Хронология российской истории. Россия и мир - Евгений Анисимов

Янычарская регулярная пехота считалась сильнейшей воинской частью в османской армии. Она была создана в 1365 г. из попавших в турецкий плен и воспитанных с детства в исламе христианских юношей. Позже в янычары стали брать и мусульман от рождения. Янычары кроме участия в войнах также охраняли султанов, состояли в их личной гвардии. С годами роль янычар в жизни Османской империи стала возрастать, они были силой, на которую опирались придворные группировки во время многочисленных дворцовых переворотов, убийств султанов и визирей. Султан Махмуд II, опасаясь янычар и их сопротивления при расформировании, 14 июня 1826 г. прибег к радикальному способу «демобилизации» янычарского войска – окружил их казармы верными ему и ненавидевшими янычар войсками, которые расстреляли янычар из пушек, не дав им даже выйти из казарм.

Если верховенство России в Европе после 1814 г. было общепризнанным, то на Востоке так не считали, и политика России на Кавказе очень не нравилась ее соседям – Персии и Турции. Первая не могла смириться с потерей Дагестана и Северного Азербайджана в 1812 г. В 1826 г. огромная персидская армия царевича Аббас-Мирзы начала войну против России, но русские войска разбили персов в нескольких сражениях. Отбив нападение противника на крепость Шуша, армия И. Ф. Паскевича в сентябре 1827 г. взяла Ереван (Эривань), а в феврале 1828 г. в селении Туркманчай был подписан мирный договор, составленный А. С. Грибоедовым, по которому к России отошла Восточная Армения, шах отказывался от притязаний на Грузию и Северный Азербайджан, между Ираном и Россией устанавливалась новая граница по реке Аракс. И хотя персы были недовольны миром и в 1829 г. уничтожили русское посольство в Тегеране, убив русского посланника А. С. Грибоедова, сопротивляться мощи России Персия уже не могла. Туркманчайский договор 1828 г. положил конец русско-иранским войнам начала XIX в.

Тем временем созрел новый конфликт на юге. Россия ввязалась в борьбу Англии и Франции против Турции, устроившей резню христианского населения в Греции. Победа союзных флотов России, Англии и Франции над турками при мысе Наварин в 1827 г. стала прологом русско-турецкой войны на суше. Эта война, начатая в 1828 г., оказалась весьма успешной для России. Ее армия форсировала Дунай, осадила и принудила к сдаче крепости Варну, Шумлу и Силистрию, а затем двинулась к Адрианополю. Командиры передовых частей рапортовали, что видят Константинополь. Казалось, вековая мечта, отлитая в формуле «Крест на Святую Софию!», вот-вот исполнится, однако Николай I не решился на последний шаг и приказал войскам остановиться. Захват Стамбула мог бы в корне изменить международную обстановку, и Россия оказалась бы один на один с враждебной коалицией европейских держав, не заинтересованных в полном разгроме Османской империи и в установлении гегемонии России в этом районе мира. Самому Николаю, бывшему на театре военных действий, не повезло. Корабль «Императрица Мария», на котором император в октябре 1828 г. отправился при попутном ветре из Варны в Одессу, на подходе к гирлу Дуная попал в страшный шторм, не утихавший 36 часов. Судно потеряло мачту перестало слушаться руля, и его быстро понесло к турецкому берегу. Возникла реальная опасность пленения российского императора противником. С большим трудом морякам удалось остановить опасный дрейф и привести поврежденный корабль в Одессу. Удачны были действия русской армии на Кавказе – под ее натиском пали турецкие крепости Карс и Эрзерум. В сентябре 1829 г. был подписан Адрианопольский мир. Дельта Дуная, береговая полоса от Анапы до Поти (в том числе побережье Абхазии) перешли к России. Молдавия и Сербия получили автономию в составе Османской империи, Греция же стала независимой.

Считается, что путь к революции 1830 г. проложил сам король Карл X, назначивший в 1829 г. премьер-министром князя Жюля де Полиньяка, который повел самоубийственную консервативную политику. С курсом правительства Полиньяка были не согласны даже правые партии. Полиньяк восстановил против себя все французское общество, при этом склонял короля к отмене конституции 1814 г. Весной 1830 г. парламент потребовал отставки Полиньяка. В ответ король распустил парламент и назначил новые выборы. На них оппозиция получила еще больше голосов, чем прежде. Но Полиньяк не хотел менять политику и подготовил законы, которые подписал король. Они ограничивали свободу слова и меняли избирательное законодательство. Это привело к Июльской революции в Париже. Полиньяк и его министры были арестованы. 2 августа Карл X отрекся от престола, назначив своим преемником 10-летнего внука графа Шамбора, а регентом – герцога Орлеанского Луи-Филиппа, после чего уехал в любезную ему Шотландию.

