Черный день - Алексей Доронин

Как бы хорошо их… очередью от пупа да всех наповал. Но, увы, теперь Александр даже вчерашние мечты о расплате отмел как наивные. Перед ним лежала не воздушка и даже не мелкашка из тира. Но проблема была даже не в том, что он не знаком с этим автоматом. Если ты не держал в руках никакого оружия, то нет гарантии, что попадешь с десяти шагов в слона, а не в себя. В такие моменты взвоешь, жалея, что ты — плоскостопый белобилетчик, не пожелавший тратить год драгоценного времени «неизвестно на что».

Данилов бежал, как не бегал никогда. Он мчался в темноте по рыхлому серому снегу, пригибаясь как можно ниже. Он почти ничего не взял из машины, только самое необходимое, без чего не ступишь и шагу, — фонарик. Еще Саша прихватил самый легкий из рюкзаков, даже не глядя, что там внутри. ПМ остался за поясом у покойного главаря, но Саша о нем не сильно жалел. «Easy come, easy go», как говорят американцы. Автомат парень тоже оставил своему владельцу, ведь лишние три-четыре килограмма железа, бьющего по спине, могли стоить жизни.

Ему хватило одного взгляда, чтобы понять, что все трое не так уж далеко. Всего в четырех или пяти десятках метров плыли в воздухе светлячки их фонарей, которые, как парень разглядел еще раньше, были закреплены у них прямо на стволах.

Александр думал, что выиграл хотя бы пару минут, но его заметили гораздо раньше. Видимо, подал голос временно нейтрализованный им бритоголовый.

Огонь был открыт сразу же, без предупреждения. Сначала били одиночными, затем «двойками», потом — парой коротких очередей. Похоже, он здорово их разозлил. Или у этих людей просто патронов куры не клюют?

Они палили «в молоко», но пару раз пули ложились в опасной близости от него, и холодные снежные брызги летели ему в лицо. Дорога здесь делала небольшой подъем, и они брали слишком низко.

Саша бежал зигзагами, как заяц от своры борзых, наполовину оглохнув от грома выстрелов. Его выручало только то, что даже на таком расстоянии от города на шоссе часто попадались стоящие машины, хорошо перекрывавшие врагам сектор обзора. Именно они принимали на себя почти весь вражеский боезапас.

Парень уже успел оценить диспозицию и нашел ее удручающей. Шоссе было двухрядным, но с достаточно большой разделительной полосой. С обеих сторон не было ни деревца, только ряд чахлых кустиков, обозначающих собой зеленые насаждения. А за ними — ровное как стол поле, тянувшееся насколько хватало глаз, точнее, фонаря. Мощность снежного покрова на этих колхозных угодьях вполне могла приближаться к человеческому росту.

Из этого Данилов сделал простой вывод — бежать можно только вперед. Завязнув в снегу, он облегчит преследователем задачу до предела, а это в его планы не входило. Он хотел еще побарахтаться.

Александр как на автопилоте несся от одного укрытия к другому под набирающим силу дождем из пуль. Никаких глубоких мыслей в этот момент в его сознании не было, да и неглубоких тоже. Само сознание ушло на второй план, уступив место механизмам гораздо более древним, чем сама человеческая раса. Мысль была одна, даже не мысль, а установка — выжить любой ценой. Вопрос «для чего?» не ставился.

Они брали Сашу в полукольцо, лучи трех фонарей лихорадочно искали его. Несколько раз им удавалось его обнаружить, и тогда автоматы били почти прицельно. Только панелевоз, огромная дизельная фура и пара рейсовых автобусов, очень кстати оказавшиеся на пути, спасли беглеца от неминуемой гибели.

Но большей частью лупили наугад, вслепую. Правда, иногда пули оставляли за собой след, похожий на то, как изображают лазерный луч в фильмах серии «Звездные войны». Трассеры… В такие момент тьма над шоссе расцвечивалась новогодней иллюминацией, а Данилов замирал, стараясь слиться с фоном. Его спасало только обилие металлического хлама на дороге.

Зато была и хорошая новость. Ряды карликовых уродцев кончились, и слева высилась сплошная стена настоящих деревьев. Похоже, не посадки, а полноценная роща, дававшая хоть какую-то надежду на спасение. Именно туда начал упрямо пробиваться Александр, но каждую его попытку пресекали интенсивным беспокоящим огнем. Как назло, левая полоса была почти свободна от мертвых автомобилей и укрыться там было негде.

Почему же они гонятся за ним так упорно и не жалеют патронов? Думают, что закон еще может вернуться и тогда он будет опасен как свидетель? Или его приняли за соратника расстрелянных братков, который, если дать ему уйти, приведет по их душу остальную банду? Откуда им знать, может, в километре лагерем расположилась кодла отморозков?

Справа тоже закончилось унылое однообразное поле, и вместо него потянулся достаточно крутой спуск. Овраг, дна не разглядеть. Прыгать туда Саше не хотелось. Под снегом могли скрываться острые предметы, приземление на которые закончится распоротым животом и смертью куда более болезненной, чем от пули. Впрочем, как только беглец приближался к краю оврага, огонь становился настолько плотным, что он нырял обратно под прикрытие машин. Даже пять метров без этой защиты могли оказаться непреодолимыми.

Они гнали его вперед, не давая свернуть. Таков был их бесхитростный и вроде бы обреченный на успех план. От ближайшего из преследователей беглеца отделяло метров шестьдесят, но отрыв и не думал увеличиваться. Александр бежал быстрее, меньше проваливался в снег, так как весил всего шестьдесят кило против их центнера, но чаще падал. Враги в их тяжелом обмундировании должны были при каждом шаге проваливаться глубже, но твердо держались на ногах. Наверное, потому, что были спокойны и сосредоточены.

Саша был скорее спринтером, чем стайером. Он довольно быстро начал выдыхаться, уже минуте на пятой почувствовал боль в боку. Он не знал, какова физподготовка у этих «санитаров», но молил Бога, чтоб не было никакой. С бойцами элитных, да и любых других, если честно, родов войск ему не потягаться.

Судьба над ним словно издевалась. Она позволила ему пережить Армагеддон только для того, чтобы раз за разом нарываться на людей, которые спят и видят, как сделать из него удобрение для новой жизни.

Он снова оглянулся. Враги сильно растянулись. Один шел ровно, а двое отстали. Похоже, они начинали уставать. Но не все — тот, что бежал впереди, даже приблизился. Стоит еще раз упасть, и все, капут. Сильная резь в боку… Надо дышать носом, не ртом и следить за ритмом дыхания. Вдох-выдох, вдох-выдох. Черт возьми, догоняет!..

Фонарь все ближе и ближе. Теперь Саша уж точно почувствовал себя загнанным зверем, не волком, а беззубым травоядным. Оленем, блин.

Стрелять стали гораздо меньше и, похоже, только прицельно. Одна пуля просвистела рядом с ухом. С таким же успехом она могла его отстрелить. К этому моменту его уши так замерзли, что перестали восприниматься мозгом как часть организма. Другая пролетела в сантиметре от темени, парень почувствовал огненный мазок по волосам. Он помнил, что «пуля, которую ты слышишь, — не твоя», но это приносило мало облегчения.

Пока его выручали только темнота да целый список счастливых случайностей, но бесконечно это продолжаться не могло. Если так пойдет дальше, то они смогут поймать его живым без единого выстрела. Еще немного, и Александр просто свалится в снег.