Тонкая грань - Инга Снежная

– Я принимаю извинения, – с достоинством ответила Аня.

– Глеб, спасибо за помощь! – крикнула из комнаты бабушка.

– Пожалуйста. Я пойду, ещё кое-какие дела есть.

Он снова поднял на Аню свои удивительно голубые глаза, так, что Аня почувствовала, как у неё моментально пересохло в горле, кивнул на прощание, и вышел из дома.

– Скажи, а чем Глеб занимается? – спросила Аня у бабушки, немного позже сидя рядом с нею за столом у самовара.

Бабушка посмотрела на неё немного удивлённо.

– Так он у нас электрикой деревенской заведует. Отучился в своё время в городе, а потом домой, в деревню вернулся, – объяснила бабушка.

– Но ведь у электрика небольшая зарплата. А он живёт явно не по средствам. Одевается хорошо, и машина дорогая у него была ещё в те времена.

Бабушка улыбнулась.

– Ну да, он не бедствует. Наследство ему от родителей досталось. Отец его был родом из нашей деревни, потом в город переехал, бизнес там открыл. Глеб у них был поздним ребёнком, всё Бог им не давал детей. Уже за сорок обоим было, когда Глеб у них появился. Сейчас они уже умерли, так что все деньги Глебу перешли. А дом этот ещё его отец построил при жизни, он ведь часто в деревне бывал, вот Глеб в нём и поселился.

Аня смотрела на бабушку очень внимательно, при этом её большие, серые глаза заволокла лёгкая дымка. Да, похоже, что Глеб был далеко не простым персонажем. Аня до сих пор краснела, когда вспоминала, как неожиданно он вошёл в баню, застав её в одеянии из лёгких клубов пара. Аня думала о нём, даже когда засыпала поздно вечером на пышной пуховой перине. Яркий образ Глеба предательски затмил в её сознании воспоминания о милом, симпатичном докторе, который смотрел на неё с таким неподдельным, искренним обожанием.

Открыв глаза, Вадим не сразу сообразил, где он находится. Головная боль моментально напомнила ему о вчерашней бурной вечеринке по поводу его долгожданного отпуска. Коллеги, измученные тяжёлые рабочими буднями, требовали, чтобы он накрыл поляну.

– Везунчик, – повторяли они, глядя на Вадима с нескрываемой завистью, – пока ты по морям планируешь разгуливать, мы будем из последних сил трудиться. Так что с тебя поляна, чтобы хоть как-то утешить своих несчастных коллег.

Вадим легко согласился с этими доводами, поскольку в глубине души считал их совершенно справедливыми.

Но как его угораздило самого так надраться на этой злосчастной вечеринке? Сказалось какое-то нервное напряжение последних дней? Или он так расстроился из-за отъезда Ани? Короче, не имело никакого смысла искать себе дополнительных оправданий, он был пьян настолько, что даже не помнил, как уходил с этого банкета домой. Хотя, постойте! Похоже, что вовсе не домой! Он повернул голову, и чуть не застонал от отчаянья. Рядом с ним, сладко свернувшись в клубочек, спала Ирина. Причём, Вадим сообразил, что находится именно в её квартире. Девушка была абсолютно обнажённой, впрочем, как и он сам, к тому же по некоторым неоспоримым признакам становилось понятно, что они провели достаточно бурную ночь. Вадим схватился за голову, и отчаянно потёр виски.

Какой же он идиот! Вместо того, чтобы поговорить с Ирой, и объяснить ей, что между ними всё закончено, он снова с нею переспал! Хуже было бы только, если бы выяснилось, что в пьяном угаре он сделал Ире предложение. Вадим тихо встал с дивана, оделся, и на цыпочках отправился в прихожую. К счастью, ботинки и ключи от дома были на месте, так что не было никаких препятствий для того, чтобы покинуть это гостеприимное жилище ещё до того, как Ира проснётся. Понимая, что выглядит, как последний подонок, он тихо открыл дверь, и выскользнул на лестничную площадку. Прохладный осенний ветер немного остудил его похмельную голову, но на душе было по-прежнему паршиво. Он шёл в сторону автобусной остановки, раздумывая, как же ему поступить. Возможно, похмелье сказывалось таким образом, что его чувство вины, прежде всего перед самим собой, становилось просто нестерпимым. Он достал из куртки мобильный телефон, секунду подумал, затем прокашлялся, и набрал Анин номер телефона. Он знал, что Аня восстановила сим-карту после кражи своего мобильного, и теперь пользовалась каким-то стареньким аппаратом

– Алло, – услышал он её чистый, звенящий, как хрусталь голос, от звука которого у него моментально засосало под ложечкой, а муки совести стали совершенно непереносимыми.

– Привет, Аня, это Вадим, – поздоровался он, стараясь, чтобы предательски дрогнувший голос ничем не выдал его состояния.

– Привет, Вадим, – по её голосу он слышал, что она улыбается, и от этого на душе у него стало чуточку светлее.

– Как твои дела? Как самочувствие? – спросил Вадим, задыхаясь от нахлынувшей на него нежности.

– Всё хорошо, я у бабушки. Здесь прекрасно, свежий воздух природа, – её голос звенел, и таял где-то в глубинах его подсознания, отчего он чувствовал и моральное, и физическое облегчение.

– Я рад, что с тобой всё хорошо. Как бабушка? Ты её так и не вспомнила?

На секунду Аня замолчала, как бы обдумывая свой ответ.

– К сожалению, нет. Возможно, удар по моей голове был несколько сильнее, чем мы предполагали изначально, – попыталась пошутить она, и Вадим слегка улыбнулся, подумав, что жизнь всё-таки не такая ужасная штука, и любую ошибку можно исправить.

– Хорошо. Держи меня в курсе, пожалуйста. Я беспокоюсь за твоё состояние, – совершенно честно заметил он. – Ты ведь не забыла, что обещала встретиться со мной после своего возвращения.

– Я помню, – ответила Аня, и Вадим снова услышал, что она улыбается. Распрощавшись с нею, Вадим остановился на остановке, дожидаясь своего автобуса. Нет, всё-таки он обязан поговорить с Ириной, и наконец-то расставить все точки над и. Ещё не хватало, чтобы к моменту возвращения Ани его всё ещё тяготили эти отношения, которые не могли принести ему ничего, кроме постоянного чувства вины и дискомфорта.

Аня закончила разговор с Вадимом, и сладко потянулась, поднимаясь с мягкой перины, на которой крепко проспала всю ночь, ни разу не проснувшись. К тому же, её снились какие-то удивительные сны, в которых она летала над лесными просторами, видела речку, уходящую между холмами куда-то вдаль, и слышала чей-то голос, зовущий её к себе. Отчего-то при воспоминании об этом сне Ане было легко и приятно, словно она побывала в какой-то волшебной сказке. За окном светило всё ещё яркое, сентябрьское солнце, и раздавался какой-то негромкий стук, который гармонично сливался со звуками окружающей природы, и казался таким же естественным, как пение птиц, или лёгкое шуршание уже начавших желтеть кустарников. Быстро накинув на себя тёплый шерстяной кардиган, и поправив волосы, которые удивительно распушились после вчерашнего мытья, Аня вышла на крыльцо, и увидела Глеба, который старательно колол дрова на большом, высоком пне, стоящем в дальнем углу двора. Он был обнажён по пояс, видимо, одежда мешала ему работать, и Аня невольно залюбовалась, глядя на его красивое, загорелое тело, совершавшее мощные и уверенные движения. Она так и замерла, стоя на крыльце, и глядя на него неотрывно, пока Глеб наконец-то её не заметил.