Умирать не больно - Вики Филдс

Он опешил, совсем не ожидая, что доктор Сивер вдруг заговорит с ним как со старым приятелем. Они ведь даже не были друг другу представлены! Наверное, она меня с кем-то спутала, – снова засомневался он. Эта секундная заминка растянулась на целую вечность, а затем вдруг Альма Сивер закатила глаза:

– Да брось, Дориан, я бы не смогла подсыпать тебе яда в общественном месте. – Пораженный Дориан перевел взгляд на баристу, и тот опустил взгляд на стойку. – Да и к тому же это слишком легкая смерть для тебя.

А затем она оплатила кофе и, надменно развернувшись на каблуках, вышла на улицу, оставив профессора Харрингтона глядеть ей вслед с отвисшей челюстью.

Когда я подошла к нужному кабинету на седьмом этаже, оказалось, что там уже кто-то есть. Я села в кресло и попыталась представить список вопросов, которые хочет задать доктор Сивер. Это было несложно, ведь я уже не раз проходила через эти испытания.

Когда я задремала под шум грозы, разносившийся по пустынным коридорам седьмого этажа, дверь кабинета психолога наконец-то открылась.

– Привет.

Я подняла голову, услышав знакомый голос Скалларк, и встала.

– Привет.

– Проходи, пожалуйста. – Кэм открыла дверь шире, я кивнула и подхватила свою сумку, лежащую на соседнем кресле. Прежде чем войти, я посмотрела девушке вслед. Ее фигура сжалась, словно от страха. Плечи поникли. Она что, плачет?

Я вздохнула, вошла в кабинет и прикрыла за собой дверь. Приготовилась к худшему, потому что знаю, чего ждать от этой встречи и от доктора Сивер. Она деловито улыбнулась, сидя за письменным столом:

– Кая Айрленд. Присаживайся. Очень хорошо, что ты ко мне зашла.

Словно у меня был выбор.

Я опустилась на стул и положила сумку на колени.

– Вы хотели о чем-то поговорить?

Я украдкой осмотрела кабинет.

Цветов нет. На полках стоят книги и папки. На столе нет никаких личных вещей.

Доктор Сивер, заметив мой изучающий взгляд, с обескураживающей усмешкой пояснила:

– Это не мой кабинет, Кая. На самом деле я работаю в Старом городе в психиатрической лечебнице, а университет посещаю для консультаций студентов и вот в такие дни, – она развела руками, – когда провожу семинары по медицинской психологии. – Я молчала. Ясно ведь, что она имеет в виду – она здесь из-за меня. – Я просмотрела твое личное дело, Кая.

Я хотела сказать, что она не имела права читать его, но в горле встал комок; мне так отчаянно захотелось моргнуть, но я боялась сомкнуть веки даже на секунду – доктор Сивер буравила меня зелеными глазами, как хищный зверь, который только и ждет, пока жертва (то есть я) отвлечется.

Так и не дождавшись моей реакции, она достала из ящика стола картонную папку, похожую на ту, которую притащил Аспен. Она положила папку перед собой, но не стала открывать. Мы обе знали, что внутри.

– Я не говорю о твоей психической оценке, Кая. – Она добродушно улыбнулась, ясно давая понять, что догадалась о моих страхах. – Доктор Ворс, разумеется, без ордера не смог бы предоставить мне записи ваших сеансов. Я говорю о том деле, которое было в полиции.

– О, – без всяких эмоций отозвалась я. – Понятно. В полиции думают, что мне нужна психологическая оценка?

– Нет, Кая. Мы просто хотим разобраться в происходящем. Мы все хотим помочь тебе адаптироваться на новом месте. Ведь ты… совсем недавно переехала в Эттон-Крик. Ты весьма успешно училась в Хейденском университете, не попадая ни в какие неприятности, а здесь внезапно стала центром внимания. – Ногти доктора Сивер стучали по папке. На безымянном пальце было колечко с желтым камнем.

Долгое время я ничего не отвечала. Меня бросило сперва в холод, затем резко в жар, и я почувствовала, как на спине выступила испарина. Я повела плечами и посмотрела в окно на черное небо, чтобы немного отвлечься, и только потом нашлась:

– Поверьте мне, я не испытываю никаких трудностей.

В отличие от меня доктору Сивер было что сказать:

– Десятого сентября твоя мать погибла в пожаре. Это случилось в тот же день, когда ты переехала в Эттон-Крик. На следующий день убили девочку, с которой ты подралась в туалете. И несколько дней назад убили твою подругу у тебя на глазах. Ты все еще утверждаешь, что у тебя нет никаких трудностей, Кая? – Очевидно доктор Сивер не обладала особой чуткостью, но, к счастью, ее слова не слишком меня задели. – Мы здесь для того, чтобы поговорить о тебе.

– Вы здесь для оценки, доктор Сивер, – возразила я. – Должны понять, можно ли оставить все как есть или стоит принять меры.

Она опять притворилась, что не услышала меня.

– Я здесь только для тебя, Кая. Я хочу, чтобы ты это знала. – Доктор Сивер замолчала, ожидая от меня какого-нибудь комментария, а может, благодарности. Сколько раз она произносила эту фразу? Столько же, сколько я слышала ее? Очень-очень много раз. – Хорошо, Кая, давай просто продолжим. Я вижу, что ты сильная дисциплинированная личность. – Она вновь неосознанно постучала пальцами по папке, словно ей не терпелось открыть ее. – Я просмотрела твои оценки и хочу заметить, что они все еще на высоте, несмотря на боль. Твоя правая рука еще не зажила, верно?

– Я могу и левой рукой писать, – отозвалась я, тщетно пытаясь замаскировать напряжение в голосе. Доктор Сивер кивнула:

– Двенадцать месяцев ты провела в военной школе.

– Пятнадцать, – поправила я, более чем уверенная в том, что она специально ошиблась, чтобы вовлечь меня в разговор. Напряжение в моем голосе стало еще более очевидным. – Пятнадцать месяцев в военной школе и медицинские курсы. Так что да, вы правы, меня не остановит травма руки.

– Но физическая боль не та боль, которую сложно пережить, – невозмутимо сказала доктор Сивер, и я ощутила, что она выигрывает. Я поддалась ей, и она ухватилась за возможность. Я нахмурилась.

– Доктор Сивер, я уже посещала психолога. Я все это пережила.

Я так прямо сидела, боясь выдать свой страх, что затекли мышцы и начала ныть спина. Я не хотела, чтобы она сказала тому, кто инициировал беседу, что у меня не все в порядке с головой и меня следует немедленно госпитализировать.

– Когда погиб твой отец, ты посещала психолога в университете, верно?

– Да, все так.

– А теперь, два года спустя, несчастье случилось с твоей мамой. Мы должны поговорить об этом.

– Почему?

Доктор Сивер в недоумении нахмурилась, и это было искренне.

– Что – почему?

– Почему мы должны говорить об этом?

– Кая, это может быть довольно сложно, но так надо.

– Это не касается никого, кроме меня.

Доктор Сивер вздохнула и откинулась на спинку кресла. Она вновь подбирала тактику.