И тут началась интрига Луи-Филиппа. Дело в том, что граф Шамбор считался сыном герцога Шарля Беррийского, младшего сына короля Карла X. В 1820 г. Шарль был убит в Париже, а спустя восемь месяцев у его жены Марии-Каролины появился ребенок, которого назвали «дитя чуда», ибо до этого супруги были бездетны. Карл очень привязался к внуку и воспитал его в строгом католическом и монархическом духе. Появление Генриха графа Шамбора (позже – герцог Бордоский) больше всех огорчило дальнего родственника Бурбонов Луи-Филиппа, герцога Орлеанского, который после смерти старших Бурбонов (Людовика XVIII, Карла X) рассчитывал сам занять трон. Еще до появления Генриха на свет Луи-Филипп требовал, чтобы ему разрешили присутствовать при родах и проследить, чтобы не было подмены родившейся девочки на мальчика. Таков был старинный королевский обычай, однако Луи-Филиппу отказали. Став после отречения Карла X регентом при Генрихе V, он сделал все, чтобы мальчик никогда не вступил на престол. Он издал брошюру «Герцог Бордоский – бастард», где доказывал, что родившийся в 1820 г. ребенок был не внуком Карла X, а бастардом. Но главное, он обхаживал парламент, подтверждая свою лояльность ценностям конституции. В итоге палата депутатов не признала Генриха королем и 9 августа передала престол Луи-Филиппу I как «королю французов». Выполняя волю парламента, король отдал под суд Полиньяка и его коллег, расширил права парламента и избирательные права подданных, ввел ответственность министров за должностные преступления. Это время стало периодом проявления массовых протестов, демонстраций и бунтов по разным поводам. Обычно их организовывали республиканцы и уже появившиеся тогда социалисты. В 1834 г. рабочие Лиона устроили стачку, возвели баррикады, которые были взяты войсками силой. Одиночки семь раз совершали покушения на короля, беспечно гулявшего по Парижу. Свобода печати позволяла резко критиковать короля и правительство, зато королевские адвокаты подавали в суды и обычно выигрывали процессы у оскорбителей. Со временем власть все больше шла по пути сужения свобод, запрещая уличные манифестации, хранение оружия, ассоциации без регистрации в полиции, ограничивая права присяжных. В парламенте отчаянно боролись за власть лидеры враждующих партий Тьери и Гизо.

Сильным ударом по престижу Николая I стало восстание в Варшаве в ноябре 1830 г. Царь был особенно оскорблен «неблагодарностью» поляков, которые имели больше привилегий, чем другие его подданные, но тем не менее «посмели» на сейме 13 января 1831 г. официально лишить Николая I польского престола. Между тем восстание началось как прямое следствие нарушений дарованной полякам Александром I конституции 1815 г. Посланный в Польшу фельдмаршал И. И. Дибич не справился с подавлением мятежа. Его заменили более решительным фельдмаршалом И. Ф. Паскевичем, ранее воевавшим на Кавказе. Кровопролитные сражения под Гроховым и при Остроленке завершились победой русских войск. В августе Паскевич взял Варшаву. Война вскоре закончилась, многие поляки бежали на Запад, военные суды приговаривали тысячи мятежников к казням и ссылкам в Сибирь. Польское восстание стало подлинной трагедией для старшего брата Николая – цесаревича Константина Павловича. Он больше других братьев напоминал императора Павла I как внешностью, так и вспыльчивым характером – недаром Константина Павловича называли «деспотическим вихрем». Константин, назначенный после войн с Наполеоном командовать польской армией, давно поселился в Варшаве. Здесь у него завязался роман с графиней Иоанной Грудзинской, которую Константин страстно полюбил. После развода с женой Анной Федоровной (они жили раздельно более 20 лет) он женился на Грудзинской, получившей от императора Александра I титул княгини Лович. Константин искренне полюбил Польшу, ее культуру и народ, странным образом сочетая любовь к полякам с репрессивными идеями русского самодержавия. Когда же в ноябре 1830 г. внезапно началось Варшавское восстание и Константину пришлось бежать из своей резиденции наместника – дворца Бельведер, он был вне себя от горя и отчаяния, чувствовал себя… изгнанником, лишенным родины. С одной стороны, Константин, возглавив русский карательный корпус, хотел, чтобы восстание было подавлено, но с другой – видя, как на его корпус лихо идут в атаку польские уланы, каждого из которых он знал лично, Константин кричал: «Браво! Ай да молодцы!» В Витебске, куда цесаревичу пришлось все-таки уехать из действующей армии, он заболел холерой и умер в 1831 г. До самого конца возле него была княгиня Лович. Накануне погребения она срезала свои роскошные волосы и положила их под голову Константина. Лович поселили в Царском Селе, и она пережила своего мужа всего на пять месяцев – умерла в ноябре 1831 г.