Крымский оборотень - Александр Тамоников

– Э! – махнул рукой Гиви, не найдя, что еще сказать.

– Вот и хорошо, – проговорил Ольхин. – Итак, завтра. А пока распределим, кто с каким подпольщиком будет работать. Повторяю, их четверо. Клички – Стратег, Лихой, Абдулла и Ласточка. Трое мужчин и женщина. Я буду работать со Стратегом. Ты, Александр, – с Лихим. Семен, Абдулла – твой. Ну, а тебе, Гиви, как дамскому любимцу, я поручаю Ласточку.

– Почему это мне женщину? – не согласился Гиви. – Ты с ней сегодня работал, вот ты и продолжай!

– Э, нет! – покрутил головой Ольхин. – Тут есть хитрая задумка! Сегодня с ней работал я, завтра поработаешь ты. А потом мы сопоставим то, что она сказала мне, и то, что сказала тебе. Сравним и сделаем выводы. Это же наш старый прием! Разве ты не знаешь?

– Знаю, – сказал Гиви.

– Ну, а я пообщаюсь со Стратегом. Уж очень интересной личностью мне кажется этот Стратег. Ведь это именно он собрал всех уцелевших, и он затеял разговор насчет предателя в их рядах. Спрашивается, зачем? Может, потому что он честный человек, и мысль о предателе не дает ему покоя. А может…

– «Держи вора!» громче всех кричит сам вор – так говорят у меня на родине, – усмехнулся Волошко. – Ты ведь это хотел сказать?

– В общем, да, – кивнул Ольхин. – Ну что, поехали обратно в город? Степан, заводи мотор!

Они сидели друг напротив друга – четверо оперуполномоченных СМЕРШа и четверо оставшихся в живых подпольщиков. Пятого подпольщика – Бильярдиста – не было.

– Вчера и сегодня утром я пытался его найти, – пояснил Стратег. – Да только где же его найдешь? Может, с ним что-то случилось?

Это был чисто риторический вопрос, на него не существовало ответа. Поэтому все присутствующие лишь шевельнулись, и в помещении опять установилась напряженная тишина. Разговор не клеился, и это было понятно и объяснимо. Людей, собравшихся на бывшей явочной квартире, разделяла незримая, но ощутимая преграда. Четверо из них были следователями, которым нужно было установить истину, а другие четверо, как ни крути, подозреваемыми: очень могло быть, что кто-то из них фашистский шпион и предатель, с помощью которого была уничтожена подпольная группа «Салгир». Какие уж тут душевные разговоры? То, что все бывшие подпольщики, за исключением Бильярдиста, явились в условленное место, как и обещали, – это не было поводом для доверительных бесед. Эти люди были сейчас в таком положении, что им было лучше явиться, чем не явиться. Потому что на неявившегося падало дополнительное подозрение. Никому из четверых сейчас оно было не нужно – ни тем, кто был честен перед собственной совестью и памятью погибших товарищей, ни тем более тому, кто, возможно, был немецким шпионом.

– Вы были в группе старшим? – спросил, наконец, Ольхин у Стратега.

– Нет, – ответил тот. – Старшим был Карагач. Его арестовали и…

– Понятно, – сказал Ольхин и посмотрел на своих подчиненных. – Ну что, приступим? Разбираем собеседников, как условились, и вперед. Вас я прошу пройти со мной, – выстрелил он взглядом в Стратега. – Прогуляемся, пообщаемся…

Стратег, ничего не говоря, встал и направился к выходу. За ним вышел и Ольхин. Остальные расположились кто где. Гиви с Ласточкой остались в квартире, Волошко с Абдуллой уединились в «штовере», Завьялов вместе с Лихим также отправились на улицу – в другую сторону от Ольхина и Стратега.

Какое-то время Ольхин и Стратег молча шли по улице, а затем Стратег сказал:

– Ноги у меня больные. Не могу долго ходить. Давайте где-нибудь присядем.

Ольхин кивнул, они свернули с тротуара, подошли к какому-то полуразрушенному зданию и уселись на кучу камня-ракушечника.

– Потому вы и на фронт не попали – из-за больных ног? – спросил Ольхин.

– Именно поэтому, – неохотно ответил Стратег. – Уж как я просил в военкомате в сорок первом! Возьмите, говорю, хотя бы в обоз! Нет, и все тут… Ну, а потом мне предложили повоевать в подполье. Конечно же, я согласился. Война, она ведь разная… Вот повоевал… – Он безрадостно усмехнулся. – Остался жив и зачислен в предатели…

Логическим продолжением разговора было бы уверение Ольхина, что никто пока не записывает Стратега ни в какие предатели, а просто ведется опрос всех оставшихся в живых подпольщиков, и что это необходимое дело, так как предатель, скорее всего, где-то поблизости, и если не побеседовать с подпольщиками, то как его найдешь? Но ничего такого Ольхин говорить не стал, он спросил совсем о другом:

– Почему вас не арестовали?

– Потому что меня в ту ночь не было дома, – ответил Стратег. – Кажется, Ласточка вам об этом уже говорила.

– Она говорила предположительно, – сказал Ольхин. – А мне нужен ваш точный ответ. Итак, где вы были в ту ночь?

– У одной старушки, – сказал Стратег. – Зовут Зухра. Живет по улице Физкультурников в доме двадцать три.

– Что вы там делали?

– Лечил ноги, – ответил Стратег. – Старушка – известная в городе травница. Это вам скажет любой. А у меня с наступлением весны с ногами просто беда. Вот, значит, и лечил… Дело это долгое, потому и задержался. А ходить вечером по улицам, когда комендантский час, – опасно, сами понимаете. Я и остался ночевать у старушки. В общем, повезло. – Стратег опять невесело усмехнулся.

– А где вы скрывались до прихода Красной Армии?

– У Зухры и скрывался. Она подтвердит. Дом, где она живет, могу показать.

– А ваших близких, что же, немцы не тронули? – спросил Ольхин.

– Всех своих близких мы вывезли из города еще до прихода немцев, – пояснил Стратег. – Кого куда. Был приказ – никого из родных и близких в городе не оставлять. Семья – самое слабое место подпольщика, – грустно произнес Стратег. – Да оно и правильно. Как, скажите, воевать, когда родные рядом? А вдруг они проговорятся, а вдруг их арестуют?

– И где сейчас ваша семья?

– В городе Джанкое, – ответил Стратег. – Жена и трое детей. Где родня других подпольщиков – не скажу, потому что не знаю.

– Хорошо… Теперь вот какой вопрос. Ласточка говорила, что именно вы собрали всех оставшихся в живых подпольщиков после того, как город был освобожден…

– Да, я.

– Зачем? – взглянул Ольхин на Стратега.

– А вам что же, непонятно? – в ответном взгляде Стратега таилось недоумение. – Чтобы выяснить, кто предатель.

– Вы считаете, что таким образом это можно было выяснить?

– Я не знаю, – пожал плечами Стратег. – Таким или еще каким… Но ведь надо было что-то делать! Потому что предатель где-то рядом. Как же жить с этой мыслью? Вот и собрал уцелевших…

– Значит, вы уверены, что вас кто-то предал?

– Да и вы сами в этом уверены, разве не так? – в голосе Стратега послышалась ирония. – Иначе не было бы сейчас нашего разговора.