Выбор Шутника - Тамора Пирс

Один за другим они выехали из лощины и оказались на дороге. Когда они доехали до развилки, ведущей в Похон, Окобу натянула вожжи.

— Юнай, отправляйся в Похон и дай Пилии знать, что я уехала, — велела она. — Попроси ее присматривать тут за порядком и кормить моих животных.

— Не могу, — ответила Юнай и показала на Али: — Я должна охранять ее.

Старуха вытаращила глаза.

— Ты что же, полагаешь, что я не смогу защитить твою луаринскую любопытную обезьянку?

— Извините, бабушка, — быстро сказала Юнай, поддала пятками свою лошадь и ускакала в Похон.

Али восхищенно смотрела на это, потом повернулась к Окобу.

— Не научишь меня этому? — спросила она. — Меня она никогда не слушает.

— Нет, не научу, — ответила Окобу и повернула лошадь вслед за Улазимом. — И заговаривай со мной только тогда, когда без этого уж совсем не обойтись. Может быть, мне и придется как-то терпеть тебя, но мы никогда не подружимся.

Али пожала плечами и намеренно отстала от матери и сына, чтобы колдунье не пришло в голову, что она подслушивает. Окобу никогда ее не полюбит, это яснее ясного. Хорошо, если они хоть как-то смогут терпеть друг друга до дня осеннего равноденствия. У этой старухи была тысяча причин не любить белую кожу, никто же не спорит. Ну, по крайней мере, не придется торчать с ней в маленьком замке всю зиму, и то хорошо. Она проследила взглядом за Наватом, который убежал в лес, чтобы рассмотреть что-то, заинтересовавшее его. Он вернется, как только почувствует, что это необходимо.

Али вдруг сообразила, что в своем нетерпении раздобыть хоть какого-нибудь настоящего мага для Танаира, она так и не удосужилась никого спросить, а какого, собственно, рода магическая сила Окобу. Очевидно, старуха была весьма сильна, если она не позволяла разбойникам совершать набеги на деревни в долине, а Балитангам сейчас больше всего нужна именно защитная магия. И все же Али могла бы использовать Окобу более целенаправленно, если бы знала, на что та способна.

Али ничего не обдумывала, ее мысли текли сами по себе. Она прислушивалась к звукам леса: пению птиц, шуршанию каких-то созданий, беличьим разговорам, шагам Навата. Где-то в отдалении воронье семейство обсуждало свой ужин, с вышины доносился крик орла, ветер что-то шептал в хвое. Али на мгновение закрыла глаза и включила Зрение.

Али видела Дар Окобу с первого мгновения их встречи. Магические Дары обычно являлись ей в виде ряби в воздухе вокруг колдуна, как будто бы тот отдавал жар. Обостренное Зрение Али обнаружило новые способности колдуньи: какие-то образы вспыхивали и гасли вокруг Окобу. Она увидела ступку и пестик, несколько диковинных растений, бурю на открытых полях долины, амулет, отгоняющий вредные заклинания, миску воды для гадания.

— А ну, прекрати, — прикрикнула Окобу к полному изумлению Али, — мне щекотно.

Когда они приехали в Танаир, Али пошла к герцогине и быстро рассказала ей о том, что произошло в этот день.

— Ты говоришь, у нас теперь есть колдунья, — сказала Виннамин, когда Али закончила, — и нам надо найти ей место в доме, чтобы никто ничего не заподозрил и все были бы довольны.

— Да, моя госпожа, — с поклоном ответила Али.

Виннамин немного подумала, глядя в пространство и слегка шевеля губами. Наконец, она посмотрела на Али.

— Рихани никогда не нравилось быть нашей единственной целительницей. Она замечательно управляется с травами, но опыта лечения серьезных болезней у нее немного. Я думаю, она обрадуется, если Окобу возьмет это на себя. Еще я знаю, что моя горничная, Пембери, очень устает от того, что ей весь день приходится смотреть за Эльсреном и Петранной. Ее место может занять Рихани, а Пембери вернется ко мне и Сарэй. Кстати, и ты, моя дорогая, тоже получаешь повышение. Дов уже пора иметь собственную горничную.

Али усмехнулась.

— Я служу вам, ваша светлость, — ответила она и подумала, что герцогиня могла бы стать отличным генералом. Она весьма деликатно умеет переставлять свои войска.

Насколько Али могла судить, всем понравятся эти перемещения. Для Али оно означало, что теперь она может ездить куда угодно — куда захочет Дов.

Потом герцогиня познакомилась с Окобу и объяснила новый распорядок Пембери и Рихани. Рихани отвела Окобу в лазарет замка. Али помогла лакею перетащить вещи герцога и герцогини обратно в их комнату, которую занимал Броно. После того как взрослые Балитанги переехали и комнаты старших дочерей были им возвращены, Сарэй взялась за гардероб Али. Дов приказала нагреть для своей новой горничной горячую ванну.

— Потому что ты должна прилично выглядеть, а не трясти козлиной шерстью на мою одежду, — чопорно заявила она, но в ее глазах при этом прыгали озорные искорки.

Али показала своей хозяйке язык и с удовольствием забралась в ванну. Она, конечно, скучала по дому и семье, но больше всего ей не хватало роскоши настоящей ванны. После многих недель мытья в прудах и фонтанах, горячая ванна казалась верхом блаженства.

Али мокла, пока не стала замерзать. Она дважды помыла свои коротенькие волосы и терла себя, пока кожа не покраснела, после чего вытерлась настоящим полотенцем. Али заметила, что у Балитангов она немного поправилась, но до веса, который был у нее дома, было еще далеко.

— Примерь-ка, — сказала Сарэй, которая вошла в гардеробную с ворохом платьев и сорочек в руках. — Ты шить умеешь?

— Умею, — ответила Али. Конечно, ее папа позаботился и об этом.

— Возьми мою коробочку с иголками и нитками, — предложила Сарэй. — У Дов лишь чернила, перья и бумага. Тебе придется ушить эти платья. Одежда Дов тебе мала, моя же будет висеть на тебе как на вешалке.

Сарэй улыбнулась Али и закрыла дверь.

Остаток дня Али провела за работой: она подгоняла старые платья Сарэй под свою тощую фигуру. Как только подходящий комплект был готов — хлопковая сорочка и платье янтарного цвета, — она оделась и побежала вниз, разливать вино за ужином. После ужина Али пошла в комнаты герцога и герцогини, захватив с собой швейную коробку Сарэй. Она тихонько села в угол и принялась за работу, самое милое занятие для горничной леди. Когда Рихани забрала Эльсрена и Петранну спать, все обернулись к Али.

— Я думал, что ты откажешься от новой должности, — сказал герцог. — Ты же сама говорила, что люди могут заметить служанку, которая ходит не там, где положено.

— Я продолжала пасти коз просто на всякий случай, — сказала Али. — Сейчас, когда я стала горничной леди Дов, я тоже могу ходить куда заблагорассудится.

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату зашла Окобу. Она закрыла дверь и запечатала ее чертой волшебного огня, которую могла видеть только Али.

— Чтобы не подслушивали, — неприветливо сказала старуха. Она отрывисто кивнула Балитангам и села без приглашения.

Али внутренне подивилась заносчивости колдуньи.