Чужие грехи - Ева Шилова

Рената молча кивнула и при свете чадящей свечи они начали просмотр пыльных документов. Первую бумагу обнаружили только спустя пару часов.

– Конрад, вот оно! Расписка. Получено Орбаном Киссом… ого, вот это сумма! За продажу… три тысячи стоунов9 пшеницы… дата… подпись – казначей Михай Йонаш.

– Хмм…странно… а такая поставка и впрямь столько стоит? Я насчет цен на пшеницу как-то не в курсе…

– Насколько я знаю, сильно вряд ли… Явное завышение цены, причем раза эдак в два… Но… Конрад, я тут чего-то не понимаю… Казначей же не дурак. И цены ему известны. Он-то почему согласился переплачивать за товар, который спокойно можно было купить дешевле?

– Ах, это! Стандартная схема отката. Ваш папенька ему из этих казенных денег вернул сколько-то наличными, и все довольны.

– Другими словами, отца принудили к мошенничеству? И он не один виноват?

– Другими словами, налицо сговор. И обнаружение этой бумажки бьет по Йонашу сильнее, чем по Вашему отцу. Не отвлекайтесь, это всего одна расписка, а ночь не резиновая.

– Расписка с завышенной суммой на поставку фасоли…

– Расписка с завышенной суммой на поставку чечевицы…

– Расписка с завышенной суммой на поставку яблок…

Следующая находка удивила даже Конрада.

– Поставка сорока корзин… сорок дюжин бутылок… Откуда у Вашего отца вино? Да еще Weingut Robert Weil?

– А что с этим вином не так?

– Все не так! Это очень редкий немецкий сорт, это рислинг из Рейнгау10!

– Ну… перекупил у кого-то…

– Тогда здесь должна быть отметка об уплате таможенной пошлины за перевоз товара из другой страны, а ее как раз и нет!

– И… что?

– Если это попадет в руки комиссии… к предыдущим статьям Вашего папеньки можно смело добавлять контрабанду.

– Ну, отец!.. За что мне все это?!

К утру, перерыв все продовольственные папки, и найдя девять компрометирующих Орбана Кисса документов, сообщники спохватились и начали судорожно выбираться из архива. Тяжелее всего пришлось Конраду. Само запирание обычных замков было делом быстрым, а вот ожидание, когда Рената восстановит снятые ею рунные ставы, оказалось на редкость выматывающим. Да и то, сложно оставаться спокойным, когда время поджимает, рассвет и обнаружение приближаются, а напарница не торопится, что-то рисуя на двери и засовам. Тем не менее удалось и спуститься вниз незамеченными, и скрытно, переулками добраться до окраины города, где они в роще оставили лошадей, и появиться в усадьбе Киссов раньше, чем первые слуги закопошились во дворе. Отцовские бумаги Рената оставила себе.

– Конрад, не обижайтесь, мне придется выдержать серьезный разговор с отцом, о том, что эти гешефты следует прекратить. А без этих расписок, сами понимаете, он меня и слушать не будет.

– Барышня Рената, ну Вы наивны! Так он их у Вас отнимет, и все равно слушать не будет.

– Это Вы просто не знаете, как действует наложенный на предметы рунескрипт стазиса. Ни коснуться, ни чего-то еще он с ними сделать не сможет. Ему по любому придется со мной побеседовать. И даю Вам слово, ему очень сильно не понравятся результаты этой беседы!

Визит Конрада и Ренаты в архив оказался крайне своевременным, поскольку легендарный Королевский Гриф объявился в Пече в полдень того же дня. Мартон Мезей даже не заходя в гостиницу, отправился прямиком к мэру и немедленно назначил общегородскую финансовую ревизию. Поскольку именно контора «Ковач и Оршош» по королевскому указу обязана была взять на себя все заботы по розыску необходимых документов и последующему составлению протоколов, именно к и Конраду стекались все самые свежие новости. И уже на второй день работы королевской комиссии он прискакал к Киссам с неприятным сообщением.

– Комиссия копает на полмили вглубь. Казначей заключен в камеру и дает палачу показания на всех, кого может вспомнить, а помнит он много. Трясется вся городская верхушка: Бартос Мадьяр оправдывается за цены в городских аптеках, Арпад Немеш с пеной у рта пытается доказать, что на новое здание театра пошла самая лучшая древесина, Фабиан Богнар устроил истерику при одном предположении, что его ткани для обивки бального зала ратуши недостаточно качественны. Шапито! Но это все неважно. Плохо другое, в архиве мы все почистили, но у Йонаша остался дубликат одной расписки Вашего отца. Помните, той, где проставлена завышенная сумма за чечевицу? Собственно, это самое мелкое его нарушение… и пока Гриф занят крупными правонарушениями, он о Киссе не вспомнит, но рано или поздно очередь дойдет и до него… тем более, что с доноса на барона все и началось…

– И… что?

– На сей раз выкрасть не получится. Гриф чуть ли не обнимку со всеми бумагами спит и вот у него жандармская охрана о-го-го! Но… есть один шанс… правда очень уж неприятный…

– Какой?

– Господин Мезей, он… ну… известный любитель женщин.

Пожалуй, когда Конрад предлагал Ренате обнести городской архив, у нее и то такого выражения лица не было.

– Это… неприемлемо.

А говорит-то как, как гвозди заколачивает. Одним ударом и по самую шляпку. Конрад только плечами пожал. Интересно, как быстро она сообразит, что одним отказом собирается мгновенно порушить то преимущество, которого достигла, выкрав отцовские бумаги? А она быстро соображает.

– А замена? Если потребуется, я готова оплатить ему хоть весь персонал «Букета Пионов».

И снова интересно, откуда благовоспитанной барышне известно не о просто о существовании, а даже о точном названии лучшего публичного дома Печа? Впрочем, слухами земля полнится… и этот номер не пройдет.

– Господин Мезей не любит профессионалок… брезгует.

– Зато шантажом не брезгует, как я погляжу!

Злиться начала, это даже хорошо. Еще немного поискришь и поймешь, что нет у тебя выхода, девочка. Как говориться, коготок увяз… а он у тебя увяз аж по колено. Так что давай, соображай быстрее, комиссия не собирается здесь поселится в ожидании твоего ответа.

– Почему я? И как он собирается распознать замену?

– Потому что добровольно больше никто барона спасать не соберется. А как… Так он же закончил Вашу кафедру рунологии! Есть у вас там какой-то способ опознания, по ауре, по запаху, уж и не знаю, Вам виднее.

– Конрад… а скажите… мне вот любопытно… как у Вас согласуются два намерения? Вы чего больше хотите: обвенчаться со мной или, наоборот, подтолкнуть меня в койку к мерзкому старику? Потому что смысла сочетания этих желаний я себе даже представить не способна.

А и не представляй. Мне нужно тебя поставить перед выбором, а сделаешь ты его сама.

– Я Вас, Барышня Рената, никуда не подталкиваю. Я излагаю факты, как они есть. А