Игра Первых - Юлия Качалова

– Я буду очень, очень благодарен за помощь! – воскликнул слепой. – Мне нужно попасть туда, где продаётся дом.

Алька помнила объявление о продаже одного из коттеджей. Ловко подхватив девочку под локоток и постукивая тросточкой, слепой двинулся рядом. Когда они перешли на другую сторону и от главной дороги их скрыл забор, Алька почувствовала, что незнакомец всё крепче сжимает её локоть и уже без помощи тросточки уверенно тащит за собой.

– На сей раз тебе не улизнуть, воровка! Отдашь талисман как миленькая!

Добровольная помощница похолодела и крепко-крепко сжала в кармане золотой диск с кристаллом. Лжеслепой подтащил её к какой-то калитке, и та отворилась, словно их ждали. Алька увидела второго коротышку. Подобно радушному хозяину, тот умильно разводил руками:

– Наконец-то, красавица! Я ни секунды не сомневался, что ты вернёшь вещицу, которую бедные Несруки забыли на твоём балкончике. Так и этак братцу втолковывал: «Не способна принцесса прикарманить чужое!» Ну давай доставай, что там у тебя?!

Пока её запугивал лжеслепой, Алька твёрдо решила талисман не отдавать. Однако слова второго поколебали её уверенность. В самом деле, до того как она нашла спрятанное на балконе украшение, им владели «бедные Несруки». Следовало вернуть вещь хозяевам. Кулачок, сжимавший в кармане кулон, разжался. И всё же Алька чувствовала скрытый подвох. Коротышка тем временем усилил давление.

– Неужели я ошибался?! И прав был Йа, говоря: «Если бы она нашла потерянный кошелёк, то ни за что бы его не возвратила»?

– Хватит взывать к её совести, Ю, – мрачно произнёс лжеслепой. – Девчонка – воровка! А поскольку она несовершеннолетняя, отвечать будут её родители. Лично я направляюсь подавать на них иск. Экспертиза точно установит, кому принадлежит талисман.

И он решительно повернулся к Альке спиной. Второй коротышка сделал вид, что направляется за братом.

– Подождите! – закричала девочка. – Заберите талисман! Только не впутывайте маму и папу!

Несруки одновременно обернулись и протянули руки, но в этот миг с высокого забора на них, злобно шипя, обрушились две огромные кошки.

* * *

Не помня себя, Алька влетела во двор своего дома, набрала код на двери первого подъезда и, лишь оказавшись у двери мадам Добрэн, перевела дыхание. Оглядев красную, взмокшую от бега девочку, француженка покачала головой:

– Пройди в гостиную.

Когда мадам Добрэн вкатила столик, сервированный к чаю, Алька несколько успокоилась. Сердцебиение унялось, а пунцовый румянец сменился обычным цветом лица.

– Где Пуся и Туся? – спросила гостья, уже догадываясь, кто атаковал братцев.

– На задании, – улыбнулась хозяйка. – Так что же с тобой приключилось?

Выслушав, как два дня подряд Альку преследовали и запугивали коротышки, мадам Добрэн спросила:

– Ты отдала им талисман?

Девочка отрицательно покачала головой.

– И правильно! Потому что они просто блефовали. Никакой иск они не подадут, так как при разбирательстве их первым делом спросят: «Что вы, господа, делали ночью на чужом балконе?» Так что, милая, успокойся.

Узнав, что её обманули и маме с папой ничего не грозит, Алька расслабилась. Однако не до конца. В том, что противные Несруки продолжат за ней гоняться, сомнений не было. В городе, деревне, на даче у тёти Липы – везде! И в конце концов добьются своего!

Между тем француженка продолжала:

– Но боюсь, не только эта пара проходимцев желает завладеть талисманом. Для тебя слишком опасно оставлять его у себя.

– Тогда, может быть, вы его заберёте?

Алька достала кулон из кармашка, полюбовалась им напоследок и протянула француженке.

– Смотри мне в глаза и пожелай, чтобы талисман перешёл ко мне.

Пальцы мадам Добрэн коснулись золотого диска, Алька перестала видеть что-либо, кроме глубоких чёрных глаз иностранки. Голова на мгновение закружилась, но очень быстро головокружение прошло. Талисман исчез в кармане шёлкового халата француженки. Мадам Добрэн улыбнулась:

– Разливай чай, а я погляжу, не вернулись ли Пуся и Туся.

И действительно, не успела Алька налить в чашки ароматный напиток, как в комнату с чрезвычайно важным, хотя слегка потрёпанным видом прошествовали мейнкуны и принялись вылизываться. Их урчание выражало крайнюю степень довольства собой. Вдруг Алька вспомнила, что мама отпустила её лишь на час, а булочки так и не куплены, и стала прощаться.

– Завтра мы уезжаем в деревню, я ведь увижу вас, когда вернусь?

– Мы с тобой непременно увидимся, милая, – пообещала мадам Добрэн.

* * *

Папа приехал за ними в самом конце лета. Подмигнув дочери, он сообщил, что дома её ждёт сюрприз, да не один! Всю дорогу, занявшую из-за пробок целый день, Алька выведывала, какие сюрпризы её ждут, но папа лишь отговаривался, что всему своё время.

С первым сюрпризом девочка столкнулась на пороге. Лоснящаяся, совершенно здоровая Лишайка тёрлась о ноги папы, мамы и Альки, издавая звонкое, счастливое мурлыканье.

Следующий сюрприз поджидал Альку в собственной комнате. Вдоль длинной стены теперь стояли широкие стеллажи, а на них два аквариума, в которых лениво шевелили плавниками яркие рыбки с коралловых рифов. Вместо прежней люстры с потолка свисал абажур в форме раковины. Никогда Алька не испытывала такого восторга, как при виде подобного великолепия!

– Это подарки мадам Добрэн, – пояснял папа. – Она покинула город через несколько дней после вас. Перед отъездом сообщила, что в ближайшее время будет вынуждена много путешествовать, а с таким хрупким хозяйством сложно переезжать с места на место. И если мы не возражаем, она оставит кое-что тебе на память. Кстати, вот ещё один её подарок. – Папа указал на кактус с цветком изумительной красоты. – Мадам Добрэн уверяла, что кактус будет цвести сто лет, и им успеют полюбоваться не только твои дети, но и внуки!

Со дня знакомства с мадам Добрэн прошло восемь месяцев. Мысли девочки часто возвращались к француженке. И чем дальше, тем больше крепла Алькина уверенность в том, что хозяйка Пуси и Туси – не обычная женщина, пусть и с тремя высшими образованиями, а… волшебница! Алька не говорила об этом ни родителям, не верившим в волшебство, ни даже Лёшке, чтобы друг её не засмеял. Только Лишайке, цветущему кактусу и коралловым рыбкам. И те дружно с ней соглашались: «Конечно, мадам Добрэн – настоящая волшебница».

Зима, тянувшаяся целую вечность, наконец отступила.

Когда Алька выздоровела после ангины, сугробы превратились в грязные лужицы. Заметив, как подруга поскучнела за время болезни, Лёшка всячески старался её растормошить. Показывал Альке выращенные в колбе кристаллы, предлагал собрать из шкафа машину времени, учил пить воду носом, как йоги. Последнюю неделю Лёшка зачитывался книгой о приключениях двух побратимов и не на шутку загорелся идеей сделать Альку своим кровным братом. Демонстрируя скальпель, стащенный из дому, Лёшка доходчиво объяснял процедуру братания: