Афганский дневник - Юрий Лапшин

Но пока мы смотрели на север, с юга из Фираджа заработал миномет. И сразу попадание в «группировку», взрыв во дворе у «перехватчиков». Дали ракеты и с начальником связи батальона С. Руденком буквально скатились вниз в комнату оперативного дежурного. С трудом посты засекли «трубу», но, сколько ни били, все равно мины с разными промежутками продолжают ложиться по группировке. Повреждены «Урал» и ГАЗ-66. Опять один раненый, правда, легко. Взрывы на вертолетной площадке, значит опасно принимать вертолет за ранеными. Спасибо, пехота помогла. У них и стволов больше, и калибр хорош. Сейчас 13.00. Вроде стихло, но обед организовали сухим пайком в бункерах. А всего пока обстреляли четыре поста. Да, «духи» отдохнули и начали воевать. Перехват засек радио, слышно четко, работают рядом, речь вроде китайская, но пеленг взять не могут. Жаль. Месяц как я в Афганистане, ровно. Духи отметили мой «юбилей» по-своему. Выложили по нам где-то 25–27 мин.

Вертолеты так и не пришли. Раненые в удовлетворительном состоянии, до утра продержатся. Выявилась одна интересная подробность — мог появиться еще один «021» (погибший, груз 200). Тот солдат, которому оторвало два пальца, получил еще два попадания. Спас бронежилет, отделался счастливчик синяками на спине и на заднице. Хоть вечер похож на воскресный, «духи» успокоились, меня перестал теребить полк с требованиями отчетов и докладов. Сходил в баню, попарился, смыл недельную грязь. Баня у артиллеристов отменная, парилка обшита досками, в бочку установлена печка, сверху в металлической сетке лежат камни. И когда на них плеснешь заваренной мяты, пар получается ядреный.

Афганские сувениры

На подоконник поставил сегодняшние «подарки»: хвостовик мины, упавшей первой, и сердечник от пули ДШК, найденный в салоне Ми-8.

16.06.1987, Анава. Вторник

Полк только сегодня вернулся с боевых действий и через три дня снова куда-то собирается. Мне вылететь так и не удалось. Руха сегодня выставила «блоки», и мы, пользуясь возможностью, выслали свою колонну из трех «Уралов», БТР и БМП. Дошли до Баграма нормально. Ждем завтра с боеприпасами. Склады пусты. Еще один хороший бой, и стрелять будет нечем. Но про месть не забываем — дело святое. В разное время, бессистемно даем два-три залпа батареей по Шуфайи-Паин и Шуфайи-Бала, то есть по базовому району Саид-Ого. Привязываем залпы ко времени намазов правоверных. Первый выстрел в пять утра. Стрелять, правда, далеко. От выстрелов полным зарядом у меня постоянно вылетает стекло, все в пыли, сыпется с потолка сухая глина. Но можно и потерпеть, жаль только, не знаем результата. Если мы заставим их покинуть кишлаки и жить в пещерах, это будет хорошо, а если зацепим кого-нибудь — просто чудесно. Козину и Матвееву, правда, все равно теперь.

Утром приняли «вертушки» с продуктами. Прокормить людей теперь есть чем. Ждем боеприпасы. Черт, опять нет писем. Наверное, где-то лежат в полку в куче невостребованных. Уже и по радио поставил задачу и старшему колонны указание дал. Сам пишу исправно. В Куйбышев отправил рисунок: оперативная группа «Анава» на фоне гор. Были бы акварельные краски, ей-богу, стал бы рисовать картину. Есть что запечатлеть. Жаль, что не взял фотоаппарат. Тут я промашку дал. Снимали меня и «советники», и Серебряков, и начальник политотдела, но, кроме разведчиков, никто фото так и не сделал.

