Полусолнце - Кристина Робер

– Я тоже начинала с Ёми. Тот инугами, с которым мы сегодня встречались, был моим… приятелем. Ты, верно, не знаешь, но инугами – демоны-ищейки. Раньше, еще до появления хого, они стояли на защите людей, им поклонялись, но потом… Собственно, это сейчас неважно. Главное, что теперь к ним обращаются другие демоны, чтобы кого-то найти. Так вот этот инугами служил моему преследователю. И вместе с ним мы впервые отправились в Ёми.

– Чтобы найти Касси? – Кажется, я начинал понимать, к чему она клонит.

Рэйкен удивленно посмотрела на меня. Как будто не ожидала, что я запомнил имя ее брата.

– Не только его.

– О… – выдохнул я.

Касси и маму. Оказывается, она искала свою семью.

– Я не знаю таких чисел, чтобы сосчитать, сколько миров я обошла, когда поняла, что в стране мертвых их нет. Я провела в темноте бесконечное количество часов, дней или, может быть, лет. Я правда не знаю. Но когда я вернулась в этот мир, на солнце мое тело начало умирать. Оно попросту отвыкло от него.

Я не знал, что сказать. Просто смотрел на ее печальное лицо, так не к месту радуясь этому откровению и боясь расспрашивать дальше. Рэйкен обхватила себя руками.

– Спустя годы я узнала, что иногда души уходят в миры, недоступные живым. Может, потому, что мертвые должны оставаться мертвыми? Иногда я жалею, что не смогла понять этого раньше – когда еще был шанс придать своему существованию смысл. Я прожила больше ста лет, гоняясь за мертвыми, а в итоге сама пребываю в темноте. Так ведь не должно быть? Живые должны жить, пока их час не придет. Неужели ты хочешь стать таким, как я? – Она немного помолчала и едва слышно добавила: – Ты был прав: никто в здравом уме не захочет быть со мной просто так, не требуя ничего взамен. Потому что я сама ни дня не желала быть в мире живых.

– Рэйкен, нет… подожди. Прости. Я столько глупостей тебе наговорил. Но я так не считаю, – оправдывался я, но она лишь покачала головой, устало прикрыв глаза.

– Извини, хого, но я ничем не могу тебе помочь. Не знаю, в чем твоя вина перед Мидори, но постарайся понять: ни ты, ни Коджи – вы не толкали ее с обрыва, этот шаг она сделала сама. Эта девочка ушла в другой мир. И тебе туда дороги нет. Вместо того чтобы думать, как ее найти, научись жить без нее. Потому что ты все еще жив.

Шин

Улицы крепости захватило веселье птичьих духов. А мне веселиться не хотелось, но и возвращаться тоже. Я видел радостного Коджи. Племянник держался в поле моего зрения, но на расстоянии. Он широко улыбался, но стоило нам встретиться взглядами, как юное и счастливое лицо искажала вина. Мне было обидно. Обидно, черт возьми, что он так беззаботно вел себя, когда…

– Дай ему время, – пробасил Нобу, дружески хлопнув меня по плечу. – Сегодня волшебная ночь. Пусть отдохнет. Кажется, последние годы принесли вам много мрачных мыслей. Парень заслужил. Пойдем!

Нобу кивнул на дверь напротив обеденного зала, и мы вошли. Поднялись по глянцевой красной лестнице на второй этаж и оказались в просторной чайной комнате, утопающей в приглушенном янтарном свете фонарей, аккуратно расставленных на светлых татами. По всему периметру в окружении мягких подушек стояли лакированные столики, часть из которых уже заняли другие мужчины. Рядом с ними сидели девушки. Они сдержанно улыбались, наполняли чаши ароматным чаем и предлагали гостям сладости.

Мы с Нобу сняли обувь, омыли руки в чаше у входа, ополоснули рты и заняли места в противоположной части зала. Где-то под потолком звучала музыка, обволакивая приятным перезвоном флейты и колокольчиков. В воздухе стояла прохлада, а от живых цветов на подпорках крыши пахло свежестью. Да, хорошее место. На улице слишком шумно.

– Знаешь, Нобу, – тихо сказал я, наблюдая за девушкой у жаровни в центре зала: она наполнила котелок тягама водой, поставила на угли и, перехватив мой взгляд, улыбнулась, – я хоть и вырос при традиционном укладе, но никогда особо не следовал традициям. Службы, церемонии – все проходило мимо меня, и, наверное, если бы я был крестьянином – по статусу, ведь в душе я именно такой, – нашелся бы кто-то, кто осудил мой образ мыслей.

– Понимаю, – ухмыльнулся Нобу. – Здесь все проще, да?

– Именно! Я вижу много традиций, которые соблюдает ваш народ, но в то же время вы как будто… – я запнулся, пытаясь правильно подобрать слова. Меньше всего мне хотелось его обидеть. – Как будто вы иностранцы. Берете то, чем живут другие, и меняете под себя.

– Так и есть. И это нормально, Шиноту. Посмотри на себя: ты не простой человек. Как и я, и каждый здесь. Природа изменила нас еще в утробе, сделала очень похожими на людей и все же изменила. Так если мы немного другие, почему бы и все остальное не сделать… немного другим?

Эта мысль мне понравилась.

Девушка сняла с жаровни котелок и перелила кипяток в керамический чайник, а потом поставила на лакированный поднос рядом с пиалой с зеленым порошком, в который заранее стерла чайные листья венчиком и бамбуковой ложкой. Нобу завязал тихий разговор с мужчиной справа, а мои мысли унеслись далеко. Я отстраненно наблюдал за девушкой – как она подошла ко мне, поставила поднос на стол и наполнила пиалу водой. Чувствовал на своем лице мягкую улыбку, но смотрел словно сквозь нее.

Один вопрос мучил меня. Только один. Что будет завтра?

Ведь прежней жизни уже нет. Мидори нет. И мне следовало либо упокоить ее в своих мыслях и отпустить со всеми почестями, либо найти другое существо…

Не знаю, сколько прошло времени. Девушка, чьего имени я до сих пор не спросил, все еще сидела рядом со мной, возможно, даже что-то говорила или пела, но в комнате вдруг стало очень тихо и пусто. Краем глаза я уловил движение в стороне. Что-то белое, остро пахнущее. Но голова моя была пьяна от мыслей – я даже повернуть ее не мог.

– Пошла вон, – рявкнула Рэйкен. Девушка удивленно пискнула, вскочила, низко поклонилась мне и торопливо удалилась.

А у меня даже не было сил, чтобы отреагировать. Я несколько раз моргнул: мужчины и вправду разошлись, а пиала в руке давно остыла, и я поставил ее на столик. Я не смотрел на Рэйкен, только по бликам, отбрасываемым ее светлыми волосами, понимал, что она приближается ко мне.

Рэйкен опустилась на колени за моей спиной. Я дернулся, хотел обернуться, но она положила холодные ладони на мою голову, накрыв лоб и виски, и бесстрастно шепнула:

– Расслабься.

Я был бы и рад последовать ее совету, но невольно напрягся еще больше. Все, что накопилось за прошедшие дни, зашевелилось, слившись в огромный ком. Он давил на грудь, грозил разорвать изнутри, а потом резко устремился вверх, в голову, и взорвался ужасной мигренью. Я стиснул зубы и крепко зажмурился, из последних сил сдерживая совсем не свойственные мне рыдания, думая, что еще мгновение и я ничком упаду на татами. Как вдруг Рэйкен немного опустила ладони и надавила большими пальцами мне на виски, а потом ее губы приникли к моему затылку.