. Ей подумалось, что в сестре тоже есть такая жила, только она не была ни сверкающей, ни блестящей. Жила в теле Лидии сделана из чего-то твердого, но ломкого. И этот материал появляется на поверхности лишь в те мгновения, когда она забывает про свою обычную осмотрительность.

Джейн так и не поняла причины этого – и никогда не понимала, но подозревала, что это имеет какое-то отношение к их матери.

– Ты полила папоротник? – спросила Лидия.

Все еще прижимая письмо к руке, Джейн направилась к столику у окна, на котором стоял стеклянный колпак. Под ним в перемешанной с камнями почве рос неухоженный папоротник, листья которого по краям уже потемнели. Сняв колпак, Джейн сбрызнула землю вокруг растения несколькими каплями воды.

– Довольно жалко выглядит, ты не находишь? – спросила Джейн, оборвав несколько высохших листьев.

Лидия подошла к ней, чтобы взглянуть на растение.

– Может, нам стоит переставить его еще куда-нибудь? А может, ему нужно больше воздуха или другая почва? Должна тебе сказать, Джейн, я никогда не понимала, как папоротники могут так пышно разрастаться под стеклянными колпаками.