По высшему классу - Джудит Крэнц

— А? Что?

— Давай по-честному. Теперь я хочу тебя рассмотреть.

Он уступил ее желанию, и, действуя как во сне, Билли села на него верхом и провела руками по голове, постепенно переходя к позвоночнику. Кончиками пальцев она ощущала его бока, гладя упоительно гладкую кожу от подмышек до талии, пока от ее ласки он не задышал быстро, тяжело. Тогда она спустилась ниже, на бедра, легко водя рукой от талии к копчику и обратно. Он со стоном приподнялся и, чуть раздвинув ноги, снова лег. Билли спустилась еще ниже; теперь она сидела у него на икрах, заглядывая ему между ног. Он уже настолько возбудился, что пенис его прижимался к животу, но тяжелые полушария яичек покоились на простыне. Тут она наклонилась вперед и приблизилась к ним, осознав вдруг, насколько полностью он ей доверяет. Она принялась слегка дуть на яички, согревая их и наблюдая, как сокращаются мышцы ягодиц, а сам он стонет от желания.

— Теперь перевернись, — прошептала она, освобождая его от веса своего тела.

Он повиновался и лежал теперь с закрытыми глазами, вытянувшись во всю длину. Билли собиралась медленно и нежно пройтись по всем самым чувственным местам — по лбу, шее, соскам, ведь мужчины не меньше женщин любят, чтобы их ласкали. Однако увидев, как он напряжен, она отказалась от этой идеи. Ей было необходимо снова ощутить его внутри себя, немедленно. Она перекинула через него ногу, встала на колени и взяла обеими руками его член, чтобы направить его. Он открыл глаза и смотрел на нее, пока пенис не коснулся ее лона, куда он так грубо вошел в первый раз. А она продолжала продвигать его дальше в теплую, трепещущую плоть. Сэм лежал не шевелясь, а Билли медленно опускалась на него, пока он не почувствовал, что полностью вошел в нее. Она склонилась к нему, положив голову ему на грудь. Он позволил ей установить свой ритм, приподниматься и опускаться, как ей нравилось, как будто его пенис был ее игрушкой, ее собственностью. Он сдерживался как мог, полностью отдаваясь ее воле, наслаждаясь все нарастающей быстротой движений, видя, как напрягается ее тело, как она все ближе подходит к долгожданному и неизбежному моменту. Наконец она в экстазе откинула голову, дрожа от наслаждения, не в силах вздохнуть, а потом припала к его груди, продолжая содрогаться от оргазма. Тогда он наконец перевернул ее, положил на спину и с благоговением язычника, поклоняющегося богине, вновь вошел в нее и сосредоточенно и страстно снова овладел ею.

— Закажи что-нибудь, что сможешь есть одной рукой, — сказал Сэм Билли, — потому что эту я не отпущу.

— А если я пообещаю, что потом ее верну?

— Нет, настолько я тебе не доверяю. Ты, детка, очень любишь командовать.

— Ты поэтому повел меня в пиццерию?

— Возможно. А может, потому, что здесь поблизости их четыре. В эту я хожу почти каждый вечер.

— Французы назвали бы ее твоим cantine, твоим буфетом.

Билли выглядела очаровательно растрепанной, хотя и пыталась при помощи расчески Сэма привести себя в порядок. Она почистила зубы его щеткой и помылась в его крохотной ванне. Потом надела его старый, с треугольным вырезом желтый пуловер, который сползал у нее с плеч, и подпоясалась найденным у Сэма в шкафу синим галстуком. Однако ничто не могло скрыть следов недавнего наслаждения — щеки ее горели, губы припухли, а темные глаза сияли от удовольствия.

— Я не знал, что в конце концов ты будешь давать мне уроки французского.

— И не рассчитывай, у меня другие планы на твой счет.

— Может, поделишься?

— Не здесь, Сэм, не на людях.

— Никто не слышит. Да и вообще они французы.

— Хочешь снова возбудиться? — Голос Билли звучал тихо, но твердо.

— Ты неправильно ставишь вопрос. Мне необходимо съесть две-три пиццы… а вот после ужина… Да я только этого и хочу.

— Хорошо, после ужина — если ты чувствуешь, что потянешь.

— Это правда, что ты в отпуске или тебя выслала полиция нравов?

— Не скажу, — засмеялась она. — Должны же у меня быть свои маленькие тайны.

— Детка, давай сначала отправимся к тебе и заберем все, что понадобится, чтобы провести здесь еще одну ночь, а потом еще и еще…

— Ой… нет… не надо. Это… знаешь… это займет слишком много времени. За углом есть аптека. Мне нужны только зубная щетка и расческа. Я очень непритязательна.

— Моя одежда тебе идет больше, чем твоя.

— Я не всегда так одеваюсь. В джинсах и кроссовках на занятия не пойдешь.

— Тогда давай завтра заедем в твою гостиницу забрать твои вещи.

— Сэм, подожди минуту! Я не собираюсь к тебе переезжать.

— Почему?

— Ну… это не самая удачная идея. Прежде всего не стоит принимать скоропалительных решений, а кроме того, я хочу быть независимой. Такая уж я уродилась.

— Ты хочешь сказать, что я тебя тороплю.

— Вроде того. Это просто неразумно.

— Ты довольно неразумная женщина, детка.

— Да, это верно, и всегда такою была. Это один из моих роковых недостатков… а если я к тебе перееду, ты узнаешь и об остальных.

— Ну ладно, мечтаю в один прекрасный день узнать обо всех. Но приглашение остается в силе. Мой дом — твой дом, моя одежда — твоя, и моя постель тоже.

— Сэм, как какая-то женщина могла тебя отпустить? Почему ты развелся?

— Мы поженились слишком молодыми, сразу после колледжа. У меня не хватило ума понять, что скульптура денег не приносит, если только не попадешь в струю… а к тому времени, когда у меня наконец появился агент и работы стали продаваться, она уже потеряла терпение. Я ее ни в чем не виню. А ты, Ханни, милая — нет, никак не привыкну к этому имени, — детка моя, ты почему избавилась от мужа?

— Я выяснила, что он просто дерьмо. Первостатейное дерьмо, прошу заметить. Наверное, нельзя упрекать человека за его характер, надо винить себя за выбор. Но не будем о нем, потому что, если бы мы все еще были женаты, я бы здесь не оказалась. А мысль о том, что я могла бы оказаться в этот день в другом месте, она… невозможна… совершенно исключается! Ой, Сэм, а если бы я не купила этот флакон? — спросила Билли, вдруг ужаснувшись, как много зависело от этой случайной покупки.

— Не волнуйся, я бы нашел способ с тобой заговорить, раз уж увидел, как ты сидишь там совсем одна. Флакон был просто хорошим предлогом.

— Так это не китайский аптечный пузырек, Сэм?

— Почему бы и нет? Но если тебе действительно хочется это знать, лучше спросить у специалиста. Я не имею об этом ни малейшего представления.

Билли вернулась в «Риц» рано утром в понедельник, оставив Сэма в мастерской за работой — он вставал на рассвете. На столе в гостиной она обнаружила кучу приглашений и сообщений о телефонных звонках. Просмотрев, она швырнула их обратно на стол и в задумчивости присела на кушетку. Все эти листочки бумаги напоминали о той жизни, которую она не могла бы вести, оставаясь с Сэмом. Он думал, что она пошла в Национальную библиотеку, и она обещала вернуться с халатом и всем необходимым к четырем часам — в это время он всегда заканчивал работу.