17.06.1987, Анава. Среда

Получил наконец-то письма: два от Людмилы (от 8 и 9.06) и одно от сестры Натальи (от 4.06). Конечно, они лежали в строевой части. Надо как-то наладить их пересылку сюда. Почему-то до сих пор В. Янович не переслал сыну магнитофон. Подожду еще немного и отпишу в Каунас Виктору Грихонину, пусть разберется. Письма читал с радостью и разрывал конверты с нетерпением. Грустно хмыкнул, когда читал строки о том, что волнуются за меня, что я близкий и единственный. Все можно понять.

Сам же бодро пишу. Что все нормально, «духи» нас не трогают, погода не жаркая, природа курортная. Не писать же, что два часа назад подорвался на выходе из Анавы рухинский БТС с тралом. Погиб механик-водитель, трое раненых. Хорошо, что как раз на площадке разгружались «вертушки». Сразу тяжелораненых на «Урал», и к нам. Загрузили, отправили. Пехота славится бардаком. За полчаса до подрыва БТС остановился у нас, народу сверху сидело человек 12. Я еще подумал, что больно рискованно иметь столько зрителей, если едешь с катком и проверяешь дорогу. А фугас стоял между боевыми машинами «блока» рухинцев. Духи как будто издеваются над нашей беспечностью. Ведь надо: ночью подползти и в 50 метрах от машин рыть землю и устанавливать фугас. После подрыва оставшиеся в живых люди перевязывали раненых, а с «блока» к ним никто не подошел, не помог. Скорее всего боялись, что им люди в горячке врежут за эту бессмысленную смерть, за калек. Одно слово, «посторонние» люди. А ведь дорогу прокатывали и проверяли уже третий раз. Так, для гарантии. Опять урок, не верь никому. Хорошо, что наша колонна прошла без ЧП. Есть теперь и продукты, и боеприпасы. Договорились с пехотой на машину снарядов из их колонны. Маловато все равно, но уже кое-что. Когда будет полковая колонна, да и будет ли вообще, неизвестно.

Из дома пишут: Александр сдает на одни пятерки (математика, литература, русский). 11 июня у него был английский, позавчера физика. 19-го — история, 24-го — химия. Результаты узнаю не скоро. Наталья пишет, что с 14.07 собирается в Ялту, пришла на нее путевка.

Приближается пальба, «блоки» по очереди и все вместе долбят склоны. Значит, скоро будет колонна пехотинцев. Надо встречать. Начиная с 11 часов, и мы будем бросать по паре снарядов по «старым адресам». И так до вечера с перерывами в 40 минут. Наша вендетта. Спокойно «душки» жить не будут.

19.06.1987, Анава. Пятница

Наконец, вчера по заявке Константиныча (офицер ГРУ ГШ) отработали по «духам» штурмовики. Что они бросали — не знаю, но гула, грома и пыли было много. За тебя, Валерий Козин, за тебя, Михаил Матвеев!

Кажется, вчера сделал глупость. Вертолетчики жаловались, что мы их плохо прикрываем, на что я ляпнул, что ДШК, их обстрелявший, мы тут же подавили. Сегодня обработали перед их прилетом пару целей, а вчера обнаружили новую кладку для ДШК на 8-м посту и тут же ее разбили. У замкомэска вертолетчиков округлились глаза, и он сказал: «Вот это нам надо знать всегда, где у них точки…», и после этого «вертушки» несколько суток в нашем небе не появлялись… На постах кончается вода, надо забросить боеприпасы, кончается питание к радиостанциям, еле держим связь, а «вертушки» лететь не хотят. Ребятам до замены остался месяц, легли на «сохранение». А придет новый состав эскадрильи, вот намучаемся, пока те, новые, наберутся опыта.

В «группировке» жизнь течет по-прежнему. Воюю за хорошее питание, за выпечку нормального хлеба, за уборку территории, пресекаю болтовню по радиостанциям с постами. Тут еще то один, то другой умудряются где-то раздобыть спиртное и надраться, да так, чтобы все видели. Машины в аховом состоянии, нам же сюда отправляют все старье, а новые машины оставляют в Баграме. Надо и в это вникать. Но главное, конечно, люди. Начинаешь закручивать гайки, появляются синяки. Слово командира по цепочке исполнительности приводит к самому простому способу внушения — кулаку.