Арчи Грин и заклятие ворона - Д. Д. Эверест

Тёмное пламя вспыхнуло ярче, завертелось огненным колесом. Оно крутилось всё быстрее и быстрее, стремительно съеживаясь, пока не превратилось в крошечную искру. Чёрный туман рассеялся, как роса под утренним солнцем, а «Книга ночи» запылала, объятая золотым пламенем.

Потом полыхнула молния, раздался удар грома – и от Артура Рипли осталась только горстка пепла на странице книги.

Налетел ветер, взъерошил волосы Арчи, унёс пепел.

И только тогда Арчи понял всё.

Это было их предназначение – его и Фабиана Грея. Им было предначертано спасти магию – и сделать это вместе. Каждый из них мог отступить, отказаться от своей судьбы, но они этого не сделали. В итоге Фабиан Грей, или Гидеон Хоук, беззаветно пожертвовал собой. Он отказался от своего человеческого облика, чтобы победить Тёмное пламя.

Арчи стоял в оцепенении, пока не почувствовал резь в глазах.

Огромный зал был ярко освещён, как будто в нём включили весь свет. Это начался рассвет. Солнце било в высокое витражное окно. Стая воронов исчезла, и больше ничто не загораживало свет. Однако птицы далеко не улетели, они сидели в саду и на крышах ближайших домов.

А в огромном зале закутанные в плащи приспешники Тёмного пламени закрывали глаза руками, прячась от яркого света нового дня.

– Вы полностью окружены. Сдавайтесь, если не хотите усугубить своё положение, – раздался громкий и сильный голос Феодоры Грейвс.

Она стояла на возвышении, Старый Зэб был рядом с ней. По бокам от них сидели книгостражные звери, их золотые перья ослепительно сверкали в свете солнца, лившемся в окно.

Один из зверей поднял свою тяжёлую орлиную голову и принюхался.

– Я чувствую запах вора, который осмелился войти в наше логово, чтобы обокрасть нас, – прогремел каменный голос. Грифон повернул голову к Мотли Брауну. – Это был ты! – взревел он.

– Нет! – взвизгнул Браун, пятясь назад. – Это был не я, это мальчишка!

Он толкнул Квиггли к грифону и отскочил в сторону, приготовившись бежать. Но книгостражный зверь не позволил ему это сделать. Он разинул свой орлиный клюв и выпустил струю ледяного дыхания, которая ударила Брауна между лопатками. Смертоносное дыхание грифона заморозило его кровь, превратило тело в лёд, и Браун упал мёртвым, рассыпавшись на мириады осколков.

Из толпы Алчников раздались вопли ужаса. Приспешники Тёмного пламени в панике заметались по залу и бросились к выходу, отталкивая друг друга. Но тут двери широко распахнулись, и на пороге выросли Тёрн, Лоретта и Фауст Гонт, отрезая Алчникам путь к бегству. Раздались новые вопли, несколько человек попытались взобраться на балкон, но Вольфус Боун и Гардения Грин преградили им и этот путь.

Всё новые и новые Хранители пламени вбегали в зал, и вскоре Алчники оказались окружены со всех сторон. Им некуда было бежать. Арчи увидел в толпе Тревалленов, Дрю, Мерривезеров и других представителей светлого магического мира. Были здесь и Джеффри Крикк, и даже сёстры Сирены, Цикута и Дельфиния. Они стояли плечом к плечу, выстроившись в ряд.

Потом Арчи понял, что его со всех сторон обступили люди. Это были его друзья – Вика, Пол, Арабелла и Руперт. Они тормошили его.

– Ты цел? – спросил Руперт.

– Я в порядке, – ответил Арчи. – Меня спас Фабиан Грей. Он исполнил своё предназначение.

Внезапно в толпе Алчников раздался пронзительный крик, и какой-то человек попытался взбежать на сцену, чтобы прорваться к окну.

– Задержите его! – крикнула Грейвс.

– С удовольствием, – ответила Пинк, выставив вперёд ногу, обутую в высокий ботинок.

Беглец запнулся и кубарем покатился по полу. Пинк сдёрнула с его лица капюшон, открыв перекошенное злобой лицо с выпученными глазами.

– Амос Роуч, – процедила Грейвс. – Вот мы и встретились.

Роуч оскалил зубы в усмешке.

– Вы погасили Тёмное пламя, но не спешите праздновать победу, – прорычал он. – Пламя Фароса тоже погашено! Магия мертва.

– Нет! – звонко воскликнула Арабелла. – Арчи сберёг Краеугольный камень! Мы зажжём новое пламя Фароса.

Арчи сжался в комок, опустив глаза. И тут в зале раздался визгливый смех Питера Квиггли.

– Да неужели? Выходит, Грин кое-что утаил от вас. Какой сюрприз! Ну что, Арчи, ты сам расскажешь или это сделаю я?

Внутри у Арчи всё скрутилось в узел. Он с трудом помотал головой.

– Нет… Простите меня, – выдавил он. – Я потерял Краеугольный камень, когда Бледный писец напал на меня на кладбище.

Квиггли расхохотался. Он упивался своим торжеством:

– Как хорошо, что я тоже был там и подобрал то, что ты обронил. Жаль, что ты меня не видел, ведь я благоразумно использовал скрывающее зелье.

– Что ты сделал с Краеугольным камнем, Питер? – спросила Грейвс, стараясь оставаться спокойной.

– Погасил, – с наглой улыбкой ответил Квиггли. – Уничтожил, как я уничтожил пламя Фароса. Так что ты проиграл, Арчи. Когда вы с Хоуком потушили Тёмное пламя, вы не спасли магию, а окончательно погубили её.

Грейвс тяжело вздохнула.

– К сожалению, это так, – сказала она. – «Опус магус» спасён, но без магического огня нет и не может быть магии.

И тут Вика, которая до сих пор не проронила ни слова, деликатно кашлянула.

– Простите, но вы ошибаетесь. Пламя Фароса не уничтожено.

Она сунула руку в карман и вытащила оттуда предмет, похожий на тяжёлое каменное яйцо, светящееся янтарным светом.

– Краеугольный камень! – ахнул Арчи, во все глаза глядя на него. – Но как?

– Их было два, не забыл? – подмигнула ему Вика.

– Запасной камень, – обрадовался Арчи. – Значит, это ты его взяла?

– Решила перестраховаться, – улыбнулась Вика. – Я взяла его тогда же, когда ты забрал первый. Подумала, вдруг пригодится. На всякий случай.

– Но почему ты ничего не сказала? – воскликнул Арчи.

– Я подумала, что чем меньше людей будут знать об этом, тем лучше, – как ни в чём не бывало ответила его сестра.

Арчи невольно улыбнулся.

– Но нам-то ты могла сказать!

– Но тогда не получилось бы сюрприза! – просияла Вика, глядя на него счастливыми смеющимися глазами. – Ты же знаешь, что Греи обожают сюрпризы!

– Значит, мы всё-таки спасли магию! – возликовал Пол.

– Я полагаю, это нужно отпраздновать, – громко объявила Грейвс. – Пусть вороны облетят все уголки магического мира. Передайте всем, что пламя Фароса будет гореть, а магия – жить вечно!