Кредо негодяев - Чингиз Абдуллаев

— Если вам нравится такое сравнение — то да.

— А в чем ваша вера, Алексей Александрович, — спросил вдругДронго, — и чем вы все отличаетесь от них?

— Вы это серьезно?

— А вы как думаете?

— Как с вами тяжело, — вздохнул Алексей Александрович, —давайте все-таки работать.

Он достал еще пять фотографий, выкладывая их на стол передДронго.

— Запоминайте эти лица. Первый из них Михаил Капустин покличке Зверь. Обосновался в Нью-Йорке, в районе Бруклина. Кстати, именно послеего появления Рябой переехал в Хартфорд, посчитав, что в Нью-Йорке становитсяслишком тесно. Очень опасен. Ему пятьдесят восемь лет. Некоторые рассказывают,что еще в молодости он бежал из лагеря для особо опасных рецидивистов,прихватив с собой трех заключенных. Через два месяца живым из тайги выбрался толькоодин Зверь. Есть версия, что своих товарищей он просто съел, чтобы не умереть сголоду. Это, кстати, практикуется в сибирских лагерях. Во время побега обычноберут с собой одного заключенного в качестве источника пополнения свежего мяса.Не удивляйтесь, это действительно так.

— Я слышал об этом, — с отвращением сказал Дронго.

— Второй из ваших подопечных — Владлен Клычков по кличкеКлык. Умен, образован, начитан. Ему в голову вполне могла прийти такаяидиотская мысль о шантаже нашего посольства. Во всяком случае, он один из тех,кто мог вычислить всю нашу подготовку. Живет в настоящее время в Бостоне. Емусорок один год. Имел пять судимостей. Единственный среди наших подопечных имеетвысшее образование. Возглавлял банду грабителей, на счету которых три убийстваи два покушения на убийства. В общей сложности провел в лагерях семнадцать лет,в разные годы, конечно.

— У него есть любимая женщина?

— Есть. Он эмигрировал с ней. А почему вы спросили? Выслышали о нем раньше?

— Нет. Просто такие типы бывают обычно с ярко выраженнымиромантическими наклонностями. Поэтому я и спросил.

— Подробную информацию о ней вы тоже получите, — сухопроизнес Алексей Александрович. — Третий — Георгий Хабашели по кличке Генерал.Переехал туда раньше всех. Неплохо устроился. Каким-то образом сумелпереправить туда большую часть своих денег. Открыл магазин в Балтиморе.Несмотря на свой возраст, умудрился жениться на американке. Имеет неплохиесвязи со своими земляками.

— Его отношения с Рябым?

— Никаких отношений. Они, по-моему, не любят друг друга.Четвертый — Вячеслав Мамонтов. Самый опасный из всех. Его кличка Палач. Мыочень не хотели его отпускать, подозревая, что за ним числится немало другихпреступлений. Но из-за нашего человека пришлось выпустить и этого мерзавца. Вэтом случае наша легенда носила абсолютно законченный характер. Палач — сороквосемь лет. Он бывший спортсмен, боксер. В семидесятые годы даже выступал напервенстве Союза. Мы не будем возражать, если Рябой, уже знающий о вашемприбытии, уберет этого типа. На нем слишком много нераскрытых преступлений, нопо двум мы уже определенно можем требовать его выдачи.

— Хорошо, учту. Где он живет?

— В Лос-Анджелесе. У нас есть его точный адрес. И наконец,пятый, и последний — Петро Савченко по кличке Сокол. Пятиклассное образование,четыре судимости, интеллект на нуле. Но, по нашим сведениям, активносотрудничает с агентами ФБР.

— Думаете, это он?

— Ничего не могу сказать конкретно. Для этого вас ипосылаем. Однако не исключено, что через ФБР на него вышли и сотрудники ЦРУ.Вот это вам и предстоит выяснить. Он проживает в Сан-Франциско.

— Вы сказали, пятый, и последний. Но в Америку уехало шестьчеловек. Верно?

— Да.

— Тогда люди Рябого, которые будут вести меня по Америке,узнают, что я посетил именно пять человек из шести. Понимаете?

— Не совсем.

— Вы не допускаете мысли, что среди них могут оказаться иосведомители ЦРУ? В таком случае вся ваша игра никому не нужна. Если выподставляете пять человек из шести, то ничего больше не нужно вычислять. Все итак ясно. Вы таким образом сами раскрываете своего человека.

— Разговаривать с вами действительно тяжелое испытание, —вздохнул Алексей Александрович, — словно я все время попадаюсь какпровинившийся школьник. Пусть этот вопрос вас не волнует. Мы его продумали доконца. Дело в том, что за вами будут следить люди Рябого. Там будет всеготри-четыре человека. Думаю, мы сумеем держать ситуацию под контролем. Самыйопасный из ваших наблюдателей — вот этот тип, — он показал Дронго еще однуфотографию. — Имя его мы пока установить не смогли, а кличку знаем точно —Цапля. Он в прошлом году был в России.

— И вы не смогли установить его имени, — нахмурился Дронго,— или не захотели?

— Мы тогда еще ни о чем не догадывались. Лишь позднее мыпоняли, что убийства Арчила Гогия и Михаила Мосешвили на его совести. Но былопоздно. Он к тому времени сбежал в Польшу через Белоруссию. А затем объявился вПраге. Там он крупно проиграл, почти двести тысяч долларов. Но сумел уйти вГерманию, откуда позднее перебрался в Америку к Рябому.

— Здорово они гуляют по свету, — снова не удержался Дронго,— судя по всему, трудностей с получением визы они не испытывают.

— Хорошо налаженная международная система оформлениядокументов, — развел руками Алексей Александрович, — мы ничего не можем с этимподелать.

— Откуда у Цапли такие деньги? — спросил Дронго.

— Мы предполагаем, что он утаил от своих сообщников частьпохищенных у Мосешвили денег. И решил поиграть на них в Праге. Кстати, вскорепосле его проигрыша бесследно исчез крупье казино, принимавший ставки в тотроковой для себя вечер. Или счастливый — смотря, что с ним произошло. Еще черезнесколько дней в Праге появились представители Рябого, которые проверяли номеравыигранных купюр, — Цапля предпочитал платить наличными.

— Все понятно. Когда мне нужно вылетать в Америку?

— Завтра.

— Тогда мне придется оставаться у вас на всю ночь. Мнепонадобится намного больший объем информации.

— Разумеется, мы готовы предоставить вам всю имеющуюся у насинформацию.

— Оружие у меня будет?

— Нет, вы можете попасть в руки полиции, а это опасно.

— Какое-нибудь прикрытие?

— Если вы попадетесь, мы немедленно от вас откажемся. Выпредставитель мафии, прибывший в Америку в поисках контактов. Так и будетофициально заявлено.

— Значит, я буду совсем один?

— Как обычно.

— Спасибо за откровенность. Между прочим, вы так и неответили на мой вопрос — чем вы отличаетесь друг от друга?