Сошествие Ангелов - Митчел Сканлон

Она всегда была с ним, на его руке, невидимая для глаза, но присутствующая всегда, будто рана была вырезана в его душе. Если этому и можно было дать определение, Захариил решил назвать ее «совестью».

Но, как бы там ни было, ощущение призрачной раны на его руке оставалась с ним всю жизнь.

Со временем, он почти привык к этому.

Захариил и немиил выросли вместе.

Они родились с разницей всего в несколько недель, и их связывали кровные узы. Хотя они были дальними родственниками, относящихся к разным ветвям одной большой благородной семьи, они были настолько похожи, что их часто принимали за братьев. Они имели волевые лица и орлиный профиль своих предков, но их схожесть была не только внешней.

Согласно монашеским традициям Ордена, все рыцари считались братьями. Для Захариила и Немиила этот факт значил много больше. Они считали себя братьями задолго до вступления в Орден в качестве оруженосцев. Спустя годы их взаимосвязь только крепчала, пройдя сквозь годы и преграды. Они могли положиться друг на друга в чём угодно, и это давало им стимул стремиться к высотам.

Естественно, что между ними была конкуренция. С самых ранних дней братья пытались превзойти друг друга всеми доступными способами. Во всех соревнованиях они стремились стать победителями. Каждый из них хотел быть самым быстрым бегуном, самым сильным пловцом, самым точным стрелком, наилучшим наездником, самым умелым фехтовальщиком: суть соревнования была не важна, главное было утереть нос брату.

Их магистры в Ордене знали об этом и активно поощряли такие соревнования. Отдельно взятые, они считались бы посредственными кандидатурами на рыцарство. Вместе же, увлеченные взаимной конкуренцией, они имели значительные перспективы.

Магистры между собой говорили, что, конечно, на Калибане не принято сильно хвалить кого-либо, но Захариил и Немиил далеко пойдут в Ордене.

Считаясь старшим, хоть и на несколько недель, состязания для Намиила всегда были сложнее, чем для Захариила. Иногда он думал, что их конкуренция похожа на гонку, в которой он не мог победить. Каждый раз, когда Немиил думал, что победил, Захариил быстро доказывал ему, насколько он ошибся, равняясь и превышая его результаты.

На некотором уровне Захариил осознавал какую важную роль играл брат в его победах. Без такого противника, как Немиил, без этой жажды к победе, ему, возможно, никогда бы не разрешили вступить в Орден. И он никогда бы не стал рыцарем. Поэтому он никогда не завидовал победам брата. Он отмечал их с таким же размахом, как и свои собственные.

Но для Немиила все было по-другому. Со временем, отчаявшись обойти брата, он начал втайне завидовать достижениям Захариила. Несмотря на все усилия отбросить такие мысли, тихий голос в глубине его души желал, чтобы Захариил не был так успешен.

Не то, чтобы он когда-либо хотел вреда или поражения своему брату, но того, чтобы победы Захариила были не такими большими, как его собственные. Возможно, это было ребячеством, но соревнование между ними определяло их жизни так долго, что для Немиила было трудно прекратить это. Во многом, его связь с Захариилом определялась, как дружба и соперничество.

Такой была их жизнь.

В свое время, это определит их судьбу.

– Если это все на что ты способен, - язвительно заметил Немиил, уклоняясь от колющего удара Захариила, - тогда лучше сдавайся.

Захариил ступил ближе, прижав учебный меч к телу, и ударил брата плечом в грудь. Немиил открылся, но Захариил был сильнее, и они двое свалились на пол тренировочного зала. Немиил вскрикнул от удара, откатившись и поднимая свой меч, поскольку Захариил нанес удар туда, где он недавно лежал.

– Это даже близко не все, что я умею, - сказал, задыхаясь, Захариил. - Я только играл с тобой.

Они сражались уже около пятнадцати минут: пятнадцать минут тяжелого поединка, выпадов и финтов, уловок и блоков, защит и ответных ударов.

Пот тек ручьями с парней. Их мускулы горели, и руки будто налились свинцом.

Их окружал круг из друзей-оруженосцев, которые подбадривали своих фаворитов, а магистр Рамиил следил за борьбой со смесью отеческой гордости и раздражения.

– Завершите это, один из вас, ради любви к Калибану! - сказал Рамиил. - У вас ведь есть и другие занятия сегодня. Заканчивайте, или я объявляю ничью.

Его последние слова придали Захариилу новые силу и цель, хотя он видел, что это возымело тот же эффект и на его кузена, на что и рассчитывал магистр Рамиил. Никто бы не согласился на ничью, чтобы удовлетворить любого из них, достаточно лишь победы.

Он видел мускулы Немиила, напрягшиеся в подготовке к атаке, и сделал выпад. Его меч нанес удар в живот Немиила. Лезвие было тупым и с закругленным острием, но и такое оружие в руках Захариила могло нанести вред противнику. Оружие Немиила понеслось вниз и отклонило удар, но нападение Захариила никогда не концентрировалось только на мече. С клинком, отбитым Немиилом, он продолжил свой выпад и ударил того кулаком по голове. Удар был плохо нанесен, но возымел эффект, в котором нуждался Захариил.

Немиил вскрикнул и отбросил меч, держась руками за голову.

Это было именно то, что хотел Захариил.

Он закончил поединок, ударив Немиила коленом в живот, согнув его пополам, и бросил на пол проверенным приемом.

Захариил отошел от своего кузена и смотрел на магистра Рамиила, который кивнул и сказал:

– Захариил, победа твоя.

Он сделал глубокий, хриплый выдох и бросил меч на пол. Он со звоном упал на пол, и Захарил посмотрел на Немиила, который с трудом приходил в себя. Рамиил повернулся и решительно пошел к арочному выходу, ведя своих учеников на следующее изнурительное занятие.

Захариил протянул руку брату и сказал:

– Ты в порядке?

Немиил все еще держался за голову, его губы были плотно сжаты, чтобы не выдавать, насколько сильна боль. На короткий миг Захариил пожалел о том, что он сделал с Немиилом, но быстро поборол это чувство. Его обязанностью было победить в схватке, это было самое меньшее, что он мог сделать для Ордена.

Прошло два года с момента его вступления в Орден, и девятый день рождения Захариила прошел менее месяца назад. Конечно, это не было причиной как-то выделять этот день, но рыцари и магистры Ордена тщательно следили за течением времени и хранили записи возраста и характеристик своих людей.

Намиилу исполнилось девять за несколько дней до него, и хотя возраст у них был одинаковый, их характеры не могли быть более различными. Захариил видел, что Немиил уже практически забыл про результат поединка, усвоив горький урок.

– Я в норме, кузен,- сказал Немиил. - Это ты хорошо придумал. Хитроумно, но больше ты так меня не проведешь.

Это было правдой, подумал Захариил. Каждый раз, когда он пробовал использовать уловку, примененную ранее, его тут же избивали в довольно грубой форме.