Собака мордой вниз - Инна Туголукова

– Да какая теперь разница? – удивилась беспечная Соня. – Если мы все равно поженимся? Пропишешься у меня – и все дела. Давно надо было заявление подавать.

– Ну, это когда еще будет. А пока без прописки мне что, домой возвращаться с неоконченным высшим? Турнут из университета и не задумаются. Зачем же рисковать на ерунде?

Он чмокнул взгрустнувшую Соню и отчалил, крикнув уже с лестничной площадки:

– Встретимся завтра у Маргариты! Не горюй, старушка!

…Что делает нормальный человек со здоровой психикой, пережив трагическую ситуацию? Правильно. Вычеркивает ее из памяти. Старается не думать, не вспоминать – не ковыряться в ране.

Но ненормальная Соня снова и снова в мельчайших деталях восстанавливала в мыслях этот злосчастный день – день рождения Даника, почти уже мужа, отца своего будущего ребенка (собственно, тогда уже существовавшего, терзавшего ее непреходящей мучительной тошнотой).

Проснулась она тем утром поздно и еще понежилась в постели, прислушиваясь к воскресной суете большой коммунальной квартиры.

Грустно, конечно, что Даник уехал. Зато не нужно готовить завтрак, судорожно подавляя противную тошноту, особенно почему-то беспощадную по утрам.

«А сам он что, не может сварить себе кашу? – гневалась Марта, успевшая уже разочароваться в потенциальном родственнике. – Казалось бы, не велик гусь». «Ну при чем тут гусь? – заступалась Соня. – Он же у меня в гостях. В чужой квартире, да к тому же еще и коммунальной. Мне не трудно пожарить ему яичницу». «А этот твой гость за все время принес в дом хотя бы одно яйцо? Не считая своих подержанных?» «Ну какое яйцо, Марта! Ты же знаешь его ситуацию – ничего, кроме стипендии. Он еле сводит концы с концами. Да он их вообще не сводит! Мне что, жалко для него тарелку супа?» «В мое время парни разгружали вагоны. Чтобы покормить свою девушку супом».

Но это так, лирическое отступление. А в то безмятежное утро Соня выскользнула из постели, покрутилась перед большим зеркалом на двери, разглядывая себя анфас и в профиль, но никаких изменений не обнаружила – живот был плоским и упругим, бедра узкими, а грудь… Вот грудь, и прежде немаленькая, налилась еще больше. Но кто сказал, что это плохо?

Она приняла душ, хотя это было не ее время – но что с того, если ванная все равно свободна? – и выпила чашку зеленого чаю с лимоном. Постояла у окна, глядя на замусоренный внутренний дворик и прислушиваясь, не попросится ли обратно чай, а главное, лимон. Но все обошлось, и Соня сочла это хорошим знаком – счастливым предзнаменованием.

Времени оставалось не так уж много – одеться, накраситься и по дороге купить цветы. Или мужчинам не дарят? Ну, тогда Маргарите – все-таки они справляют день рождения в ее доме. Тем более что от Сониного финансового участия она отказалась наотрез, просто-таки категорически. А Даник вряд ли догадается. Но можно ли винить его за это? Букет стоит целое состояние…

Соня перевела взгляд на приготовленный с вечера брючный костюм – новый, шикарный и, несомненно, очень дорогой – подарок матери на Новый год. Данику – лосьон для бритья, Соне – костюм. Вот такая социальная несправедливость. Каждой твари по харе.

Сколько ей осталось носить свои наряды? Месяц? Два? Прежде чем придется сменить их на одежку для бегемотиков. Она уже присмотрела себе кое-что симпатичное в магазине «Мать и дитя». Пофорсить бы напоследок в новом элегантном прикиде, да нельзя – неловко перед Даником, у которого даже костюма приличного нет, только джинсы да джемпер. Соня вздохнула и повесила костюмчик обратно в шкаф.

Вопреки ожиданиям Даник пришел с букетом, на фоне которого Сонины голландские хризантемы имели довольно бледный вид.

В необъятной квартире на Никитском бульваре нарядная Маргарита летала на коротеньких ножках в облаке чарующего аромата, ее всемогущий папаша весело погромыхивал начальственным баском, серенькая мама хлопотала вокруг огромного раблезианского стола, толпились какие-то гости, родственники, и Соня совсем растерялась, попав вместо ожидаемой студенческой пирушки на чужое семейное торжество да еще и со своим самоваром.

К тому же Маргарита на правах хозяйки посадила именинника возле себя во главе стола, а Соне досталось место рядом с каким-то паскудным мужичонкой, который прицепился к ней, как к собаке репей, недоумевая, почему она ничего не ест и не пьет, и норовя ненароком коснуться ее руки противной короткопалой лапой.

Соня бросала на Даника отчаянные взгляды, но тот, увлеченный беседой с влиятельным папашей, не обращал на нее никакого внимания. В общем, приятный междусобойчик, где до нее, случайной на этом празднике жизни, никому нет дела, кроме липучего соседа справа.

Гости быстро хмелели, разговор становился все громче, распадаясь на отдельные пьяные голоса. О виновнике торжества, похоже, вообще забыли, и Соня, желая восстановить попранную справедливость, а главное, прочитать свое замечательное стихотворение, встала и решительно постучала вилочкой по бокалу, хотя и опасалась, что написанное для веселого сборища однокашников здесь, на чужом пиру, вряд ли произведет должное впечатление.

– Прошу внимания! – сказала она звонким голосом, с ловкостью иллюзиониста извлекая из-за спины свой подарок. – Я хочу поздравить Даника с днем рождения и вручить ему вот этот тренажер, чтобы он еще больше окреп перед предстоящими суровыми жизненными испытаниями… – Тут она лукаво ему подмигнула. – И прочитать маленькое стихотворение, написанное по этому поводу.

И, убедившись, что гости оторвались от своих тарелок и рюмок, Соня вдохновенно продекламировала:

А мы вам палку подарили,

Мы подарили палку вам,

Чтобы вы мускулы развили

Назло завистливым врагам.

Чтобы, шаги чеканя четко,

Красивый, сильный, молодой,

Вы шли пружинистой походкой,

Играя мышцей налитой.

Сверкая крепкими зубами,

Орлиным оком поводя,

Коня смиряя удилами,

В избу горящую входя.

Чтоб в поединке с хулиганом

Могли его вы победить —

Огреть по мерзкой морде пьяной

И печень с почками отбить.

Чтобы, включив воображенье,

Могли вы тесто раскатать

Или в решающем сраженье

Жене уроки преподать.

Но вы ее боготворите!

И будьте счастливы вполне!

И много «палок» подарите

Своей красавице жене!

– Бесподобно! – простонал сосед справа, в поэтическом экстазе припадая к Сониному бедру.

Под аплодисменты и крики разогретых застольем гостей Соня подошла к Данику и крепко поцеловала его в губы. Стол взорвался криками «Горько!».

– Ну что ж, – улыбнулась Маргарита и тоже постучала вилочкой по бокалу. – Раз пошла такая пьянка, открою вам одну маленькую тайну.

– Не надо, Марго! – дернулся Даник. – Не здесь и не сейчас!

– Отчего же? – удивилась Маргарита. – Как раз здесь и именно сейчас. Папа! Мама! Можете нас поздравить! Мы с Даником сегодня утром подали заявление!