Опасный флирт - Нина Роуэн

Лидия большими шагами направилась к двери, при этом ее спина была прямой и неподвижной, словно ее отлили из металла. Прежде чем выйти из гостиной, она повернулась к виконту.

– Хоть я и предпочитаю более систематический подход при доказательстве теорем, я действительно ценю вашу помощь, – произнесла она.

Лорд Нортвуд смотрел ей вслед, наблюдая, как она исчезает в тени холла. А потом по его губам пробежала легкая улыбка. Подобрав с пола ее блокнот, он сунул его себе в карман.

Если бы линейным дифференциальным уравнением можно было выразить чувства двух влюбленных, уравнение управлялось бы переменной каждого из них: a = Ar + bJ, аJ = cR + dJ.

Посмотрев на листок с уравнениями, лежащий на коленях, Лидия отложила его в сторону и обхватила себя руками за талию.

«Чувства двух влюбленных…»

Чувства – это одно. Ощущения – нечто совсем иное. Из ее памяти рвалось наружу одно воспоминание – воспоминание о том, каково это – почувствовать себя однажды необузданной, нагой, свободной.

Лидия вспомнила, что это ощущение показалось ей тогда удивительным. Что она почувствовала себя свободной впервые в жизни – до тех пор пока не поняла: цена за отпущение грехов такова, что заплатить ее не может никто.

«…уравнение управлялось бы переменной каждого из них…»

Она никогда не смогла бы описать переменную, которая все еще звенела в ней после свидания с лордом Нортвудом.

Каждый удар сердца вибрировал в ее теле, словно там разворачивалось что-то чудесное и очень глубокое. Ее груди налились и потяжелели, кожа натянулась и стала очень гладкой, бедра трепетали.

Лидия закрыла глаза. Стыд пульсировал под ее кожей, отчасти лишая томительного желания, которое она испытывала к едва знакомому человеку. Человеку, которого она никогда не получит. Хотеть которого она не должна.

«Три, четыре, пять: первая пифагорова тройка».

Биение ее сердца замедлилось, дыхание становилось спокойным и ровным. Лишающие мужества ощущения прошлой ночи постепенно оставляли ее, уступая место безупречной форме идеально построенного правильного треугольника.

– Ты сегодня рано.

Глаза Лидии распахнулись. В дверях кабинета, опираясь рукой на трость, стояла Шарлотта Бойд. Годы едва тронули ее белую кожу, а прекрасные черты сохранили красоту молодости.

– Я не могу уснуть. – Лидия отбросила со лба волосы, надеясь, что выражение лица не выдает ее мысли. – Миссис Дрисколл сказала, что завтрак будет подан через полчаса.

Миссис Бойд уселась на противоположный стул, в ее голубых глазах появилось настороженное выражение.

– Надеюсь, ты не из-за медальона так переживаешь?

Лидия с трудом сдержала раздражение.

– Разумеется, из-за него.

– Ради Бога, Лидия, я прошу тебя забыть про медальон. Это просто глупая, сентиментальная вещица, и ни тебе, ни Джейн не следует придавать ему какое-то особое значение. Кроме разве цены. Мистер Гейверс дал нам это понять.

– Он принадлежал моей матери, – сказала Лидия, задетая пренебрежительными словами бабушки. – Уверена, что вы понимаете, как важен для меня этот медальон. Да и для Джейн тоже. Папа никогда бы не позволил продать его.

– Твоим родителям следовало бы позаботиться о том, чтобы Джейн ходила в хорошую школу, а вместо этого они внушили вам, что нужно переживать из-за какой-то безделушки, – нахмурившись, произнесла миссис Бойд. – Надеюсь, ты меня поймешь.

– Вам не нужно было закладывать медальон, чтобы отправить Джейн в школу, – пробормотала Лидия.

– Ты же знаешь, какое дорогое обучение в начальной школе Куинсбридж, Лидия! Нам понадобятся все наши деньги, чтобы ее туда приняли. А вот старые медальоны не нужны.

«Мне нужны».

Руки Лидии сжались, а на грудь навалилась тяжесть, когда она взглянула на бабушку. Сейчас не время спорить об обучении Джейн, тем более что на уме у нее совсем другие дела.

– Я узнала, что медальон был куплен Александром Холлом, лордом Нортвудом.

Крепко сжав губы, миссис Бойд устремила на внучку взгляд, однако в ее глазах появилась некоторая растерянность.

– Виконтом Нортвудом? Ты, должно быть, шутишь.

– Вовсе нет, – возразила Лидия. – Он купил медальон у мистера Гейверса. Он сказал, что медальон показался ему интересным.

– Ты с ним говорила?

– Вчера вечером я была в его доме, – отозвалась Лидия. – И попросила вернуть медальон.

Миссис Бойд вытаращила на нее глаза.

– Ты ходила к лорду Норт…

Лидия подняла руку, чтобы остановить неминуемый выговор.

– Прежде чем вы начнете ругать меня, хочу сказать, что меня никто не видел, никто не слышал и я была очень осторожна.

– Вот что я тебе скажу, Лидия, не могла ты быть «осторожной», если решилась встретиться с таким человеком, как лорд Нортвуд, наедине! Неужели ты за свои годы так ничему и не научилась? Да что с тобой такое, скажи мне, ради Бога!

– Вы должны были понять, что я не допущу и мысли о том, чтобы расстаться с этим медальоном, – сказала Лидия. – Особенно после смерти папы.

– Да ты за много лет на него и не взглянула! – От волнения миссис Бойд встала и принялась ходить взад-вперед по комнате, тяжело опираясь на свою трость. – Лидия, ты только представь себе, что лорд Нортвуд знает о нашем походе в ломбард и о том, что мы… Господи, а вдруг разговоры об этом дойдут еще до кого-нибудь?!

– Он никому не скажет, – пообещала Лидия.

– Откуда тебе это известно?

Это было ей вовсе не известно. Хотя, с другой стороны, известно.

– Он не сплетник, – заверила Лидия бабушку. – И не захочет испортить чью-то репутацию.

– Ты в этом уверена?

– Вы бы так поступили?

– Ну, я…

– Разумеется, нет! Потому что вам известно, какие могут быть последствия. И лорду Нортвуду – тоже.

Лидия устало посмотрела на бабушку. Губы миссис Бойд были крепко сжаты, однако, похоже, спорить она была не расположена – возможно, потому, что понимала: Лидия говорит правду.

Поежившись, Лидия потерла руки, отгоняя от себя угрожающую тьму прошлого. Несмотря на то что она жила, постоянно опасаясь сплетен любого рода, желанию узнать о лорде Нортвуде побольше она противиться не могла.

– Это правда? – спросила Лидия. – Правда, что его мать убежала с другим мужчиной?

– О, это такие неприятные слухи. – Миссис Бойд взмахнула рукой. – Именно поэтому многие люди не хотят иметь с ними дела, хотя они весьма богаты. Да, насколько мне известно, графиню, которую многие считали весьма достопочтенной леди, действительно уличили в том, что она завела интрижку с молодым русским солдатом. Она убежала с ним, и граф написал прошение о разводе. Я считаю, он поступил совершено правильно. Нортвуд вернулся в Лондон в разгар всей этой истории. Честное слово, ужасно, что ему пришлось бороться с последствиями такого скандала. Они так и не оправились после него – вся семья.